Его глаза мечтали о счастье...

Его глаза мечтают лишь о счастье,
А тело о тепле любимых рук,
Но были лишь вокруг одни напасти,
И он прошел сквозь сотни разны мук.

Его глаза наполнены любовью,
Но нежный взгляд навеки обречен,
И он наполнен бесконечной болью,
В объятья тени страшной заключен.

Его глаза красивы и печальны,
И так давно не видели любви,
Он так устал:физически, морально,
И он забыл про все мечты свои.

И губ его давно так не касались,
Он душу никому не открывал,
Его глаза забыть любовь старались,
Он сердце в ней однажды потерял.

Оно в любви сгорело безответной,
Предательством распятая душа
Мечтала о любви в мольбе заветной,
Но в темноту спускалась не спеша.

Его глаза всегда стремились к свету,
Но в них огонь давно уже погас.
Он как весна - отдал правленье лету,
А сам ушел, служа зиме сейчас.

Его черты и тонкие запястья,
И бледность кожи, блеск печальных глаз,
Он в красоте нашел свое несчастье,
Им лишь играли подло и не раз.

И он привык, и блеск ушел куда-то,
Пропал покой, исчезнув в темноте,
Он говорил всему есть своя плата,
Но жизни нет в душевной пустоте.

Его давно с любовью не касались,
Он отстраняется он нежных рук,
Его глаза забыть любовь старались,
Боролись с чередою вечных мук.

Его мольбы услышаны не будут,
Он поцелуй хранит лишь для одной,
Он вечно ждет, пока его забудут,
Чтоб обрести желаемый покой.

Он так красив, глаза его печальны,
Без сил он снова ляжет на кровать,
он так устал: физически, морально,
и может быть он сможет здесь поспать.

От губ его так пахнет алкоголем,
Дым табачный одежду пропитал,
Агонию считает он покоем...
За что Господь его так наказал?

За что над ним так небо надругалось?
За то что он талантлив и красив.
Надежда поминутно растворялась
И умерла, сознанье не спросив.

Я обвяжу кровавые запястья,
Поплачу я и рядом лягу спать,
Но не усну, молюсь за его счастье,
Мне так хотелось бы его понять.

Я губ его коснуться не посмею,
Ведь до сих пор он верен лишь одной,
Влюбить его в себя я не сумею,
Он верит, что она была судьбой.

Под утро с его рук сниму повязки,
Проснувшись он не скажет ничего,
Он сам себе рассказывает сказки,
И он устал от Бога, от всего.

Его глаза по-прежнему красивы,
Но нет давно там страстного огня,
Они не радостны и не игривы,
Но он живет, любовь свою храня.

Он ею как-то раз уже обжегся,
Но тянется руками снова к ней,
И страшный ад в душе его зажегся,
И он живет среди больных теней.

А я смотрю...он тихо умирает,
И ничего я сделать не могу,
И медленно себя он убивает,
И я ему уже не помогу.

А я смотрю...и плачу лишь украдкой,
Он душу всем однажды лишь открыл,
И именно тогда пришлось не сладко,
Предательство, конечно, не забыл.

В момент тот его чувства растоптали,
И сердце провели на эшафот,
А душу беспощадно там распяли,
и начался теней круговорот.

И вот, захлопнув двери в своем мире,
Он душу снял с колючего креста,
и он живет теперь в святом эфире,
Такая участь очень не проста.

Болит душа, растрачены все слезы,
И новой жизни наступил закат,
И в сердце вновь утеряны все грезы
От боли устрашающих утрат.

И я смотрю, как тихо умирает
Его душа, я все же помогу,
Себя он сам бездушно убивает,
И всё-таки я кое-что могу.

Когда он будет спать я сяду рядом,
Я знаю, что уснул он навсегда,
Свою любовь я отравила ядом,
Но не подам я вида как всегда.

Я прикоснусь к безжизненному телу,
Осторожно прильну к его губам,
Острой дрожью душа вдруг онемела,
И волю я дала своим слезам.

Жестоко я его освободила,
И вряд ли я смогу себя простить,
Мне не забыть все то, что тогда было,
Сама себе я буду теперь мстить.

Наполнится грехом самоубийства
Позволить не могла его душе,
Дала ему, я совершив убийство,
Все то, что было так ему важней.



Его глаза мечтали лишь о счастье,
А тело о тепле любимых рук,
Но Боги посылали лишь ненастья,
И он прошел сквозь сотни страшных мук!