Души одинокой крик

Ночь. Тишина. И стук.
Дождь льет по крышам слёзы.
И, не поняв причины, испуг
Ломает с хрустом грёзы.

Дрожит стеклянный дом,
А ветер в окна хохочет.
Нет вины его в том,
Он просто этого хочет.

Горит камин, но огонь
Танец свой прекращает.
А ветер ретивый, как конь,
Небо быстрее вращает.

Тучи свинцом набиты,
И тянет их к мокрой земле.
Они будто забыты,
И не находят покоя нигде.

Темнота свежестью дышит,
Шлепая в мерзкой грязи.
Кто-то что-то здесь ищет,
Промокшим придя из дали.

Руки хватают железо,
Солёный вкус теперь на губах.
То ли слёзы текут так безмерно,
То ли кровь с дождём на устах.

Душа задыхаясь от боли,
Просит дыма и немного свинца.
Не осталось в том теле воли,
Держать все муки в сердцах.

Взгляд немного туманен,
Но видит он стену дождя.
Его что-то так манит,
И бредет в пустоту, в никуда.

Душа забыла ту радость,
Что в мир несла иногда.
Теперь осталось лишь малость,
И она навеки пуста.

Когда-то всё было иначе,
Когда-то цвела там весна.
И про все позабыв неудачи,
Сидели друзья у костра.

Всё пахло скошенным сеном,
Солнце грело сердца.
И жизнь ощущалась всем телом,
И жила рядом мечта.

Крики и смех громко звучали,
От голосов звенело в ушах.
Где-то песни на лугу напевали,
И отдавались те эхом в лесах.

Жизнь была так прекрасна,
Что просто не верилось. И?
Всё рухнуло, осталась лишь сказка,
И кто-то промокший с дали.

Что ищет? Наверное, вещи,
Что когда-то давно потерял.
Забыты, раздавлены... "Где вы?"
Вдруг крик в дожде прозвучал.

"Я каюсь, что был беззаботен.
Что жизнь я всю променял,
На хмель, страсть... Но стойте!
Даже образ свой потерял.

Безлик, пустой, одинокий,
Скитаюсь и не вижу ответ.
Я ищу между строчек строчки ,
И пытаюсь прочесть совет.

Я забыл чувства и краски,
Вкусы мне стали чужды.
Лицо заменили мне маски,
Холодкой и мерзкой нужды.

Я больше не вижу света,
Только дождь вечно вокруг.
Боже, подскажи: где я?
Как разорвать проклятый круг?"

Но снова в ответ тишина,
И снова катятся слёзы.
А дождь идёт опять не спеша,
Смывая серые грёзы.

Не дрожит стеклянный дом,
Его ветер разрушил за миг.
И похоронен теперь лишь в нём
Души одинокой той крик.