Дщечки 7-А-8 - продолжение

           ВЕЛЕСОВА КНИГА. СЛАВЯНСКИЕ ВЕДЫ
              (подготовлено Д.М.Дудко)

7-А
(д. 7 - связка из 6 дощечек: А-Б, В-Г, д-е, э-ж, 3)
       Слава богам нашим! Имеем истинную веру, которая не требует человеческой жертвы. А ту творят враги, которые всегда её поносили, называли Перуна Паркуном и служа ему. Мы же даём полевую жертву - от трудов наших просо, молоко, и подкрепляем её на Коляду ягнёнком, и на русалии в день Ярилы, также на Красную горку. Её мы справляем в память гор Карпатских. В это время именовался наш род карпами. Когда мы жили в лесах, то назывались древлянами, а в поле жили - именовались полянами. Всякое такое греки наговаривают на нас, будто мы людоеды. А это ложь, ибо нет такого воистину, а мы имеем иные обычаи. Тот же, кто хочет навредить другому, говорит злое, а глупый с тем не борется. Так и есть, и другие говорят так же.
       Долго мы управлялись родами, и старейшины венедского рода шли судить родичей у Перунова дерева, а также были в тот день игрища перед очами старцев. Силу молодую показывая, юноши ходили быстро, пели и плясали. В тот день огнищане ходили на охоту и приносили десятину старейшинам, которые делили её между прочими людьми. И волхвы жертву творя, богам хвалу и славу нарекали. Во времена же готов и прихода варягов отцы избрали князей, и те юношей вели в сечу суровую. Римляне же поглядывали на нас, и замышляли злое, и пришли с возами  своими и в железной броне, и ударили на нас. И потому оборонялись мы долго от них, и отогнали...

7-Б
       ... их от земли нашей. И римляне узнали, как мы отважны, защищая жизнь свою, и потому оставили нас.
       Так и греки хотели поработить нас у Хорсуни. И бились мы сурово против рабства нашего, и была борьба и распря великая тридцать лет, и те оставили нас. Греки шли на торжища наши и говорили нам: "Меняйте коров ваших на мази и серебро, это нужно женам и детям". И так меняемся и доныне. Впоследствии же греки искали, как бы ослабить нас и дань взять. Потому не расслабимся, и не дадим нашу землю, как землю Трояню не дали римлянам. И за неё встанет Обида Даждьбожьим внукам, которые в оврагах врагов подстерегали. И потому сегодня не хулят нас, как и отцов наших.
       Ведь они у берега Синего моря изрубили готов тех, и одержали над ними победу, и пели песнь хвалы. А Матерь поёт - та красная птица, которая несла пращурам нашим огонь в дома. И ягницу присмотрим для того. Болезнь над нами одержала силу, а мы должны врагов изрубить и позор собачьий им оставить. Гляди, народ мой, как ты защищен и многочислен, а не избавишься от раны своей и не бросишься в ряды, чтобы врагов погнать, и от беды избавиться, и жизнь другую иметь. Мы стали гордыми и не отступающими от врагов. Были поражения и тяжелее у нас. За эту тысячу пятьсот лет много борьбы и боёв было у нас, а всё-таки живы благодаря жертве юношей и девушек наших.

7-В
       Тогда не было иначе, и ныне пребудем достойны. Мы могли отбиться от врагов, и ныне отобьёмся. И возьмём всех своих, а первыми позовём к стягу отцов наших, которые ещё не обабились и горды.
       Придём воистину на площади свои и скажем, что не будет того, и должны мы идти на греков, о чём уже говорили ясно. А Индра идёт за нами, как шел за отцами на римлян в Трояню землю. И ничего бы не было, если бы варяги повели наших воинов на то: ведь и сами мы сможем. Тысячу лет бились мы с римлянами и готами. Не забудем ни Сурью ту, что была с нами, ни то, как готы соединились с гуннами против нас и Аларих вторгся с севера, а гунны с юга. И плакала Русколань Борусская, когда гунны роились вокруг готов. Русь воздвигла свои силы и гуннов поразила, создав край антов и Скифию Киевскую. А сегодня течет кровью сердце наше с утра до вечера. Ходим и роняем слёзы о судьбе нашей. Жили мы немыми во время то, но знаем, что время придёт, когда должны будем в сечу пойти на врагов, будь то греки или гунны, и охомутаем, и стреножим их, чтобы не стало у нас врагов, которые мерзость перед очами нашими. Аларих заплатил за то, и мы принудим Хорсунь заплатить за слёзы дочерей наших украденных и сынов, в неволю взятых. Та плата не серебром, не золотом, но отсечением головы им и в щепу изрубим.

