Разумеется, я до войны должен был родиться.
В Риме Школу Искусств окончить. Нет, лучше в Париже.
Переехать в Вену и в шестидесятом жениться.
А жена – Зента Бергер, конечно. Люблю я рыжих.
Вот была б идеальная пара – не сыщешь лучше!
Для нее бы писал сценарии, обсуждая
с Дино Ризи натуру, фактуру, а с Бертолуччи –
психологию битников и сексуальность в Китае.
Лето-осень в Неаполе, чтоб аж тошнило от моря.
И полгода в Альпах, на фоне вершин-жемчужин
за окном. И стучать на печатной машинке, споря
то с героем сюжета, то с прислугой, принесшей ужин.
Я гуляю в парке, где много солнца и снега.
А еще для моих фантазий пространства много.
И молчит, пораженный ими, мой альтер эго.
Всё случилось не так, говорю я, и слава богу.
Пространство для фантазии
© Copyright: Николай Левитов, 2015
Свидетельство о публикации №115022111190
Свидетельство о публикации №115022111190
Рецензии
Здравствуйте, дорогой Николай Павлович. Спасибо Вам за то, что появились на сайте, что открыли на время страничку для нас, соскучившихся по общению с Вами.
Позвольте мне сегодня побыть легкомысленной и мечтательной, для того я и выбрала это Ваше фантазийное, ироничное стихотворение. Считайте это отдыхом, передышкой, паузой, развлечением, отнюдь не пустым, а необходимым в сегодняшней ситуации.
Надо заметить, Вы хорошо и органично смотритесь на постере рядом с Зентой Бергер. Думаю, Вы не только подходящий сценарий смогли бы написать, но и сыграли бы недурно главную роль. А с каким бы наслаждением мы бы все сейчас смотрели и пересматривали эти фильмы! Если бы не несколько важных «но». Во-первых, и это самое важное на мой взгляд, стали бы Вы в той Вашей жизни мечтать побыть хоть немножко Николаем Левитовым, Поэтом и удивительным Волшебником? Думаю, вряд ли. Во-вторых, Кролик и Кенгуру не имели бы никаких шансов появиться в сказке, да и самой сказки бы точно не было или была бы совсем не та. Ну, и в-третьих, мы бы с Вами не встретились на этом сайте. По этим причинам и я вслед за Вашим героем повторяю: и слава Богу, всё случилось не так. А фантазировать, разумеется, можно и даже иногда нужно для поддержания настроения. По такому случаю я Вам расскажу свою фантазийную историю в надежде, что она Вас позабавит. Итак, я надеваю свою шляпу, правда, не столь роскошную, как у Зенты, но волшебную, как Вы помните, и…
Помнится, в школьные годы, лет примерно в 14-15 полюбился мне фильм «Д’Артаньян и три мушкетера», а Вениамин Смехов в образе Атоса поразил мое девичье сердце. О, эти печальные карие глаза на бледном лице, когда он впервые появляется в фильме с товарищами перед де Тревилем, раненый, но стойкий! А песни на слова Юрия Ряшенцева, а эта трагичная история с Миледи… Мне так хотелось его утешить, что я сочинила целый фанфик, как бы сейчас это назвали.
Франция, 17-й век. Кардинал Ришелье, желая укрепить свою власть, плетет интриги при дворе Людовика XIII. Мой отец, Шарль Д’Альбер, герцог де Люин, посажен в Бастилию по ложному обвинению. Наследника герцога, моего брата, хотят убить под видом ограбления или дуэли. Я, юная Диана Д’Альбер, переодевшись в мужской костюм, должна ехать в Англию, будто бы тайно, а на самом деле отвлекая внимание гвардейцев кардинала, считающих, что это мой брат Анри пытается тайно покинуть Францию. Перед отъездом я прихожу к давнему другу отца – де Тревилю, который в курсе дела. Он предлагает мне сопровождение. Да, именно, Вы угадали, тех самых мушкетеров и успевшего присоединиться к ним Д’Артаньяна. Мушкетеров не посвящают в детали, для них я – мальчишка Анри. А дальше, Николай Павлович, начинается самое интересное: путешествие верхом, погони, скачки, привалы в лесу под звездным небом, вечные подтрунивания над моим высоким голосом и маленьким ростом (но Арамис начинает догадываться), увлекательные разговоры, приключения и так далее. В конце концов, мы попадаем в засаду, схватка, деремся как львы, я закрываю от удара Атоса и меня ранят, наверное, в плечо (потому что это не так страшно). Вот. Арамис к этому времени уже обо всём догадался, даже о моей влюбленности в Атоса по самые уши, и предлагает мне пожить где-нибудь при монастыре. Я собираюсь было совсем уйти в монастырь, подальше от несчастной любви, но тут всё выясняется, проясняется и невероятным образом улаживается свадьбой. А дальше неинтересно, поскольку всё самое интересное обычно свадьбой и заканчивается.
Николай Павлович, очень надеюсь, что Вы хоть немного посмеялись со мной моим школьным воспоминаниям и фантазиям.
Обнимаю Вас и желаю доброго вечера и доброй ночи,
Ника Марич 01.07.2025 20:00 • Заявить о нарушении
Позвольте мне сегодня побыть легкомысленной и мечтательной, для того я и выбрала это Ваше фантазийное, ироничное стихотворение. Считайте это отдыхом, передышкой, паузой, развлечением, отнюдь не пустым, а необходимым в сегодняшней ситуации.
