***

Сегодня особенно чувствую утро,
прохладу и сырость грядущей весны,
распустил бы на мачте из стройной сосны
бизань, отливавшую белым грубо

И узнает норд-ост расправлЁнные плечи,
грудь вздымается парусом, чувствуя мир,
путеводной звездой служит мне Альтаир,
распалившийся до бела в россыпи млечной

Если был бы корабль, держал на восход,
привязав себя к судну во время штормов,
закрепиться прочнее и чувствуя кровь
делать вывод не скорбный, ведь сердце живет!

Да и алая, теплая, густо-пунцовая
так приятно рубином горит на руках,
что канат разрезает не кожу, но страх
слабеющих пальцев. И снова я

сжимаю ладони как можно сильнее -
литые впиваются с кровью в волокна,
открылись глаза - вижу серые окна
и море едва ли часов слышнее,

но кончились бури, и парус кричит -
трепещет ласкаемый пальцами бриза,
волною шершавой утес облизан,
над зубьями скал буревестник летит

на берегу она преданно ждет.
Солнце бежит, побережье любя,
видно вдали силуэт корабля -
на всех парусах он к причалу идет

открываю глаза – на домах еще снег
распластался, как крем на замёрзшем пирожном
и улица города припорошена,
и спит в своем доме еще человек.

Снова ночь. Побережье мерцает костром,
шум волны опьяняет сильнее вина.
Как прекрасно, что жизнь секундна,
как предвечно, что мы вдвоем.