Классики. Блок. Есенин

Б Л О К
… и ветер ломится в окно,               
взывая к совести и жизни.
                А. Блок "Возмездие".
          
Всё ещё впереди.И Октябрь.И матросский
мерный шаг патрулей.И туман.И махра.
И возникший из стылой ночи Маяковский,
и ночной разговор у ночного костра.

Всё ещё… А пока у ростральной колонны
ждёшь Её,приколов хризантему к груди.
Шёпот шёлка… Шаги… Голос низкий и томный.
Всё ещё впереди. Всё уже позади.

Этот вечер – немой провозвестник разлуки.
Всё,что было,то было и с ветром ушло…
- Вы озябли?.. Какие холодные руки!Я согрею.
- Не надо… мне с вами тепло…

Зверский топот копыт.Снег на шкуре медвежьей.
Запалённые кони.Проспекты в огнях.
- Вы сегодня какой-то особенный… прежний.
Я люблю вас, Поэт! Поцелуйте меня!

Острова.Рестораны. Шарфы.Эполеты.
Декольте.Портупеи в табачном дыму.
Входит Блок. И лакей, не признавши поэта,
с фамильярной улыбкой подходит к нему.

И под стоны гитары и скрипок цыганских,
отрешённый и бледный, как грешник в раю,
всё пытается он успокоить шампанским
обнажённую жгучую совесть свою.

«Патриоты», надравшись,рыгают в прихожей.
Царскосельский поручик затеял скандал.
В эту общую сальную хамскую рожу
так и хочется выплеснуть полный бокал!

А за синими окнами чёрною птицей,
предъявляя отжившему времени счёт,
предваряя мятеж,сумасшедше кружится
роковой и  безумный  Семнадцатый год.


     ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ ЕСЕНИНА

«Англетер». Полночный 5-й номер.
Человек склонился над столом.   
Тишина, как будто кто-то помер.
Только ветер свищет за окном.               
Тьма ползёт от Финского залива,
чёрной мглой окутан белый свет.   
Нудно.Одиноко.Сиротливо.

«Выпить бы… Так и бутылки нет.
И чернил!Хоть вскрой с досады вены,
собственною кровью напиши               
о судьбе гулявой и изменной,
о крутых сомнениях души.     
Попросить прощенья на прощанье,
и уехать… к матери… домой!..       
«До свиданья, друг мой, до свиданья…»
Ах, как кровь расплылась… Боже мой!
В эту ночь не дышится,не спится.
Жжёт тоска. Не знаю,что со мной.
Словно бы наёмные убийцы
злобно притаились за стеной.     
Осторожно топчутся у двери
шепчутся, вставляют ключ в замок…      
Видно,от раздумий и безверья
я и впрямь серьёзно занемог.  
Всё, что так любилось – отлюбилось,
и вернётся ль заново? Как знать?
Многое отпелось,позабылось,
многое из сердца не изгнать.     
Но ничто души не потревожит,
и ничто её не бросит в дрожь…»       
«…Кто любил, уж тот любить не сможет,
кто сгорел, того не подожжёшь….»
Только в памяти светло и странно
вспыхнет, как далёкая звезда,
чей-то взгляд и сноп волос овсяных,
тех,что отоснились навсегда.
«…Так прощай же, без руки, без слова,-
сердцу будет проще и милей.          
В этой жизни умереть не ново,
но и жить, конечно, не новей».

Снова вроде скрип сапог за дверью.
Снова кто-то пробует замок.         

«Нет, я просто брежу,я не верю…
Кто б сейчас ко мне ворваться мог?..» 

Лёг,закинув руки в изголовье.
Свет в глаза – зажмурился, притих…       
И сочился загустевшей кровью
на листке его последний стих.