Надо заметить, Вы хорошо и органично смотритесь на постере рядом с Зентой Бергер. Думаю, Вы не только подходящий сценарий смогли бы написать, но и сыграли бы недурно главную роль. А с каким бы наслаждением мы бы все сейчас смотрели и пересматривали эти фильмы! Если бы не несколько важных «но». Во-первых, и это самое важное на мой взгляд, стали бы Вы в той Вашей жизни мечтать побыть хоть немножко Николаем Левитовым, Поэтом и удивительным Волшебником? Думаю, вряд ли. Во-вторых, Кролик и Кенгуру не имели бы никаких шансов появиться в сказке, да и самой сказки бы точно не было или была бы совсем не та. Ну, и в-третьих, мы бы с Вами не встретились на этом сайте. По этим причинам и я вслед за Вашим героем повторяю: и слава Богу, всё случилось не так. А фантазировать, разумеется, можно и даже иногда нужно для поддержания настроения. По такому случаю я Вам расскажу свою фантазийную историю в надежде, что она Вас позабавит. Итак, я надеваю свою шляпу, правда, не столь роскошную, как у Зенты, но волшебную, как Вы помните, и…
Помнится, в школьные годы, лет примерно в 14-15 полюбился мне фильм «Д’Артаньян и три мушкетера», а Вениамин Смехов в образе Атоса поразил мое девичье сердце. О, эти печальные карие глаза на бледном лице, когда он впервые появляется в фильме с товарищами перед де Тревилем, раненый, но стойкий! А песни на слова Юрия Ряшенцева, а эта трагичная история с Миледи… Мне так хотелось его утешить, что я сочинила целый фанфик, как бы сейчас это назвали.
Франция, 17-й век. Кардинал Ришелье, желая укрепить свою власть, плетет интриги при дворе Людовика XIII. Мой отец, Шарль Д’Альбер, герцог де Люин, посажен в Бастилию по ложному обвинению. Наследника герцога, моего брата, хотят убить под видом ограбления или дуэли. Я, юная Диана Д’Альбер, переодевшись в мужской костюм, должна ехать в Англию, будто бы тайно, а на самом деле отвлекая внимание гвардейцев кардинала, считающих, что это мой брат Анри пытается тайно покинуть Францию. Перед отъездом я прихожу к давнему другу отца – де Тревилю, который в курсе дела. Он предлагает мне сопровождение. Да, именно, Вы угадали, тех самых мушкетеров и успевшего присоединиться к ним Д’Артаньяна. Мушкетеров не посвящают в детали, для них я – мальчишка Анри. А дальше, Николай Павлович, начинается самое интересное: путешествие верхом, погони, скачки, привалы в лесу под звездным небом, вечные подтрунивания над моим высоким голосом и маленьким ростом (но Арамис начинает догадываться), увлекательные разговоры, приключения и так далее. В конце концов, мы попадаем в засаду, схватка, деремся как львы, я закрываю от удара Атоса и меня ранят, наверное, в плечо (потому что это не так страшно). Вот. Арамис к этому времени уже обо всём догадался, даже о моей влюбленности в Атоса по самые уши, и предлагает мне пожить где-нибудь при монастыре. Я собираюсь было совсем уйти в монастырь, подальше от несчастной любви, но тут всё выясняется, проясняется и невероятным образом улаживается свадьбой. А дальше неинтересно, поскольку всё самое интересное обычно свадьбой и заканчивается.
Николай Павлович, очень надеюсь, что Вы хоть немного посмеялись со мной моим школьным воспоминаниям и фантазиям.
Обнимаю Вас и желаю доброго вечера и доброй ночи,
Ника Марич 01.07.2025 20:00 • Заявить о нарушении
Дорогая Ника! Раз уж Вы предлагаете следующее: «Считайте это отдыхом, передышкой, паузой, развлечением, отнюдь не пустым, а необходимым в сегодняшней ситуации…», то, думаю, Ваше предложение мне следует принять. Передышка так передышка. Тогда вот что.
Большое спасибо, Ника. Ваш фантазийный мушкетерский сюжет мне, безусловно, понравился, поскольку и сам в детстве увлекался авантюрными романами Дюма. Но Ваше письмо я читал вместе с Кенгуру и Белым Кроликом, которые вдруг стали в один голос вопрошать:
– Какая еще Франция XVII века? Какие гвардейцы кардинала? А почему нас нет в этом сюжете Ники? Ведь, как справедливо отмечал Льюис Кэрролл в переписке с братьями Гримм, ни одна сказка не может обходиться без присутствия в ней не только Ники, но и кенгуру, кроликов, а в особенности – соблазнительных крольчих.
После чего я поспешил примирительно спросить Белого Кролика:
– Ну, хорошо, тогда расскажите для Ники и для меня, как вы познакомились с вашей милой крольчихой, Христофор Генрихович.
– А то вы не в курсе! – с прямым упреком ответил Кролик. – Кто сказку пишет, вы или я?
– Я, разумеется, в курсе, но мне интересно ваше личное впечатление от этого знакомства.
– О, это было роковое совпадение. Мы оказались в одном поезде, в одном вагоне и в одном купе. Хотя ехали в совершенно разных направлениях. Но в сказках подобное случается постоянно. Думаю, так распорядилась сама судьба.
– Ну, или авторы сказки взяли на себя роль судьбы. Или просто что-то напутали в сюжете, – скромно добавил я.
– Возможно. Я смотрел в окно, только видел не скучные пейзажи по пути в гаснущем вечернем свете, а разглядывал в отражении оконного стекла прекрасную крольчиху, сидящую напротив. Кажется, она это заметила. Знаете, в движущемся поезде у смотрящего в окно всегда возникает быстрое движение глаз, пытающихся перевести взгляд с одних мелькающих объектов на другие, а если в отражении стекла смотреть на того, кто сидит с тобой в купе неподвижно, то и глаза неподвижны. Ах, и она сидела так тихо, так неподвижно, со слегка распущенными волосами и, как мне показалось по ее взгляду, с такими же слегка распущенными потаенными желаниями. Временами помаргивал тускловатый плафон купе, словно, подбадривая, подмигивал мне. Тень от верхней полки чуть затемняла ее лицо, оставляя на свету лишь подбородок с ямочкой, как у Стефании Сандрелли. Она была из тех редких благовоспитанных красавиц, что, даже когда приходит время расстаться, немного сожалеешь о своем решении.
– Да, сочетание красоты и порядочности – редкое качество.
– Редчайшее! Причем настолько, что, встретив такую хотя бы раз в жизни, невольно смотришь на нее с подозрением и постоянно ждешь подвоха. А ту нашу встречу я потом даже в стихах описал. Вот послушайте:
Поезд шел, шевеля вагонами.
За окном пробегали огни.
Я смотрел бы глазами бессонными
хоть всю ночь, как мелькают они.
