Зодчий играет сутью Бога - из Часослова 57

Райнер Мария Рильке

Название стихотворения я придумала сама для удобства поиска. В оригинале у него нет названия. Это пятьдесят седьмое стихотворение из раздела "Книга о монашеской жизни" сборника "Часослов".

Стихотворение написано туманно, и смысл его не совсем понятен, но попробуем порассуждать. Вначале монах куда-то входит как пилигрим – разумно предположить, что в храм. Там он чувствует соприкосновение Бога со своим лбом (понятно, Бог занимает его мысли) и при этом боль – непонятно, откуда взялась боль? Далее он называет Бога "камнем" и доказывает это утверждение в дальнейшем так. Монах окружает темную сущность Бога 7 источниками света, предположительно свечами, и видит на иконах родимые пятна Бога – раз родимые пятна расположены на каменных стенах, то Бог – камень. Мысль о том, что Бог – ветер, понятна: ветер колышет нищих как траву, при этом утверждается, что он колышет их в направлении вверх-вниз, т.е. они кланяются, как будто их наклоняет ветер. Далее монах видит некого господина, которого он называет словом Bauer – это слово можно перевести двояко: 1) крестьянин, 2) строитель. Петров и Прокопьев перевели это слово как "мужик", приравняв крестьянина к мужику. А английская переводчица Susan Ranson выбрала значение "крестьянин". Я не согласна с этим выбором и вот почему. Слово Bauer в первый раз встречается в стихотворении с определенным артиклем. Если бы там подразумевался крестьянин, то стоял бы неопределенный артикль, ибо крестьянин никак не связан с храмом и иконами. А тут стоит "тот самый Bauer", что подразумевает логическую связь между этим словом и описанием храма выше. А храмы строят строители, а не крестьяне. В России в поэзии использовать слово "строитель" не принято, и я перевела это слово как "зодчий": по нашей традиции оно означает того, кто возводит храмы. Далее зодчий становится темным, т.е. сливается с тьмой. Это может иметь и абстрактный смысл: храмы остаются, когда имена зодчих канут в Лету. Именно поэтому старец окружен похожей на него толпой. В частности, в стихотворении не написано, что старец был "темен лицом", т.е. что он был негром, как это фигурирует у Петрова – зодчий весь растворяется в темноте. Точный возраст старца не указан.

Из-за нехватки места я опустила заявление о том, что монах расставлял свечи вокруг "темной сути Бога", и заявление о том, что Бог в образе старца явился "без слов".

Число слогов в строках оригинала непостоянно и колеблется в пределах 6-8. И короткие строки расположены довольно хаотично. У меня тоже число слогов колеблется, и я не воспроизвожу последовательность коротких и длинных строк, поскольку, на мой взгляд, содержание важнее.

ЗОДЧИЙ ИГРАЕТ СУТЬЮ БОГА

Я внутрь вошел как пилигрим
И ощутил челом своим,
Тебя и боль; ты – камень.
Зажег семь свеч  - их пламень

Лил свет на образа, на них
Твое виднелось – хоть темно,
Родимое пятно.

Я встал средь нищих – злых, худых,

Вверх-вниз  колышется их ряд,
Как будто ветры в нем сквозят,
"Ты – ветер," – вывод мой.

Вон зодчий – старец с бородой,
(С такой был Йоахим)
Стоял, темнел и слился с мглой,
Похожей окружен толпой.

Ты эфемерен, уловим
Едва, все ж ты во всем
Являешься, как в старце том.

Ты направляешь бег времен –
Покоя потому лишен.
Отыщет зодчий твою суть,
Готов ее вниз – вверх швырнуть
Да кверху повернуть.


***

Da trat ich als ein Pilger ein
und f;hlte voller Qual
an meiner Stirne dich, du Stein.
Mit Lichtern, sieben an der Zahl,

umstellte ich dein dunkles Sein
und sah in jedem Bilde dein
br;unliches Muttermal.

Da stand ich, wo die Bettler stehn,
die schlecht und hager sind:

aus ihrem Auf- und Niederwehn
begriff ich dich, du Wind.
Ich sah den Bauer, ;berjahrt,
b;rtig wie Joachim,
und daraus, wie er dunkel ward,


von lauter ;hnlichen umschart,
empfand ich dich wie nie so zart
so ohne Wort geoffenbart
in allen und in ihm.

Du l;;t der Zeit den Lauf,
20
und dir ist niemals Ruh darin:
der Bauer findet deinen Sinn
und hebt ihn auf und wirft ihn hin
und hebt ihn wieder auf.

Rainer Maria Rilke

***
Ниже для сравнения переводы, которые мне удалось найти в Интернете. Монах не называет нищих "слепыми", а себя не называет ни нищим, ни нагим. Он сравнивает Бога с камнем, но не уточняет, что это опал. Рты не упоминаются.

***
Перевод Петрова:

Я богомольцем в этот храм
взошел смиренно, но
Ты как студеный камень там,
и тьмы Твоей полно.
Семь свеч поставил к образам,
и в каждом явлен Ты глазам,
родимое пятно.
 
Там между нищих я стоял,
юродивых, слепых.
Что ветер Ты — я то узнал
из колыханий их.
Мужик столетний бородат
и темен был лицом.
Он праотцам библейским брат,
за ним такой же темный ряд,
в их тьме Тебя обрел мой взгляд:
Ты молча был открыт и рад
явиться в нем и в них.
 
Пустил Ты время в бег,
и потерял Ты в нем покой.
Мужик, нашед, кто Ты такой,
кидает ввысь Тебя рукой,
швыряет вниз, к земле сырой,
и машет так весь век.

***
Перевод Прокопьева:

Паломник, я сюда вступал...
сколь мукой сведено
чело, где Твой горит опал.
Зажги Семь Свеч, и все равно,
куда бы свет их ни попал,
темнее Лик, слился овал
в родимое пятно.

Я с нищими был - нищ и наг,
темно дрожали рты,
от их поклонов шел сквозняк,
о, этот ветер - Ты.

Как бородатый Иоаким,
был ветх мужик и тих,
и мгла повелевала им,
и теми, кто стоял за ним, -
Ты стал так трогательно зрим,
без слов явившийся засим,
во всех: и в нем, и в них.

И век их - в них и в нем,
где нет Тебе забвенья ввек:
то вверх, не подымая век,
швырнут Тебя, и время - в бег,
то вновь о землю лбом.


***
Перевод на английский язык Susan Ranson

Then as a pilgrim I went in
and felt you at my brow
tormenting me, you, the Stone.
With seven lights your hidden, dark
being I have rearranged and thrown
into images. And each has shown
dully your dusky birthmark.

Beggars were there, gaunt, dirty,
and I stopped with them, and in
their driftings back and forth felt
I have grasped your being, you Wind.
There, acons old, was the peasant
bearded like Joachim,
and glimpsing how the figure dimmed
in the crush of so many pressing round him,
I sensed you all but the more tenderly,
more manifest, if unspoken,
in all of them, and in him.

You let the ages run
And find no resting place in them:
The peasant has unearthed your meaning
and picks it up and throws it from him
and picks it up again.