7-Г
       И так будем рады. Ибо то брехня собачья греков и лисья хитрость отвратила нас от травы нашей.  А ту должны мы принимать, пока солнце возвращается. Наша цель - учиться, а не разрушать. Через тысячу триста лет от исхода Карпатского Аскольд злой пришел на нас. Уклонился ты, народ мой, от лада. Иди же, твори любовь, к стягам нашим.  А защитит  нас от врагов на Руси могучий Сварог наш, а не иные боги.  А, кроме Сварога, не имеем ничего, только смерть. А она не страшна, если мы решимся. Это Сварга зовёт нас, и мы идём к ней.
       Идём, так как Матерь Сва поёт песнь ратную, и должны мы послушать её, чтобы не есть своей травы, а скот наш грекам не отдать. А те нам дадут камень вместо еды грызть: мол, зубы у вас острые и твёрдые. Они нам говорят, что мы - звери и рычим в ночи на страх людям, то есть грекам.
       Спрашивают нас народы, кто мы. А мы отвечаем, что мы - люди из неумытого края, а правят нами греки и варяги. Так что ответим детям нашим, которые нам плюнут в глаза и правы будут? Дружину собирали под стяг наш, а говорим всякому, что не имеем еды. Пищу будем в поле брать, и где отберём у греков - поедим, а не отберём - не поедим. Ведь Матерь Сва поёт над нами, и должны мы  стяги наши дать ветрам трепать, а коннице - степями скакать, чтобы пыль военную нам поднять и врагам дать дохнуть ею. В тот день первая битва - наша, и имеем двести убитых за Русь. Вечная слава им! Идёт к нам народ, да не имеем мы бояр, что пришли бы к нам...

7-Д
       ... чтобы справили мы тризну славную по врагам и налетели соколами на Хорсунь, чтобы взяли еду, добро и скот, но не брали в плен греков. Они-то знают нас как злых, а сами "добры" к Руси. А тьма не будет с нами, но с теми, которые, чужое беря, говорят, что добро делают. Не будем, как они. Один воевода наш - Ясунь, а потому вдохновимся на труд наш, и победим врагов до единого, как соколы, нападём на них и ринемся в битву сильных!
       То Матерь Сва поёт в Сварге о подвигах ратных. Выйдем же из домов наших и пойдём на врагов, чтобы знать им, как русские мечи рубят. Ясунь говорит, что не должны мы иначе делать, как идти вперёд, а не назад. Скажем, что зада не имеем, а только перед, и пойдём быстро. А кто быстро идёт, быстро славу добывает. А кто потихоньку идёт, на того вороны каркают и куры кудахчут. Не скотина мы, а русичи. А то другим наука, чтобы знали: Правь с нами, а Нави не боимся, ибо Навь не имеет силы против нас. Потому мы будем молить богов о помощи в трудах ратных наших и стараться.
       То Матерь Сва бьет крыльями, поёт о трудах ратных и о славе воинам, которые испили воды живой от Перуницы в сече жестокой. А та Перуница летит к нам и даёт рог, полный воды живой, на жизнь вечную герою нашему, что вражий меч получил и голову отсеченную утратил. Так смерти не имеем от того, но жизнь вечную. И всегда брат за брата трудится...

7-е
       ... а умрёт - в луга Свароговы идёт. И там Перуница говорит: "Ты ни кто иной, как рус-герой, ни грек, ни варяг, но славянин рода славного". И он идёт под песни матери и Матери Свы в луга те Сварги великой, и говорит ему Сварог: "Иди, сын мой, к той красе вечной, и там увидишь твоих дедов и бабок, а они в радости и веселье, тебя видя. Плакали много до сих пор, а теперь возрадуются твоей жизни вечной до конца концов". А краше того, что там, мы не знаем.
       Как воины Ясуня имеем другую цель, чем греки, и имеем славу иную. И так же достигнем рая нашего и узреем цветы прекрасные, и деревья, и луга. И будем снопы вязать в полях тех, в жатву трудиться, и ячмень полоть, и пшено просяное собирать в закуты Сварожьи. То богатство иное, чем земное - во прахе, болезнях и страданиях. И да будут мирные дни его вечны! А мы станем на место его и будем биться сурово, а упадём со славой - туда пойдём, как и он.
       То Матерь Сва бьёт крыльями по бокам своим, как возожженная сияет светом к нам. А всякое перо её иное: красное, чермное, синее, голубое, желтое, серебряное, золотое. И она сияет, как Солнце-Царь, и вокруг идёт посолонь. Она светит семью красами, которые завещены от богов наших. А Перун, видя её, гремит в небе ясном. То наше счастье, и должны мы свои силы отдать, чтобы увидеть то же, и отсечь старую жизнь нашу от новой, как секут - рубят дрова в доме огнищанина простого. Матерь Сва бьёт крыльями по бокам, а мы идём под стяги наши, а то - стяги Ясуня.

