Двадцать девять строк

Я в век живу не барышень смиренных,
Не в век бонтона и манер.
Тут вымерли давно уж джентльмены,
А леди знать не знают мер.

Развратны девы юные как ****и -
Простите мне мой дерзкий слог -
Но я на это безрассудство глядя,
Подумать мог лишь: "Мир жесток".

Я словом скверным, каюсь, не скупился.
Но то не я - то мир вокруг.
Я сам бы, право, честно изменился,
Но смысл мне? Когда в досуг

Вошли слова нечистые так крепко,
Что трудно вспомнить нам порой,
Как наши выразить все чувства метко,
Словарный стиль избрав иной.

Но я отвлёкся от исканий брёвен
В глазах чужих, бесстыдных. Мда...
Я должен быть чуть боле хладнокровен,
Но я сдержать не смог стыда

За сверстников своих, повес задорных,
Предавшихся грехам другим,
Потерянных для общества в уборных,
Ко гласу разума глухим.

Так что же вы с собой творите, люди?
Задуматься давно пора,
Что только мы себе отныне судьи.
И строже быть вам иногда...

...неплохо было бы.