Тайна Большого Калитвенца. Глава 7

Глава 7

Река

I
Как только наладилась погода, Мишка сразу повез Дуняшу с мальцом в городище. Впопыхах выехал на санях. А на улице резко потеплело, ночью прошел дождь, и снег взялся водой, лошадь с трудом тащила сани. Солнце светило ярче и ярче, птицы пели в лесу на все голоса. Мишка вылез из саней и тянул лошадь за поводья, она же упиралась и тяжело дышала. В верховьях слышался треск льда на реке.
Такой бешеной весны лесничий еще не помнил. Мишка спешил переехать реку, но на поверхности льда была вода, и лошадь пришлось затягивать на лед силой. Он быстро бежал через реку и тянул ее за собой – лошадь то противилась, то наскакивала на него. В санях Дуняша с всхлипами молилась Богородице, прижав Алёшу к груди.
Под ними река вздыбилась, лед громко треснул и тронулся. Мишка был уже у самого берега по пояс в воде, а сани уносила большая льдина. Оставался один рывок, вот и лошадь в воде почти у берега:
 Нет, не смогу, не тянет…
Было ужасно страшно – лошадь могла утонуть и потащить за собой сани. Мишка перерезал постромки и за повод сильным рывком вытянул лошадь на берег, а сани остались на отколовшейся льдине. Он кинулся за ними в воду, стал карабкаться на соседнюю ледяную платформу, но она перевернулась, накрыв его с головой.
Ах, если бы Дуняша была одна… Но с дитем броситься в студеную воду она не решилась, хотя Мишка уже выбрался и весь мокрый бежал по берегу, хрипло крича ей:
 Прыгай! Прыгай!
Но льдину уносило с немалой скоростью на середину реки. А река делала поворот за поворотом, Мишки давно скрылся из виду. Дуняша стояла в санях с мальцом на руках звала на помощь, а мимо проплывали деревья, кусты, одинокие сторожки и даже село. На берегу суетились люди и показывали на нее, что-то кричали, мужики с баграми бежали вслед.
Река то сужалась, то становилась очень широкой; льдину поворачивало, крутило, раскачивало. И снова виднелось село. Здесь берег был высоким, и люди бегали и горланили, но помочь ничем не могли. От переживаний и страха Дуняшу била дрожь и одна мысль: «Алёшу, спасти Алёшу».
Вновь низкий берег. Льдину поднесло совсем близко. Люди кричат.
 Бросай дитя! Потом – сама!  услышала Дуняша.
«Да, Алёшу… Надо бросить Алёшу…»
Дуняша тоже стала кричать:
 Держите Алёшу! Держите Алёшу!  и изловчившись бросила ребенка. Но он упал у самого берега, и какой-то мужик тут же резко выхватил его  из воды и побежал к избе.
 Прыгай! Прыгай!  звали люди, но Дуняша медлила в каком-то тупом оцепенении. «Не докинула… до берега…»  были ее смутные мысли.
А река опять закрутила льдину и сделала поворот в другую сторону, где начался лес по обеим сторонам, но несколько человек, готовые помочь, еще звали и следовали за ней, пробираясь через кусты. Лес густел. Дуняша вдруг закричала снова, но теперь она подумала о себе:
 Спасите! Помогите!!!
Льдину носило от берега к берегу. И впереди речка опять сужалась, было видно, как льдины создают затор. А берег был совсем близко. Там стоял человек, но внезапно он сорвался с места и побежал к реке, заскочил на льдину и побежал к саням. Дуняша, поддавшись порыву, выскочила из саней и побежала ему навстречу.
И вот они уже бегут обратно, он тянет ее за руку, еще прыжок и они на берегу. Но вдогонку кто-то голосит:
 А-а-а-а-а!!!
Дуняша остановилась, обернулась посмотреть, кого еще надо спасать, и вдруг поняла, что это кричит она сама. Мужчина тоже остановился, но у Дуняши больше не осталось сил, и она упала без сознания. Он поднял ее на руки и понес в избу.

II
 Вот как всё это было,  рассказывала Аня.  Отец с Данилой нашли человека, который спас Дуняшу. Она перед смертью во всём призналась. Болела очень и быстро померла.
Аня всхлипывала от волнения.
 Тот человек сказал им, что Алёша с приёмным отцом были у него и на могиле Дуняши, но его самого тогда не было дома. А его баба ничего им не рассказала о Дуняше, и Алёша не узнал, кто он на самом деле…
 Я думал, она моя мамка,  сказал Алёша.  Потом мы поехали в Воронеж на верфи.
 Да, папа собирался туда ехать за тобой, но тут нагрянули кредиторы…  Аня судорожно вздыхала, по щекам текли слезы. Все притихли, слушая ее.
 Егорша, подай попить,  попросила она.
 Почему Егорша?  удивился Егор.
Аня пожала плечами.
 Алёша, Егорша,  повторила девушка подрагивающим от всхлипов голосом,  Так лучше.
Егор подал ей воды.
Плакать при всех Алёша постеснялся. Он ушел к реке и там дал волю чувствам. Вспомнил своих приёмных отца и мать, перед глазами промелькнуло всё его детство. Вспомнил свою любимую Настёну. Если бы знали ее родители чей он сын, то Настёна была бы его. И горькая обида на покойную Дуняшу душила его, но вернуть ничего нельзя. Всё-таки она спасла ему жизнь, а сама умерла.
Парень сидел и смотрел на воду. Там нашел его Егор.
 Пойдем ужинать,  позвал он.
Алёша прятал глаза, опухшие от слез.
 Ну будет, будет,  Егор подошел ближе и притянул его к себе. Впервые хлопцы обнялись по-братски.
 Я обещаю, что это последние мои слезы, которые ты видишь, Егорша,  сказал Алёша.
 Во, тоже Егорша!  хмыкнул Егор. И оба весело засмеялись.
Алёша умылся, и они пошли ужинать. С того дня все стали называть Егора – Егоршей. Он не обижался.