Потерянный рай

Небо купается в розовой пене,
   солнце пожаром съедает глаза.
     Млея от благостной неги и лени,
         парус не хочет вдали исчезать.

Пальмы стреляют избытком кокосов,
   воздух точит аромат имбиря.
      Сёрферы режут волну на откосы.
         Шлюпки мелькают, убрав якоря.

Здесь, на краю благодушной стихии,
   не зазнобит от прострации нерв.
      Дымных отбросов слепой индустрии
         память не гложет прожорливый червь.

Двое влюблённых, упав на колени,
   тщетно "куриного бога" ища,
      тешутся тем, колею ответвлений
         в рай привела что, нашли сообща.

Капелькой счастья в дрожащих ресницах
   прячется солнце, заслышав ответ.
      Нет охватившему чувству границы.
         ...Камешка с дырочкой всё так же нет.

Сказкой исторгнутых душ из реала,
   не понимавших, как зыбок песок,
     милых колибри, беда поджидала,
        вырвав из жерла нежданный поток.

В каменной массе глухого гранита
  лавы пробуждена  спящая страсть.
    И, оказавшись из мрака излита,
       рьяно беснуясь,  она прорвалась.

Не обещающим счастье «куриным
    богом» откликнулся вспыльчивый рок,
      а в развлечении недра раздвинув,
        кровью упился, беспечно жесток.

Камешек с дыркой пустил на свободу
   всё пожирающий смертный огонь.
     Он лишь подвластен законам природы.
        Ну-ка, попробуй его урезонь!

В вихре безумном теряются стоны,
   крики влекомых, сжигаемых вой.
     Рок настигает и наших влюблённых.
       Смерти не нужен свидетель живой.

Ухо стихии не щиплют молитвы.
   Нет побуждений, кому сострадать.
      Бездна ведёт беспрерывную битву,
         чтобы всем раем самой обладать.

Жажда  вулкана не знает пощады,
   в жертву идет, кто бежать не успел.
      После смывает следы водопадом.
         …Дремлет старик, он опять не у дел.