Дети войны

                Дети  войны.


   Рамзайчик- чеченский  мальчик.

Я долго думал надо ли писать
О нем уже истлевшем и забытом.
Прошло  полвека. Есть что  рассказать
О  нем  в  земле  неласковой  зарытом.
Но  память  сердца,  что  мне   делать  с  ней?
Она  кричит   во  мне  не  утихая.
« Не  забывай,  живя  среди  людей
Про  мальчика  чеченского  Рамзая.!»
Мы были  с  ним    ровесники  тогда.
И  многое  еще   не  понимали.
Но  знали,  что по  Родине  беда
Ползет, уничтожая  все,  из  стали..
Давно  я  сед.  И   многих  пережил.
Своих  друзей,  товарищей,  знакомых.
И  каюсь,  что  порой   не   дорожил
Я  дружбой среди  голода  и   грома.
Прости,  Рамзай!. –товарищ  детских  игр.
За то, что  очень  редко  вспоминаю
Тебя   и твою  родину,  где  мир,
Как  яблоня  весною  , расцветает.


                Начало.

Я  спал  на  топчане   под   легким   одеялом.
И  видел  страшный   сон,  гудела  вьюга  зло.
Да  так,  что  за  окном  березонька  стонала
И  дребезжало  яростно оконное   стекло.
И  в  этот  шум  борьбы  влились  другие  звуки.
За  тонкою  стеной  раздался  детский  плач.
Как  будто  в   нем   была   печаль  и  боль   разлуки.
Настолько  голос  был  обидный  и  горяч..
И я  открыл  глаза. Стояла  рядом  мама.
И  гладила  мой  лоб  заботливой рукой…..
Какая  за  стеной  вдруг  разыгралась   драма,
Нарушив  мой  заслуженный  покой.
Я  целый день  вчера  возил  коровам  воду.
И  сено  по  яслям  последнее  раздал.
В  деревне не  осталось  взрослого народа.
Работником вот  так  я  в  десять  лет  и  стал.
Всех  мужиков   взяла  войны жестокой  буря.
Десятый  класс и  тот  --забрали  на  войну.
И  даже  Дьявол –бык  склонил  рога  понуро.
И глаз  косил    на  красную луну…..
« Сыночек  ты  стонал, Метался,  как безумный!.
Увидел  сон  плохой  , иль   голова   болит?»
Вдруг  за  стеной  опять  раздался   вопль   шумный,
Как будто  кто  словами  был  избит.
«  В  соседней,  что  за  шум?  Ведь  с  осени  пустая?»
Спросил  я  мать,  слезая  с  топчана.
«  А  это  привезли  чеченов  с   того   края,
С   Кавказа—говорят»---откликнулась  она.


             Я  знакомлюсь  с   Рамзаем.

Жилье  наше---барак. И  темным  коридором
Все  комнаты  давно  разделены.
Но  люди  в   них   живут,  все   связанные   горем,
Нависшим   над   страною  от   войны.
Против  меня жила  полячка  Ванда—фея.
Ровесница  моя ,  веселая,  как  мяч.
А  дальше  в   комнатушке  ютились  два   еврея
И  с  ними  пацаненок, словно   грач.
А  дальше  в  угловой , три  немки  из   Поволжья.
Доярки, а  детей,  как в  колосе   зерна,
Кого  здесь  не  возьми,  но   судьбы   очень  схожи,
С  родимых  мест  всех  выгнала  война….
Я  вышел  по   нужде.  Уборная   за домом
Любого принимала ---заходи.
Гляжу  сквозь  вьюги  пыль  по тропочке  знакомой
С  кувшином  идет  мальчик  впереди.
За  ним  иду  вослед ,  Иду  и удивляюсь;
«  Зачем  несет   кувшин?  Ведь  по  нужде  пошел?»
Но  мальчик  шел  вперед,  под ветром  не  склоняясь,
Прижав  к  груди   сосуд,  который  медью  цвел.
«  Как   звать   тебя,  малыш?  --спросил  я  среди  мрака.
«  Рамзай!» --ответил он  и  отступил  на  шаг.
А  ветер возле  нас  крутился,  как  собака,
Старался  повалить,  не  ветер,  а  лешак.


          Пешком  к  Соленому  озеру.

