На звук мелодии

На стенке пляшут тени
               человечков.
На пальцах копоть
            оставляет след.
И хочется задуть
             дурную свечку,
но в доме снова
            отключили свет.

Такой он
         в ноябре
             осенний вечер.
В нём одиноко,
             зябко
                и темно.
И бросив что-то тёплое
                на плечи,
ты различаешь тени
                за окном.

А в них всё то,
              чего совсем
        не просишь,
во что не веришь и
            о чём молчишь,
сквозь толщу чувств,
        сквозь черноту
                полотнищ,
идёт к тебе
          на огонёк свечи.

И понимаешь,
        как всё в мире
                вздорно,
когда ожив,
       коснувшись ветра губ,
изображает грустную
                валторну
             кусок трубы,
в подтаявшем снегу.

Когда слышны
      виолончель и скрипка,
в переплетении
    электропроводов,
и кажется случайною
                ошибкой
   фальшивость нот,
        расстроенность ладов.

Когда тона печали
           в сердце глу'хи
и одинокой жалобой
                полны',
и старый контрабас
         душевной фуги
берёт аккорд потери,
                и вины.

И тает свет, и вечер
              будто в саже,
  и чувственность в куриной
                слепоте,    
и только тени человечков
      пляшут,
живя и умирая
        в темноте.

Я —  их душа,
          и я даю им имя,
и выбираю им их
            путь стенной.
Я — их судьба,
            и я играю ими,
вот так же, как моя
            играет мной.

Я — пальцы рук...
               и лица,
                лица,
                лица — 
случайно
     проступившие черты.
Я —  жизни звук...
               и длится,
                длится,
                длится
мелодия надежды,
              и тщеты.