Но магнит был попритягательней,
ведь напротив сидела в купе
та крольчиха, чей взгляд обаятельный
высоко оценил бы Н.П.
Но Н.П. с нами не было в поезде.
Двое нас. И любовный дурман.
Это стало началом повести,
чтобы потом превратиться в роман…
Свои стихи Белый Кролик читал по тетрадке, а потом нерешительно передал ее мне. Там оказалась целая поэма о крольчихе со строфами, написанными разным размером и разным настроением. Было видно, что писалась в разное время. На обложке, стилизованное под готику буквами, красовалось название поэмы: «Sentimental Journey With a Pair of Moonlight Cocktails». Я, как известно, человек дотошный, обязательно к чему-то критически прицеплюсь, оттого и рецензии на сайте не пишу, чтобы не обижать авторов. Впадать в тотальный критицизм – ужасное качество, с которым борюсь всю жизнь, но оно всегда побеждает с большим перевесом. И я, конечно, не удержался и язвительно отозвался о строфе, где Христофор выражает сомнения, получится ли у него достойный роман с крольчихой, поскольку они такие разные в своих взглядах на жизнь, а также во вкусах и характерах.
Есть и разница во вкусе
и в характерах. Пока
дать прогнозы не берусь я,
будет ли любовь крепка.
– Довольно простецкий частушечный слог, – сказал я, прочитав вслух, и покривился. – К тому же совершенно неприятная рифма к слову «вкусе». «Дать прогнозы не берусь я» – это что такое? Лично для меня сразу подсознательно рисуется какой-то странный образ крольчихи, некая строптивая и упрямая «Маруся-недаюся-неберуся». Ну что, я не прав? И откуда взялось название вашей романтической поэмы «Сентиментальное путешествие с двумя коктейлями «Лунный свет»? Вы пили в поезде коктейли?
– Мы пили коктейли любви, которые подала нам лунная ночь под стук вагонных колес. Ах, что это была за встреча! Наши руки потянулись друг к другу и переплелись. Мне даже показалось, что на наших ладонях все три линии – жизни, судьбы и любви – слились в одну, – в тон романтическому названию поэмы ответил, закатив глаза, Белый Кролик.
А потом я остановился на том эпизоде поэмы, в котором сюжет стал развиваться крайне драматическим образом. У Христофора неожиданно появляется соперник в лице некоего заграничного Зайца, предъявившего свои претензии на сердце крольчихи. Чуть до дуэли дело не дошло, честное слово.
Ко мне пришел какой-то Заяц.
Стоит, ушами шевелит.
Я понял, что он иностранец,
по-нашему не говорит.
И все же мимикой и жестом
мне объяснил наглядно он:
крольчиха, мол, его невеста,
и с ней он тайно обручён.
Видали этого нахала!
Ушел он, шпорами звеня.
Крольчиха бы не променяла
на Зайца глупого меня.
Из текста мне, конечно, было понятно убеждение Белого Кролика, что крольчиха ни за что не променяла бы его на Зайца. Не ясно было лишь из последней строки, кто именно назывался глупым, Кролик или Заяц. Не променяла бы меня на глупого Зайца или не променяла бы глупого меня на Зайца? Именно на это я указал Белому Кролику.
– Порочность нашей грамматики, – скорбно резюмировал Кролик, призадумавшись над вызвавшей сомнение строчкой. – Но, уверен, умному человеку и так будет предельно ясно, кто конкретно глуп, поскольку, как всем известно, кролики априори не бывают глупы.
Ну, вот, дорогая Ника, так романтический сюжет Белого Кролика невольно стал продолжением Вашей не менее романтической мушкетерской фантазии. А по поводу достославного обеда в ресторане с нашими подопечными, то, пусть и с запозданием, оставляю о нем приписку к стишку «В ней самой поэзия слышна...». Именно там об этом обеде у нас шла речь и бурное многоголосое обсуждение.
С улыбкой и благодарностью,
Николай Левитов 02.07.2025 17:44 Заявить о нарушении
Большое спасибо, Ника. Ваш фантазийный мушкетерский сюжет мне, безусловно, понравился, поскольку и сам в детстве увлекался авантюрными романами Дюма. Но Ваше письмо я читал вместе с Кенгуру и Белым Кроликом, которые вдруг стали в один голос вопрошать:
– Какая еще Франция XVII века? Какие гвардейцы кардинала? А почему нас нет в этом сюжете Ники? Ведь, как справедливо отмечал Льюис Кэрролл в переписке с братьями Гримм, ни одна сказка не может обходиться без присутствия в ней не только Ники, но и кенгуру, кроликов, а в особенности – соблазнительных крольчих.
После чего я поспешил примирительно спросить Белого Кролика:
– Ну, хорошо, тогда расскажите для Ники и для меня, как вы познакомились с вашей милой крольчихой, Христофор Генрихович.
– А то вы не в курсе! – с прямым упреком ответил Кролик. – Кто сказку пишет, вы или я?
– Я, разумеется, в курсе, но мне интересно ваше личное впечатление от этого знакомства.
– О, это было роковое совпадение. Мы оказались в одном поезде, в одном вагоне и в одном купе. Хотя ехали в совершенно разных направлениях. Но в сказках подобное случается постоянно. Думаю, так распорядилась сама судьба.
– Ну, или авторы сказки взяли на себя роль судьбы. Или просто что-то напутали в сюжете, – скромно добавил я.
– Возможно. Я смотрел в окно, только видел не скучные пейзажи по пути в гаснущем вечернем свете, а разглядывал в отражении оконного стекла прекрасную крольчиху, сидящую напротив. Кажется, она это заметила. Знаете, в движущемся поезде у смотрящего в окно всегда возникает быстрое движение глаз, пытающихся перевести взгляд с одних мелькающих объектов на другие, а если в отражении стекла смотреть на того, кто сидит с тобой в купе неподвижно, то и глаза неподвижны. Ах, и она сидела так тихо, так неподвижно, со слегка распущенными волосами и, как мне показалось по ее взгляду, с такими же слегка распущенными потаенными желаниями. Временами помаргивал тускловатый плафон купе, словно, подбадривая, подмигивал мне. Тень от верхней полки чуть затемняла ее лицо, оставляя на свету лишь подбородок с ямочкой, как у Стефании Сандрелли. Она была из тех редких благовоспитанных красавиц, что, даже когда приходит время расстаться, немного сожалеешь о своем решении.
