Портреты с натуры

МЫ - НЕ СБРОД

Яков Никитич – бывший шахтер;
Сухопарый, жилистый дядька;
Нрав его прост – совсем не хитер,
Как говорят – свой без остатка.
А что по имени-отчеству
Кличут его, так – уважают!..
Все мы из класса рабочего
И если он пьян – понимают.
Соседи: цыгане, казахи…
И прочий разный-разный народ,
Ведь мирно все уживаются!
Пусть для кого-то он просто сброд –
Сброд в их уважении не нуждается.

Дядя Митя – суровый мужик:
Сибиряк, но душою мягкий;
Он рубит правду в лоб, напрямик!
Характер начальству несладкий.
Пацанам – нормальный, хозяин!
Где-то прикрикнет и поворчит:
Мол, делай дело сам, не барин!
И не жалуется, не стучит;
В общем, он мужик – крепче стали!
На него положиться во всём
Можно преспокойно и смело;
Мы с ним по-мужски – круто живем:
Не юлим по-бабьи: то вправо, то влево.

Дядя Ваня тот сам по себе,
Хотя наших кровей – из русских;
Он надежный мужчина вполне,
Но бывает – пьёт без закуски.
Взглянешь на улицу сверху вниз –
За тынами нет олигархов:
Здесь спокойная мирная жизнь,
Без избытков и иномарок.
Видно бесы завидуют нам,
Что столкнули жестоко лбами;
Намереваются свести в ад,
Наши души видят своими рабами.

Что же у каждого выбор свой
И даже Господь этот дар почитает;
Он потерпел за каждого боль,
Всякого любит, за всех кровь проливает…


УВИДЕТЬ…

Я как-то писал твой портрет с натуры:
Ты позировал, я прописал полфигуры
И углубился с головою в твой лик –
Мне был так интересен тот миг...

Чувство зрело – ожидалась удача;
Не понимал поставленной мною задачи –
Искал с надрывом, чуть было не плача,
Боялся своей неудачи.

И где-то на тонкой грани провала
Удача меня с восторгом поцеловала!
Закончил портрет, мы были довольны;
Я понял свою подневольность.

Тогда из мира материального
Осознано чего-то нёс... нереального,
Словами далеко не раскрытого,
Но тайно Богом укрытого.

С интересом смотрел, настороженно:
Что же в эту натуру Господом вложено?
Опасаясь человека обидеть,
По сей день пытаюсь увидеть...


ПОРТРЕТ ЮНОЙ ДЕВИЦЫ

 Помню, писал портрет девицы юной;
 Войдя в мой тихий храм из суетности шумной,
 Она сама в себе притихла сразу
 И обронила лишь единственную фразу:
 "Как тихо в вашей мастерской, покойно..."
 Она поежилась невольно.

 Знать не могла – освящена храмина,
 Невидимыми силами она хранима;
 Душа воспринимала эту тихость,
 Незримое присутствие друзей, их близость;
 Кротости безмолвное внушение,
 Безмятежное их пение.

 И так четыре дня трудились тихо –
 Нас обходила стороной любая прихоть;
 Букет цветов вложил в её ладони,
 Наверное, она того уже не помнит…
 Как Ангелы безмолвию дивились,
 Ведь мы молились, мы молились...

Февраль 2015 год
г.Алчевск