7-Э
       Там Перун идёт, головой золотой потряхивая, молнии посевает по Сварге синей, и та твердеет от того. А Матерь Сва поёт о трудах всяких ратных. И должны мы послушать и пожелать брани суровой за Русь нашу и праотцев святых наших. Матерь Сва сияет в облаках, как солнце, и вещает нам победы и гибель. Но и той не боимся: ведь есть жизнь земная, а потому должны мы заботиться о вечном, так как земное против его - ничто. Мы на земле будто искры. Исчезнем во тьме, словно и не было нас никогда. Только слава наша придёт к Матери Славе и пребудет в ней до конца концов земных и иных жизней.  Так нам ли бояться смерти, если мы - потомки славных? А Даждьбог родил нас через корову Земунь, и потому мы - кравенцы и скифы, анты, русы, борусы, сурожцы. Так мы стали дедами русов и с пением идём в это небо - Сваргу синюю. В старое время рыбяне остались, не хотели идти в землю нашу, и сказали, что им-де добра хватает. И так погибли все: не плодились с нами и вымерли, как бесплодные, ничего от них не осталось. Не знаем вовсе о тех костобоках, которые ждали помощи от неба самого, не стали трудиться и так ожидали. Но иное сталось: были поглощены илирами. Тут скажем всё по правде: не осталось и десятка от тех обоих. Так илиры были поглощены нами, и нет из них никого. Так дулебы были поглощены нами в борусов. Мало сохранилось илиров, что зовутся ильмерцами. Те сидели у озера, а венеды осели дальше, а ильмерцы остались там, и теперь их мало, и речь свою утратили.
       Бьёт крыльями Матерь Сва и поёт песни к сече, а та птица не есть Солнце-Царь, но от него происходит.

7-Ж
       И тут должны мы знать, что собирается род русский в десятки, а десятки - в сотни, чтобы напасть на врагов, и взять их головы отсеченные, и там их оставить - чтобы звери хищные, поев их, сдохли.
       Текут реки великие на Руси, и многие воды журчат песни древние о тех боярах, которые не боялись готов, в поле идущих, и многие лета боролись за вольность русскую. Те-то славные ничего не берегли, даже жизни свои. Так говорит о них Берегиня, и бьёт крыльями Матерь Сва-Слава, и сказывает о тех потомках их, которые ни грекам, ни варягам не поддались. Речет та птица о героях борусских, которые от римлян пали около Дуная возле Троянова вала. А те без тризны полегли, и стрибоги лишь плясали, плача о них на Овсени и зимой студёной.  Курлычет о них журавль степной и голуби дикие, и говорят, что погибли те во славе и не оставили земли своей врагам. Не сыны ли мы их, не потомки? Не оставим же земли нашей ни варягам, ни грекам!
       Тут Заря красная идёт к нам, как жена благая, и молоко её даёт нам силу нашу и крепость двужильную. Та Заря Солнце вещает, и также слышим вестника конного, скачущего к закату Солнца, чтобы приготовить его челн золотой к ночи. Там ляжет Солнце спать ночью. А когда день придёт, настанет вечер и другой поскачет, явится перед вечером и так скажет Солнцу, что воз и волы уже там и ждут его на Млечном Пути, что Заря пролила в степи, когда мать звала её, чтобы поспешила.

7-З
       Так говорили мы, что имеем прекрасные венцы веры нашей и не должны чужих добиваться. Тут наш князь сказал, что надо нам идти к ясуням-боярам, чтобы схорониться от врагов как можно раньше, а позже будет совсем поздно. Да будут силы наши в степи построены подобно Матери Солнцу Сва: оба крыла распростёрты, тело посередине, а на плечах голова ясная - воеводы славные, которые не оставят в сече головы своей ясной, а сберегут её до того дня. Когда Щек шел на закат солнца с воинами своими, а Хорват (Хорив) забрал своих воинов, тогда другая часть чехов осталась русами и так поделила землю и образовала с ними Русколань. Кий поселился в Киеве, и ему мы покорились, и с ним доселе Русь строим. А будь какая иная сила, не пойдём с ней, но с Русью, потому что она - мать наша, а мы - её дети и будем до конца с ней.