– Да, сочетание красоты и порядочности – редкое качество.
– Редчайшее! Причем настолько, что, встретив такую хотя бы раз в жизни, невольно смотришь на нее с подозрением и постоянно ждешь подвоха. А ту нашу встречу я потом даже в стихах описал. Вот послушайте:
Поезд шел, шевеля вагонами.
За окном пробегали огни.
Я смотрел бы глазами бессонными
хоть всю ночь, как мелькают они.
Но магнит был попритягательней,
ведь напротив сидела в купе
та крольчиха, чей взгляд обаятельный
высоко оценил бы Н.П.
Но Н.П. с нами не было в поезде.
Двое нас. И любовный дурман.
Это стало началом повести,
чтобы потом превратиться в роман…
Свои стихи Белый Кролик читал по тетрадке, а потом нерешительно передал ее мне. Там оказалась целая поэма о крольчихе со строфами, написанными разным размером и разным настроением. Было видно, что писалась в разное время. На обложке, стилизованное под готику буквами, красовалось название поэмы: «Sentimental Journey With a Pair of Moonlight Cocktails». Я, как известно, человек дотошный, обязательно к чему-то критически прицеплюсь, оттого и рецензии на сайте не пишу, чтобы не обижать авторов. Впадать в тотальный критицизм – ужасное качество, с которым борюсь всю жизнь, но оно всегда побеждает с большим перевесом. И я, конечно, не удержался и язвительно отозвался о строфе, где Христофор выражает сомнения, получится ли у него достойный роман с крольчихой, поскольку они такие разные в своих взглядах на жизнь, а также во вкусах и характерах.
Есть и разница во вкусе
и в характерах. Пока
дать прогнозы не берусь я,
будет ли любовь крепка.
– Довольно простецкий частушечный слог, – сказал я, прочитав вслух, и покривился. – К тому же совершенно неприятная рифма к слову «вкусе». «Дать прогнозы не берусь я» – это что такое? Лично для меня сразу подсознательно рисуется какой-то странный образ крольчихи, некая строптивая и упрямая «Маруся-недаюся-неберуся». Ну что, я не прав? И откуда взялось название вашей романтической поэмы «Сентиментальное путешествие с двумя коктейлями «Лунный свет»? Вы пили в поезде коктейли?
– Мы пили коктейли любви, которые подала нам лунная ночь под стук вагонных колес. Ах, что это была за встреча! Наши руки потянулись друг к другу и переплелись. Мне даже показалось, что на наших ладонях все три линии – жизни, судьбы и любви – слились в одну, – в тон романтическому названию поэмы ответил, закатив глаза, Белый Кролик.
А потом я остановился на том эпизоде поэмы, в котором сюжет стал развиваться крайне драматическим образом. У Христофора неожиданно появляется соперник в лице некоего заграничного Зайца, предъявившего свои претензии на сердце крольчихи. Чуть до дуэли дело не дошло, честное слово.
Ко мне пришел какой-то Заяц.
Стоит, ушами шевелит.
Я понял, что он иностранец,
по-нашему не говорит.
И все же мимикой и жестом
мне объяснил наглядно он:
крольчиха, мол, его невеста,
и с ней он тайно обручён.
Видали этого нахала!
Ушел он, шпорами звеня.
Крольчиха бы не променяла
на Зайца глупого меня.
Из текста мне, конечно, было понятно убеждение Белого Кролика, что крольчиха ни за что не променяла бы его на Зайца. Не ясно было лишь из последней строки, кто именно назывался глупым, Кролик или Заяц. Не променяла бы меня на глупого Зайца или не променяла бы глупого меня на Зайца? Именно на это я указал Белому Кролику.
– Порочность нашей грамматики, – скорбно резюмировал Кролик, призадумавшись над вызвавшей сомнение строчкой. – Но, уверен, умному человеку и так будет предельно ясно, кто конкретно глуп, поскольку, как всем известно, кролики априори не бывают глупы.
Ну, вот, дорогая Ника, так романтический сюжет Белого Кролика невольно стал продолжением Вашей не менее романтической мушкетерской фантазии. А по поводу достославного обеда в ресторане с нашими подопечными, то, пусть и с запозданием, оставляю о нем приписку к стишку «В ней самой поэзия слышна...». Именно там об этом обеде у нас шла речь и бурное многоголосое обсуждение.
С улыбкой и благодарностью,
Николай Левитов 02.07.2025 17:44 Заявить о нарушении
Ах, Николай Павлович, какой прелестный мелодраматический сюжет с участием кроликов Вы описали. Сцена в поезде меня восхитила до степени некоторой белой зависти даже. А образ Христофора Генриховича, заунывно декламирующего свои стихи нараспев и скорбно прижимающего ушки до сих пор стоит перед моими глазами… Хотя… Постойте, да это он сам, собственной персоной и стоит сейчас рядом, вернее сказать, нависает надо мной, безуспешно пытаясь заглянуть в мой ноутбук и выяснить, не пишу ли я Вам что-нибудь о нем, и в каком тоне пишу. А пишу я, признаюсь, очень медленно, так как стоит мне только перевести взгляд на Ваш ответ для уточнения некоторых деталей, как увлекаюсь и перечитываю всё с начала до конца опять и опять, улыбаясь нашим милым героям и мысленно аплодируя Вашей доброй иронии. Это бесподобно, Николай Павлович, – спрашивать о впечатлении у Вами же выдуманного персонажа. Как Вы думаете, не придет ли в голову героям и вовсе стать независимыми от нас? Не удивлюсь, если кто-нибудь из них тайно сочиняет альтернативный вариант сказки. И это бы ничего, да неизвестно ведь, кем и с кем там окажешься. Это я смеюсь. Но на всякий случай письменно заявляю, что мне лично нравится сказка Николая Павловича и только на его сюжеты я даю радостное и добровольное согласие.
Могла ли я подумать, могла ли предположить, дорогой Волшебник, там, в далеком своем детстве, читая сказки и фантазируя, что через много лет меня ждет настоящая сказочная жизнь? Чудеса, что и говорить.