Рано  утром, встав  с  постели,
Взяв  бидончик  и   ведро.
Мы  пошли  к  заветной  цели.
По  дороге  и  бугром.
Больше  часа мы  дурачась,
Пели песенки  в  пути.
Подражали  песне  грачьей,
Когда  рядом он  летит.
Грач  родной  чернее сажи.
И  свое  гортанно  Ка-р-р,
Он  заботлив  и  отважен
Посылает,   словно  в  дар
Нам   голодным,  но  веселым,
Так  подбадривая  нас,
Что мы  вышли  за  проселок
Время  детское,  за  час.
Ванда  польку  напевала.,
А  Рамзай     про   свой    Кавказ.
«Ладен,  ладен,. Беден гала»
Солнце  радовало  нас.
По  пути  нашли  болотце
С  камышом  и  рогозой.
И  над  ним  висело  солнце
Ярко—желтою  слезой.
Мы   скорее –в  грязь  и  в  воду.
Стали  корни    выдирать
Камышей.  Даешь  свободу!
Свое  пузо  набивать.
Корешки  сладки,  мучнисты
С  аппетитом  мы  едим.
И  на  Ванду  взглядом  чистым,
То  Рамзай,  то  я---глядим..
Потеряла  Ванда  брошку,
Что светилась  на  груди.
Сорвалась,   наверно ,   крошка,
Затоптали ,  знать,  в  грязи..
Ванда  сразу  загрустила,
Изменилась  вся  в лице.
Ванда  брошку  ту  любила.
Сердце  красное  в  кольце.
« Это бабушкин  подарок,
Мне  дороже  с  каждым  днем!»
Загорел  Рамзай  пожаром.
«  Не  горюй,  сейчас  найдем.!»
И  полез,  рубашку  скинув,
Разминая  пальцы рук.
Чтобы  чуткость  пальцев  в иле
Не  терять . Нашел  наш  друг!
«  Вот  колечко,  а  в нем  сердце,
Он  обмыл  его  водой
И  прилег  на  берег  греться,
Утирая  лоб  травой.
На  бугор  Ванда взбежала,
Руки  к  солнцу  подняла.
Что—то  громкое  сказала,
Словно боженьку  звала.
В  этот  миг  была  похожа,
Она  ликом  на  Ассоль..
Две  мальчишеские  рожи,
Позабыв  про  воду,  соль.
Как  влюбленные  глядели
На  девчонку  и  она
В самом деле, в самом  деле,
Расцветала, как  весна.



              За  диким  луком.

За  диким  лучком  мы  пошли  как-то  в  мае.
В  пути  нас  настигла  грозы  канонада

Над  нами  со  свистом  утиная  стая
Промчалась  к  болоту  быстрее  снаряда.
И  мы  вслед  за  нею к  тому  же болоту.
Там  кочки  огромны, густы  и  высоки,
Там  спрятаться  может  родная  пехота,
Под  кочкой там  спрятаться  можно  в  осоке.
Болото  сырое,  Лохматые  кочки.
Меж ними  кой-где   неприметные  лужи.
А  в  кочках  гнездятся  дикие  утки.
А  голод  сжимает  желудки  все  туже.
Спугнули  с  гнезда  перелетную  птицу.
И   кинулся  я  и  Рамзайчик  за  нею.
Наверно,  хотелось  стать  уточке  львицей
Двуногих  зверей  она  явно  сильнее.
Пыталась  взлететь,  но крыло  волочилось,
И   лапки  скользили  обьятые  страхом.
Как   будто просили;  Яви , боже, милость,
Спаси  от ребячьего злого  замаха.!»
Смотрела  она  умоляющим  взглядом.
Ей  жизнь сохранить---умирать  неохота.
Две  бусинки  глаз  были  с  нашими  рядом,
В моих   отражались она и болото.
И  жалость  в  душе  у  меня   шевельнулась.
Рамзайка  легонько поглаживал шейку.
Но  голод    проклятый—все  чувства  уснули.
Не  дал  любоваться  утиной  зулейкой.
Рамзай    отвернулся  и  я   --взгляд  на   небо.
И  больно  ,  и жалко—ведь  мы  не  злодеи.
Кусочка  неделю  не  видели  хлеба.
И  мы  ей  свернули  прекрасную шею.


                Поединок.

Тепло .  Наконец  мы  дождались  весны.
За  зимушку  не  околели..
Растаяли  в  воздухе  зимние   сны.
И  птицы  с  ручьями   запели.
От дома  до  фермы сто  двадцать  шагов.
С  Рамзаем  не  раз  проверяли
Шагами, а  сколько  погибло  коров,
О  них  ничего мы  не  знали
Их  ночью  доярки, спеша,  волокли.
Из  сил  выбиваясь   и  плача.
А  после  на  скотомогильник  везли
Такие  же  грустные  клячи.
Любили  играть  мы  у  южной  стены.
Там  солнышко  ласково  грело.
И  первая  травка—улыбка  весны
Всех  радуя  нас—зеленела.
Однажды  Рамзайчик,  девчонка  и  я
Играли  в  лапту  возле  фермы.
И  с  нами  шумела  вокруг  ребетня,
По  возрасту меньше  примерно.
Как  вдруг  распахнулись  на  свет  ворота.
И  выскочил   бык  с  диким  ревом..
Колечко   в   носу,    и  пена  у  рта,
 “Наверно , он  был  нездоровым”.
Рамзайчик  рванулся   навстречу  быку
С березовой   тоненькой   вицей,
Ее  он,  нагнувшись,  схватил  на  бегу,
Чтоб  с  Дьяволом   храбро  сразиться.
Бугай  хоть   за  зиму и  был  истощен, 
Он так  же, как  мы  -бедолаги,
Но  все  еще  грозен он  был  и  силен,
И  полон  звериной  отваги.
Взрывая  копытом  апрельскую  пыль,
На  Ванду  он  двинулся  танком,
Но  кто-то  из  младших в  него  запустил
Пустую консервную  банку.
И  храбрый  Рамзай  хворостину  поднял
Прямую,  как  штык  у  винтовки,
И  выпадом  быстрым  в  ноздрю  он  попал.
Удар  был  не  сильный,  но  ловкий.
Бугай  сразу  сник  и  затряс  головой,
Но  воздух  пырнул  он  рогами.
Угас  его  временно  пыл  боевой.
Победа  осталась  за  нами.