8
       И так стала между русов распря и усобица. И Желя стала между ними и начала плакать и упрекать их: "Не пойдём за теми, ведь там будет погибель наша, и дождёмся такой поры, когда не останется от нас ничего".  Вспомним о том, как при отце Ории один был род славян, а при отце три сына его разделились натрое. И так стало с Русколанью и венедами, что разделились надвое. То же - с борусами, что надвое раскололись. Тогда скоро будет у нас и десять племён! А почто гряды городить и огороды устраивать, если имели боярина Оглендю, а тот боярин Оглендя сказал, что можно делиться до бесконечности? Та Борусь единая что-то может, а не десять! Роды и родичи делятся, усердствуют. А когда враг нападёт на нас, придётся обороняться от него, а не говорить, какой твой отец. Если имеешь десять коров, а погибнешь от врагов, мало в том радости. А пребудешь в роде до конца - твои десять обернутся тысячами. Некогда тот Оглендя коров водил по степям, и тогда говорил словеса многие о родичах своих, и почитал сам себя выше пращуров и Ория - отца. Того вредного говорить не будем, ему следуя, ведь так мы не по своему следу пойдём.
       После Алариха ушли готы на север и там исчезли. И Теодорих увел их, и после о них мы не знали ничего. А берендеи пришли к нам и сказали, что очень многие притеснения терпят от языгов, которые идут по стопам гуннов. Тогда Белояр им сказал подождать, и пришел к ним, и пошел с пятью тысячами неожиданно, и бил языгов, которых разогнал на все стороны, как волков. Барал коров их и быков, а дочерей, юношей и старцев перебил напрочь. Мы русичи и должны гордиться происхождением нашим и, держась друг друга, бороться до смерти праведной. Вспомним ещё к тому Дария персидского, который на нас напал и побил нас из-за наших разделений и усобиц. Вот и варяги Рюрик и Аскольд уселись на шеи наши и мерзки нам до крайности. Мы - потомки рода славян, который пришел к ильмерцам и поселился среди готов. И было тому тысяча лет, как пошли на нас кельты с железом своим, а наткнувшись на нас, возвратились на закат Солнца, которое твёрдой рукой держало нас, и подняло от рала к мечу, и, страх наведя тому врагу, отогнало его от земли нашей. А ильмерцы, на то глядя, не оборонялись вовсе и сгинули. Ничего мы не смогли предотвратить, так как ильмы не хотели ни железа брать в руки свои, ни обороняться от вагов. Такие роды иссыхать должны, чтобы другие им наследовали.
       Гром гремит в Сварге синей, и должны мы лететь на врагов, как ласточки быстрые громовые, и то быстрота меча русского нового. А цель наша ныне иная: чтобы степь скифская была за нами, а всякие бродяги в ней исчезли, чтобы только наши коровы там ходили, а наши родичи жили. Ибо кельты вчерашние - это сегодня варяги и греки, что зовутся эллинами. А тот, кто не додумывается до сути их, будет рабом и данником. Обороняйся, земля Русская, и обороняй себя, чтобы другие не были на твоей шее, чтобы врагами не была охомутана и к возу привязана, чтобы тянуть его, куда хочет чужая власть, а не куда хочешь идти сама.
       Желя великая с Карной тому, кто недопонимает слов тех, и гром ему небесный, чтобы свалился наземь и не встал больше! Владыки наши только Хорс и Перун, Ярило, Купала, Лад и Даждьбог. Когда Купала приходит в венке, который лежит на голове его, сплетённый из ветвей зелёных, цветов и плодов, в то время должны мы далеко в Днепр и Рось скакать. О смерти своей не мыслим, а жизнь наша в поле прекрасна. Бьёт крыльями Матерь Сва-Слава и говорит нам идти в сечу, и должны мы идти, и нам не до яств - брошна и туков жареных, ведь долждны мы спать на сырой земле и есть траву зеленую, покуда не будет Русь вольна и сильна.
       В то время, когда готы шли с севера, Германарих соединился с гуннами и был ими поддержан. А мы имели двух врагов на двух концах земли нашей. И тут Белояр перед трудами великими усомнился. Вот тут Матерь летящая сказала ему смело напасть сначала на гуннов и разбить их и повернуть на готов. И он так и сделал: разбил гуннов и обратился на готов и там поразил сына Германариха насмерть*

*(Д. 8(2), 8 (3), 8(27) продолжение соответственно д. 2, 3, 27 и помещены после них).