2015. Ложь во спасение...

 
          На Стихире мне не раз задавали вопрос о том, как я отношусь ко лжи «во спасение». На этот вопрос нельзя ответить однозначно.  Знаю одно, это – плохое спасение.  Расскажу о себе в одной из таких ситуаций.  Имена изменены.


                ***

          Обычный погожий вечер отличался только тем, что было очень тихо. Не летали. В это время в хорошую погоду стоит постоянный гул – конец второй смены, самолёты садятся один за другим на расположенный вблизи аэродром. Но я не сразу обратила на это внимание, так как надо было кормить детей, готовить их ко сну.
          В дверь позвонили, и сразу навалилась тишина – я ещё никого не ждала, поэтому стало не по себе. Но надо было открывать. Вошла Антонина Михайловна, озабочено спросила, чем я занимаюсь,  и, торопясь, пояснила – надо поехать к Светлане.  Серёжа…

          Дети были ещё дошкольники, их надо было уложить спать. Решили, что я выйду минут через двадцать, а она поедет, не дожидаясь меня, –  Светлана с мужем жили не в городке, в городе. 
         Автобус ходил редко, ехал медленно, я боялась, что ребята придут раньше. В голове вертелись обрывки мыслей.
         Светлана. Света. Светочка. Светлый, жизнерадостный человек, учит ребятишек в школе.
         Ей скоро рожать.
         Старшему сыну – пять.
         Когда ему было полгода, она похоронила первого мужа. После этого Света не разговаривала несколько месяцев. Да и потом долго оттаивала, помог ребёнок.  И вот – Серёжа.
         Друзья отговаривали его от женитьбы, первый муж невесты погиб – плохая примета. Не слушал. На свадьбе гуляла вся эскадрилья.
         Света, Светочка… как же я объясню ей свой приход, она ведь всё поймет.

         Звоню.  Дверь распахивается, на пороге – улыбающаяся хозяйка, пахнет блинами, в глубине комнаты Антонина Михайловна. Здороваюсь с обеими, говорю о блинах, погоде, о том, что в автобусе наступили на ногу, спрашиваю о самочувствии…
         Знаю, что надо объяснить свой поздний приход, ничего не могу придумать! Антонина Михайловна выручает, продолжив прерванный разговор со Светланой. Я облегчённо вздыхаю – хорошо, что не надо пока лгать.  Из разговора понимаю – сынишки нет, гостит у бабушки. Слушаю разговор и с ужасом понимаю, что Светлана ни о чём не догадывается.

         Через какое-то время раздаётся звонок в дверь. Света со словами «Серёжа, наверное…» кидается к двери.  Дверь открывается и наступает тишина.  Несколько секунд.  Нам всем кажется, что прошла целая вечность. Товарищи входят молча. Держат в руках фуражки, одну отдают Светлане.

         Нам с Антониной Михайловной не надо подходить к двери, мы пока не нужны. Знаем, что с ними – фельдшер. Светлану, поддерживая под руки, ведут к дивану. Мы уходим на кухню. На столе – тарелка с горячими блинами, заботливо укутанная полотенцем.  Хорошо, что нет слёз, только комок в горле.