Во мгле

Кажется, я написал обо всем, и мне нет больше дела до новых строк.
Ты переходишь на строгий тон, диктуешь размеренно свой урок -
Быть собой, называться собой в стихах, не падать духом над горами книг,
Не принимать решения впопыхах, а после не делать проблем из них.

Твои слова в серо-клеточной мгле и еще глубже, в моем подсознании.
Где-то там создаются на самом дне и взрываются… целые мироздания.
Там нейтрон. Остановка и пункт отправления моей слишком подвижной крыши.
И последнее время пассажиры лгут, кто остался под ней, кто вошел, кто вышел.

Мне не хочется разбираться в том, что я просто сдаю от усталости или страха.
Опять слышу твой строгий тон, и тебе, возможно, хочется все это... одним махом.
Я устал спотыкаться на этом пути, поднимать камни и отбрасывать прочь.
Мне не нужны душеприказчики и знатоки, я не прошу никого мне помочь.
Мне некуда деться от оптимистов, которые, как назло, ни сколечко не заразны.
Ты зовешь меня то мудрецом, то аутистом и складываешь из моих слов неимоверный пазл.
Рисуешь будущее в виде таблиц и справок по всем вытекающим из нас вопросам,
Ставишь в угол, лишаешь смешного права называться старшим или хотя бы взрослым.

Понимаешь, мне нет дела до правил, есть только принципы, по которым можно…
И по которым нельзя уже ничего исправить. И это всегда запредельно сложно.
Если б ты видела, как египетская пирамида превращается в тень от кошачьего уха,
Я бы оставил тебе, уходя, Начала Эвклида, и не взял бы с собой истерическую оплеуху.

Я бы вернулся с горстью песка на ладони, потому что он прах и он вечность,
Это ведь то, в чем мы с тобой сейчас тонем, если ты чувствуешь то же, что я, конечно.
Но я стою и смотрю на тебя из угла, в дверь барабанит сосед, в окно – дождик,
В нашей комнате тихо сгустилась мгла. «Можно открыть окно?». «Ну, конечно, можно».
13.11.2013