Я отвлеклась и забыла о Кролике, уставшем стоять немым вопросом и решившим сесть напротив с вопросом озвученным:
– Ну-с, что пишут? О ком на этот раз идет речь в письме нашего многоуважаемого Н.П.? – произнес Христофор Генрихович с напускным безразличием, доставая из кармана жилета неизменные круглые часы на цепочке и принимаясь полировать сияющую крышечку белым носовым платочком с вышитой в уголке двойной Э в обрамлении фиалок, при этом усы его как-то странно непроизвольно задергались.
– Речь о Вас, милый Христофор. Вы ведь не станете сердиться из-за истории, которую сами и поведали дорогому Волшебнику? – тут Кролик напрягся и бросил на меня острый настороженный взгляд, – поверьте, Христофор Генрихович, я в полнейшем восторге и умилении от романтической картины Вашего знакомства и растрогана невероятно Вашими стихами, – продолжила я подойдя к Кролику и чмокнула его в макушку.
– Что за глупости, – пробормотал Кролик довольно засмущавшись, – впрочем, не хотите ли послушать, мне прошлой ночью не спалось, месяц, облака, ночные ароматы летнего сада и всё такое, – продолжал он себе под нос, убирая часы и доставая как фокусник тетрадь:
О, ты, что разум кроличий затмила
своей убийственно-холодною красой,
тебе и правда был я другом милым
иль ты, жестокая, смеялась надо мной?
О, где вы, где вы, мимолетные мгновенья
восторженных свиданий под луной?
Один остался я и горечь сожалений
владеет намертво строкою и душой!
При произнесении последней фразы Кролик патетически вскинул вперед и вверх лапу, затем прижал ее к животу, вероятно уточняя место нахождения кроличьей души, и уставился на меня, вновь вопросительно. Что я могла сказать? Правильно, только то, что не разбираюсь в поэзии, тем более, в кроличьей. Выручайте, дорогой Николай Павлович, оценивать труды Христофора Генриховича придется Вам. Пока же меня спас Кенгуру, вовремя вошедший в комнату и пригласивший нас к обеду. К слову сказать, Кенгуру стал готовить ежедневно, чему я несказанно рада, а готовит он превосходно. Как оказалось, всего и надо было найти правильное русло для выхода его гастрономических страстей. О, если бы все на земле направляли свои усилия в правильное и разумное русло! Планета давно бы стала цветущим райским садом…
Николай Павлович, на этом моя фантазия попрощалась со мной, иронично пожелав спокойной ночи без неё. А я вот о чём подумала. Хорошо, у каждого в сказке сбылось что-то своё заветное: Кролик встретил прекрасную Крольчиху, Кен научился готовить, Ника сама оказалась в чудесной сказке. А что же Вы?
Когда-то, лет 20 назад я посмотрела фильм под названием «Четвертое желание», производства Великобритании, кажется. Сейчас никак не могу его найти, поисковик выдает под указанным названием совсем другой фильм. Сюжет был следующий: отец узнает о том, что его сын (лет примерно десяти) серьезно болен и предлагает сыну загадать три желания, как в сказке. Мальчик загадывает провести целый день в парке аттракционов, увидеть маму, которая с ними не живет, и познакомиться очно с английской королевой. Папа всё это устраивает. Даже третье желание исполняет, призвав на помощь смекалку и поместив сына в ветеранский госпиталь в день посещения его королевой. А в конце мальчик, уже находясь в больнице, спрашивает, чего же хочет папа. Зрителю не дается ответ на этот вопрос, но название фильма и весь сюжет на него отвечают. Так вот, обожаемый мной удивительный Волшебник, беспримерно щедрый и великодушный Николай Павлович, пусть сбудется и Ваше самое заветное желание. Мне этого очень сильно хочется и я Вам от души желаю.
Ника Марич 04.07.2025 23:07 Заявить о нарушении
Могла ли я подумать, могла ли предположить, дорогой Волшебник, там, в далеком своем детстве, читая сказки и фантазируя, что через много лет меня ждет настоящая сказочная жизнь? Чудеса, что и говорить.
Я отвлеклась и забыла о Кролике, уставшем стоять немым вопросом и решившим сесть напротив с вопросом озвученным:
– Ну-с, что пишут? О ком на этот раз идет речь в письме нашего многоуважаемого Н.П.? – произнес Христофор Генрихович с напускным безразличием, доставая из кармана жилета неизменные круглые часы на цепочке и принимаясь полировать сияющую крышечку белым носовым платочком с вышитой в уголке двойной Э в обрамлении фиалок, при этом усы его как-то странно непроизвольно задергались.
– Речь о Вас, милый Христофор. Вы ведь не станете сердиться из-за истории, которую сами и поведали дорогому Волшебнику? – тут Кролик напрягся и бросил на меня острый настороженный взгляд, – поверьте, Христофор Генрихович, я в полнейшем восторге и умилении от романтической картины Вашего знакомства и растрогана невероятно Вашими стихами, – продолжила я подойдя к Кролику и чмокнула его в макушку.
– Что за глупости, – пробормотал Кролик довольно засмущавшись, – впрочем, не хотите ли послушать, мне прошлой ночью не спалось, месяц, облака, ночные ароматы летнего сада и всё такое, – продолжал он себе под нос, убирая часы и доставая как фокусник тетрадь:
О, ты, что разум кроличий затмила
своей убийственно-холодною красой,
тебе и правда был я другом милым
иль ты, жестокая, смеялась надо мной?
О, где вы, где вы, мимолетные мгновенья
восторженных свиданий под луной?
Один остался я и горечь сожалений
владеет намертво строкою и душой!
