Ночь гасит искры

«Проходит торопливо, все время оглядываясь назад на прожитое, быстротечное, безапелляционное время. И с каждым его шагом, я все отчетливее понимаю, как же все-таки я катастрофически быстро старею.
Пришло время, когда болезненно хочется понять: кто ты такой? Для чего был вызван из небытия какой-то неведомой, сверхъестественной силой?
Наступил возраст осознания собственного предназначения:  собственного величия либо собственного ничтожества.
 Подспудно чувствуя, что мои способности, иногда, существенно превосходят способности окружающих меня людей, друзей либо врагов, третьего не дано, я по какому-то наитию всю сознательную жизнь подстраивался под них. Я дурачился, унижался, безбожно лгал. У меня выработался целый комплекс приспособления к окружающей среде, как к неисчислимой орде, осаждающей мою надежно укрепленную крепость.
Один мой хороший приятель назвал меня самозамешивающимся тестом.
«Ты можешь вылепить из себя что угодно и кому угодно, — говорил мне он, — а точнее, нечто такое, что могло бы устроить и тебя и окружающих...»
 
* * *
«Одно меня страшит, что все то, над чем я ломаю голову; все то, что я сочиняю, пишу: однажды может оказаться никому не нужным; пройдет немного времени и обо мне забудут, как забывают случайных прохожих.
Но я не желаю быть прохожим, случайным пусть, но не прохожим...»
 
* * *
«Очень часто мне кажется, что Я — это не я… Просто существует какая-то телесная оболочка, в которую периодически вселяются разнообразные личности, и пытаются диктовать мне свои законы, навязывают мне свой образ жизни… И, в результате, получается, что у меня несколько Я.
Какое из них мое, данное мне Богом при рождении? — это и волнует меня больше всего. Разобраться, выбрать лучшее из представленного списка и в этом образе прожить оставшуюся мне жизнь — стало смыслом моего ранее бессмысленного существования.
Может быть, для кого-то это и не ново, но я и не претендую на оригинальность, боже меня упаси, если кто-то так осмелится подумать обо мне…»
 
* * *
«Люди, как искры от костра, пламенеющего в потемках Вселенской Нощи. Немощные гаснут, едва оторвавшись от пламени, более яркие и талантливые поднимаются выше, и только единицы, а именно гении рода человеческого, достигают космических высот, чтобы яркими звездами вечно светить нам на жизненном небосводе...
Да, я вечно что-то выдумываю, фантазирую.
Да, жизнь намного проще, чем мы ее представляем...
Но вопрос: «Кто же я на самом деле?» волновал, и будет волновать и не только меня...
Кем бы я ни был — Ночь гасит искры и надо спешить, чтобы подняться как можно выше…»