Журнал Юность

      
Ведь как ни плюнь, ядрена вошь,
Казалось, всем журнал хорош.
В нем клёво все – статьи, редактор,
И, не журнал – идей реактор!
Статьи с охотой принимают
И напечатать обещают:
«Тот, кто хоть строчку написал,
Пусть, не стесняясь, шлет в журнал».
При этом там дают понять
«Идет лишь лучшее в печать».
Послал я сразу три рассказа,
Пришло мне сразу три отказа:
«Мы только лучшее берем,
А графомань в утиль сдаем».
Ответ довел меня до слез,
Но принял критику всерьез.
Я над собой весь год работал
И чуть инфаркт не заработал.
Некрасов, Пушкин, Фет, Толстой,
Булгаков, Бунин, Полевой,
Исаев, Симонов, Твардовский
И лучший друг детей Чуковский.
Набоков, Кафка, Томас Манн,
Лесков, Аксаков, Келлерман,
Камю и Селинджер и Маркес,
И Вальтер Скотт и дон Сервантес,
Джек Лондон, Диккенс, Фитцджеральд,
Гомер, Стендаль, Оскар Уайльд.
И Карамзин и Достоевский
И наш историк пан Ключевский,
Жюль Верн, Майн Рид, Дефо, Дюма –
Чуть не сошел от всех с ума.
Ведь надо ж столько написать!
И мне все это прочитать!
Зато теперь готов я биться
И места в «Юности» добиться.
На все соблазны мне плевать,
Я сел за стол и стал писать.
Писал и плакал и смеялся,
Грустил, любил, страдал, ругался.
Писал о том, что знал, как мог,
Всей жизни, подводя итог.
Писал я ровно семь недель,
Забыв про отдых и постель,
Про пищу, водку и жену,
Держа в  уме лишь мысль одну:
Писать и никаких гвоздей,
Пьянчуг-друзей и баб б…дей.
И вот, в последнюю седьмицу
Закрыл последнюю страницу.
Затем напился в драбадын:
«Ну, Феликс! Ай, да сукин сын!».
Пером за ухом почесал
И в «Юность» мрачно написал:
«Я посылал свои рассказы
И был немало поражен,
Что вы их выбросили сразу,
Как старый штопаный гандон.
Я вам писал тогда и что же?
Что я могу еще сказать?
Что как писатель был ничтожен?
Чего об этом вспоминать.
Я понял, чтоб в печать пробиться,
Учиться надо и учиться,
Иль блат иметь, иль удавиться.
Я целый год как слон трудился,
Две тонны прозы прочитал,
И все же кой-чего добился –
Стал знать о том, чего не знал.
Теперь я начал понимать,
Что в «Юность» нужно так писать,
Чтоб как редактор ни старался,
Не мог в печати отказать.
Но, чтобы не было промашки,
Продам последнюю рубашку,
Деньжат побольше накоплю
И все издательство куплю».