При произнесении последней фразы Кролик патетически вскинул вперед и вверх лапу, затем прижал ее к животу, вероятно уточняя место нахождения кроличьей души, и уставился на меня, вновь вопросительно. Что я могла сказать? Правильно, только то, что не разбираюсь в поэзии, тем более, в кроличьей. Выручайте, дорогой Николай Павлович, оценивать труды Христофора Генриховича придется Вам. Пока же меня спас Кенгуру, вовремя вошедший в комнату и пригласивший нас к обеду. К слову сказать, Кенгуру стал готовить ежедневно, чему я несказанно рада, а готовит он превосходно. Как оказалось, всего и надо было найти правильное русло для выхода его гастрономических страстей. О, если бы все на земле направляли свои усилия в правильное и разумное русло! Планета давно бы стала цветущим райским садом…
Николай Павлович, на этом моя фантазия попрощалась со мной, иронично пожелав спокойной ночи без неё. А я вот о чём подумала. Хорошо, у каждого в сказке сбылось что-то своё заветное: Кролик встретил прекрасную Крольчиху, Кен научился готовить, Ника сама оказалась в чудесной сказке. А что же Вы?
Когда-то, лет 20 назад я посмотрела фильм под названием «Четвертое желание», производства Великобритании, кажется. Сейчас никак не могу его найти, поисковик выдает под указанным названием совсем другой фильм. Сюжет был следующий: отец узнает о том, что его сын (лет примерно десяти) серьезно болен и предлагает сыну загадать три желания, как в сказке. Мальчик загадывает провести целый день в парке аттракционов, увидеть маму, которая с ними не живет, и познакомиться очно с английской королевой. Папа всё это устраивает. Даже третье желание исполняет, призвав на помощь смекалку и поместив сына в ветеранский госпиталь в день посещения его королевой. А в конце мальчик, уже находясь в больнице, спрашивает, чего же хочет папа. Зрителю не дается ответ на этот вопрос, но название фильма и весь сюжет на него отвечают. Так вот, обожаемый мной удивительный Волшебник, беспримерно щедрый и великодушный Николай Павлович, пусть сбудется и Ваше самое заветное желание. Мне этого очень сильно хочется и я Вам от души желаю.
Ника Марич 04.07.2025 23:07 Заявить о нарушении
Вот Вы, дорогая Ника, пишете: «Сцена в поезде меня восхитила до степени некоторой белой зависти даже». Но, как непревзойденный соавтор бесконечной сказки под названием «Без названия», Вы, разумеется, в курсе, что романтическое знакомство Белого Кролика с крольчихой в поезде имело не менее романтическое продолжение буквально в тот же день.
Не стану ничего преувеличивать и разжигать в Вас белую зависть, которая при упоминании Белого Кролика никак не может иметь иной цвет – только белый. Я лишь приведу Вам всё это в изложении самого Кролика из того же нашего с ним разговора. Тогда я просто спросил его:
– И что же, уважаемый Христофор Генрихович, произошло после прибытия поезда на станцию? Вы расстались с крольчихой или остались с ней?
– Я решил пригласить ее в гостиницу. Не мог же я тащить приличную даму в свою кроличью нору, где ужасно тесно, мало света и негде заказать шампанское. О, что это была за ночь! Волшебная и восхитительная! А она была ненасытна, как Кенгуру в ресторане. Но когда я проснулся утром, ее уже рядом не было. И тут я с горечью осознал, что утратил свою любовь навсегда, и, что ужаснее всего, не знаю ни ее адреса, ни номера телефона. Да и фамилию не знаю. Может, у нее даже не было никакой фамилии.
– А у вас, Христофор, есть фамилия?
– Конечно, есть. Только я ее не помню. Спросите об этом лучше Н.П. Но тогда я был переполнен отчаянием и решил обследовать кровать.
– На предмет клопов?
– Нет, знаете, женщины часто забывают в постели какие-нибудь мелкие личные вещи, по которым я мог бы попытаться ее разыскать.
– Что забывают в постели, свое женское белье?
– Не только. Ну, например, кружевной платочек с вышитыми на нем инициалами. Или домашнюю льняную салфетку с именем. Или карманную библию с полными данными о себе на развороте обложки. Это ужасно романтично и даже вполне годится для мелодраматического детективного сюжета. Вам, как автору, такая идея должна понравиться. Только ни носового платочка, ни льняной салфетки я не нашел. Не нашел даже библии, что совсем уж странно. Ведь каждая благородная крольчиха, ложась рядом с кроликом, а особенно с Белым Кроликом, прежде помолится и прочтет главу из библии. Это ее всегда образцово аттестует.
– Лучше найти под подушкой школьный аттестат зрелости с оценками. По нему сразу определишь, провел ночь с круглой отличницей или с полной посредственностью в области среднего образования.
– Но я не сдавался и продолжал искать. И тогда мне ужасно повезло, я все-таки нашел такую вещь, которая принадлежала моей беглянке.
– И что это было, шуба с квитанцией из химчистки в кармане?
– Это была ватная палочка для читки ушей.
– Вот это удача! И как вы по ней собирались отыскать крольчиху. Сдать серу с ватной палочки на анализ ДНК?
– Но мне хотелось хотя бы что-нибудь сохранить на долгую память о моей возлюбленной. Палочка для чистки ушей подходила идеально, хотя, вы правы, по ней найти крольчиху было бы довольно сложно. Но, как оказалось, и вовсе не нужно. Она сама вскоре вернулась в наш гостиничный номер.
– Вспомнила, что забыла ценную ватную палочку?
– Вовсе нет. Оказалось, что она спускалась в буфет, чтобы принести нам на завтрак кофе и блинчики с малиновым джемом. Ах, какая заботливая! И откуда только она узнала, что я обожаю именно малиновый джем? Может, я ночью во сне разговаривал и упоминал блинчики с любимым джемом?
– Сдается мне, что этот любимый малиновый вкус принадлежит одному из авторов сказки, а на вас, Христофор, перешел автоматически, ведь откуда у вас возьмется природный вкус?
– О, нет! Я Белый Кролик с сугубо индивидуальным вкусом и колоссальной перспективой, выходящей за рамки любой сказки. Прошу это учесть.
– Вас неприятно задели мои слова, Христофор Генрихович?
– Не слова, а то, как вы их расставили в неприятной для меня фразе.
– Тогда простите, забираю свои обидные слова назад вместе с их расстановкой во фразе. И о чем же, позвольте спросить, вы беседовали с заботливой крольчихой во время завтрака?
– Затронули бесчисленное количество самых важных тем. Мы говорили об античной литературе, о теории разнонаправленного движения сюжетов, о ключевых положениях в пьесах Аристофана, о поэзии вагантов и экспрессионистов, о судьбоносных встречах в наших скорых поездах, о крайней необходимости масштабного расширения кроличьих нор для комфортного проживания. Еще, конечно, говорили о непреходящих достоинствах Никиной шляпы, о морально оздоровительных парковых прогулках под пение канареек, о бесспорных вкусовых превосходствах малинового джема над клубничным и о многом другом.
– Широкий спектр тем для одного завтрака, должен заметить.
– Да, и после такого завтрака я, кажется, окончательно влюбился в свою крольчиху.
– Вот вы, Христофор, говорите, что вам кажется. А на самом деле всё всегда не совсем так, как кажется.
– Нет, я считаю, что всё всегда обстоит именно так, как мне кажется. А как там при этом на самом деле, не имеет никакого значения. Сказка ведь и состоит из бесконечности этих «кажется», разворачивающихся во времени и пространстве текста. Тем и порождается ее фиксированный сказочный смысл, пусть слегка размытый, но в этом его прелесть. И этот смысл не универсальный, а парадоксальный, всякий раз интерпретируемый и переосмысляемый по-новому в силу этих значимых «кажется». Впрочем, вам, как автору, виднее.
Вот такими словами Белого Кролика завершился наш разговор, Ника. А еще он прочел мне две строфы (немного странные и немного сбивчивые по ритму, на мой взгляд, хотя я ему об этом не сказал), посвященные своей незабвенной крольчихе, с которой он нынче в разлуке.
Мы б уснули с тобой и проснулись бы вместе,
невесомые от отсутствия лжи и мести,
и разглядывать стали б до головокруженья
в зрачках друг друга свои отраженья.
Только вся ты – и плечи твои, и рука,
и глаза, и в улыбке открытые губы –
предельно теперь от меня далека,
ну, как например, от кубизма Куба.
Нет, каково? Даже в сугубо романтической лирике наш персонаж не может обойтись без иронической строчки. Вот такого баловня судьбы мы с Вами, Ника, совместными усилиями породили. Таким и приходится его принимать.
Николай Левитов 15.07.2025 19:45 Заявить о нарушении
Не стану ничего преувеличивать и разжигать в Вас белую зависть, которая при упоминании Белого Кролика никак не может иметь иной цвет – только белый. Я лишь приведу Вам всё это в изложении самого Кролика из того же нашего с ним разговора. Тогда я просто спросил его:
– И что же, уважаемый Христофор Генрихович, произошло после прибытия поезда на станцию? Вы расстались с крольчихой или остались с ней?
– Я решил пригласить ее в гостиницу. Не мог же я тащить приличную даму в свою кроличью нору, где ужасно тесно, мало света и негде заказать шампанское. О, что это была за ночь! Волшебная и восхитительная! А она была ненасытна, как Кенгуру в ресторане. Но когда я проснулся утром, ее уже рядом не было. И тут я с горечью осознал, что утратил свою любовь навсегда, и, что ужаснее всего, не знаю ни ее адреса, ни номера телефона. Да и фамилию не знаю. Может, у нее даже не было никакой фамилии.
– А у вас, Христофор, есть фамилия?
– Конечно, есть. Только я ее не помню. Спросите об этом лучше Н.П. Но тогда я был переполнен отчаянием и решил обследовать кровать.
– На предмет клопов?
– Нет, знаете, женщины часто забывают в постели какие-нибудь мелкие личные вещи, по которым я мог бы попытаться ее разыскать.
– Что забывают в постели, свое женское белье?
– Не только. Ну, например, кружевной платочек с вышитыми на нем инициалами. Или домашнюю льняную салфетку с именем. Или карманную библию с полными данными о себе на развороте обложки. Это ужасно романтично и даже вполне годится для мелодраматического детективного сюжета. Вам, как автору, такая идея должна понравиться. Только ни носового платочка, ни льняной салфетки я не нашел. Не нашел даже библии, что совсем уж странно. Ведь каждая благородная крольчиха, ложась рядом с кроликом, а особенно с Белым Кроликом, прежде помолится и прочтет главу из библии. Это ее всегда образцово аттестует.
– Лучше найти под подушкой школьный аттестат зрелости с оценками. По нему сразу определишь, провел ночь с круглой отличницей или с полной посредственностью в области среднего образования.
– Но я не сдавался и продолжал искать. И тогда мне ужасно повезло, я все-таки нашел такую вещь, которая принадлежала моей беглянке.
– И что это было, шуба с квитанцией из химчистки в кармане?
– Это была ватная палочка для читки ушей.
– Вот это удача! И как вы по ней собирались отыскать крольчиху. Сдать серу с ватной палочки на анализ ДНК?
– Но мне хотелось хотя бы что-нибудь сохранить на долгую память о моей возлюбленной. Палочка для чистки ушей подходила идеально, хотя, вы правы, по ней найти крольчиху было бы довольно сложно. Но, как оказалось, и вовсе не нужно. Она сама вскоре вернулась в наш гостиничный номер.
– Вспомнила, что забыла ценную ватную палочку?
– Вовсе нет. Оказалось, что она спускалась в буфет, чтобы принести нам на завтрак кофе и блинчики с малиновым джемом. Ах, какая заботливая! И откуда только она узнала, что я обожаю именно малиновый джем? Может, я ночью во сне разговаривал и упоминал блинчики с любимым джемом?
– Сдается мне, что этот любимый малиновый вкус принадлежит одному из авторов сказки, а на вас, Христофор, перешел автоматически, ведь откуда у вас возьмется природный вкус?
– О, нет! Я Белый Кролик с сугубо индивидуальным вкусом и колоссальной перспективой, выходящей за рамки любой сказки. Прошу это учесть.
– Вас неприятно задели мои слова, Христофор Генрихович?
– Не слова, а то, как вы их расставили в неприятной для меня фразе.
– Тогда простите, забираю свои обидные слова назад вместе с их расстановкой во фразе. И о чем же, позвольте спросить, вы беседовали с заботливой крольчихой во время завтрака?
– Затронули бесчисленное количество самых важных тем. Мы говорили об античной литературе, о теории разнонаправленного движения сюжетов, о ключевых положениях в пьесах Аристофана, о поэзии вагантов и экспрессионистов, о судьбоносных встречах в наших скорых поездах, о крайней необходимости масштабного расширения кроличьих нор для комфортного проживания. Еще, конечно, говорили о непреходящих достоинствах Никиной шляпы, о морально оздоровительных парковых прогулках под пение канареек, о бесспорных вкусовых превосходствах малинового джема над клубничным и о многом другом.
– Широкий спектр тем для одного завтрака, должен заметить.
– Да, и после такого завтрака я, кажется, окончательно влюбился в свою крольчиху.
– Вот вы, Христофор, говорите, что вам кажется. А на самом деле всё всегда не совсем так, как кажется.
– Нет, я считаю, что всё всегда обстоит именно так, как мне кажется. А как там при этом на самом деле, не имеет никакого значения. Сказка ведь и состоит из бесконечности этих «кажется», разворачивающихся во времени и пространстве текста. Тем и порождается ее фиксированный сказочный смысл, пусть слегка размытый, но в этом его прелесть. И этот смысл не универсальный, а парадоксальный, всякий раз интерпретируемый и переосмысляемый по-новому в силу этих значимых «кажется». Впрочем, вам, как автору, виднее.
Вот такими словами Белого Кролика завершился наш разговор, Ника. А еще он прочел мне две строфы (немного странные и немного сбивчивые по ритму, на мой взгляд, хотя я ему об этом не сказал), посвященные своей незабвенной крольчихе, с которой он нынче в разлуке.
Мы б уснули с тобой и проснулись бы вместе,
невесомые от отсутствия лжи и мести,
и разглядывать стали б до головокруженья
в зрачках друг друга свои отраженья.
Только вся ты – и плечи твои, и рука,
и глаза, и в улыбке открытые губы –
предельно теперь от меня далека,
ну, как например, от кубизма Куба.
Нет, каково? Даже в сугубо романтической лирике наш персонаж не может обойтись без иронической строчки. Вот такого баловня судьбы мы с Вами, Ника, совместными усилиями породили. Таким и приходится его принимать.
Николай Левитов 15.07.2025 19:45 Заявить о нарушении
Дорогой мой Сказочник, драгоценный Николай Павлович, я вовсе не ожидала узнать что-либо новое о романтическом знакомстве наших кроликов в ближайшее время, по этой причине Ваше письмо меня очень обрадовало и взволновало. Я признательна Вам и Христофору Генриховичу за оказанное доверие и трогательное расположение, ведь мне, как соавтору истории, обычно ничего не известно до самого последнего момента. Да, к каким бурным предсказуемым последствиям привела эта непредсказуемая встреча! Я имею в виду обсуждение ключевых положений в пьесах Аристофана и прослушивание отрывков кантаты «Кармина Бурана» с параллельным переводом Христофора Генриховича с латыни на обычный нижненорнокроличий. Вот что значит увлеченность процессом. Сонливость и усталость после дороги как лапой снимает с лежащего на ортопедической перине Кролика в минуты чтения прекрасной крольчихой толковой библии Лопухина, все 12 томов коей она постоянно носит в дамском походном рюкзачке. Вам, возможно, хочется узнать какой отрывок будоражил их кроличью фантазию и заставлял чаще тикать часы «Mozer» в нагрудном кармане Христофора. Конечно, это была отнюдь не «Песнь песней» с её откровенными образами, бросающими в жар. Кроликов увлекла и разгорячила перепись колен израилевых в «Книге чисел». Ради точного, всестороннего и досконального обследования колен можно закрыть глаза на легкомысленное согласие крольчихи читать библию малознакомому кролику в еще менее знакомой гостиничной обстановке. Это любовь, Николай Павлович. Вне всяких рассуждений и сомнений, всепоглощающая, сильная, страстная, истинная любовь к литературным и историческим источникам. Надо ли говорить, что изучение колен, прежде всего, затем текстов и подтекстов, а также их увлеченное обсуждение – дело не одной ночи. Понятно, что наш Кролик сейчас горюет в разлуке и оттого его строки стали более проникновенными. Но и Эрмелинда, должна я Вам сказать, не забыла о той ночи. Да что там не забыла, Кролик прямо-таки не выходит у неё из головы. Она хоть и молчит, никому ничего не рассказывает, но я замечаю при встрече с ней характерный мечтательно-тоскующий взгляд, а порой кажущуюся беспричинной улыбку. Иногда, бывает, она так задумается и размечтается, сидя в гостях, что при просьбе подать вскипевший чайник встает и убирает чайник в холодильник. А недавно, когда Кенгуру поинтересовался, не перестарался ли он с перцем для пасты арабьята, она ответила, что малиновый джем удался превосходно. Теперь-то я понимаю почему.
Что же до иронии в лиричных строфах Христофора Генриховича, то, думаю, она объясняется глубиной и искренностью его чувств. Чувства требуют выхода из глубины, для этого приходится раскрывать душу. Раскрытие же обычно ищет для себя хоть какой-то защиты, особенно если был опыт неприятия, непонимания. Ранимой и нежной Розе Маленького Принца нужны были шипы, а нашему любимому Христофору – ирония. Но будьте покойны, добрая Эрмелинда видит за иронией и неритмичными строфами гораздо большее, поскольку чувствует так же и желает того же.
С благодарной улыбкой. Пусть св. Николай не перестает хранить Вас, Ваших близких и Ваш дом.
Ника Марич 16.07.2025 01:36 Заявить о нарушении
Что же до иронии в лиричных строфах Христофора Генриховича, то, думаю, она объясняется глубиной и искренностью его чувств. Чувства требуют выхода из глубины, для этого приходится раскрывать душу. Раскрытие же обычно ищет для себя хоть какой-то защиты, особенно если был опыт неприятия, непонимания. Ранимой и нежной Розе Маленького Принца нужны были шипы, а нашему любимому Христофору – ирония. Но будьте покойны, добрая Эрмелинда видит за иронией и неритмичными строфами гораздо большее, поскольку чувствует так же и желает того же.
С благодарной улыбкой. Пусть св. Николай не перестает хранить Вас, Ваших близких и Ваш дом.
Ника Марич 16.07.2025 01:36 Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.