Фашизм не пройдёт

   

Мирный город на Земле стоял –
всё в нём жизнью, радостью дышало,
день и утверждался, и сиял,
и ничто беды не предвещало.
Мальчики на солнечном дворе
возле дома своего играли,
зажигаясь мячиком в игре,
никому при этом не мешали.
Младшенькому Коленьке –
пять лет,
старшему Ванюшке –
девять только.
Маменька зовёт их на обед.
Но… вдруг, взрыв –
лежит без чувств «Колюнька» …
Снова взрыв, за ним – другой и третий!..
И… лежит Ванюшка – весь в крови,
болью весь пронизанный и этим
непонятным, что случилось с ним…
И с глазами, залитыми кровью,
и не чувствуя обеих ног,
и руки своей, он знать не мог –
мамочка припала к изголовью…
Коленька уже так и не встал.
В этот день, снарядами утюжа
мирный город, встав на «пьедестал»,
президент народ свой силой рушил.
Скольких погубил он в этот день,
сколько вдов, сирот в тот день оставил,
что народ при нём не захотел
жить в наци-бендеровской «отаре».
Бедная, не в силах всё понять,
мать в рыданьях над детьми своими…
Как и чем такую боль унять –
кто убийц тех, нанятых, настигнет!
Неужели у них сердца нет
и своих же близких не познали.
Господи, избави нас от бед –
матери детей чтоб не теряли!..
Увезли Ванюшку тут на «скорой»,
не отходит мама от него…
Он – без ног. Одной руки нет полной
и… потеря зрения всего.
Коленьку тогда похоронили.
Всё не может братика забыть.
А отца – тогда уже убили
при обстреле. Как-то надо жить…
Падают в руины корпуса,
школы, детсады, больницы, храмы,
словно мир взбесился, извелся,
без души, в безумия угаре.
Сколько можно рыться по подвалам,
без воды и света, голодать…
И за что же всё же пострадала
эта, горем сломленная, мать?!
Словно и ни было лихолетий,
и Европа, всё забыв, молчит
и не видит разрушения этих,
словно бы, фашизм ей не претит…
Но… уже растёт сопротивленье –
сыновья встают в строй за народ,
и нет силы этой одоленья,
и народ свободу обретёт!..
Уж спешит собратьям на подмогу –
надо своих близких выручать,
новый караван собрав в дорогу,
помнит обо всех
Россия- мать!..
И в Москву отправили Ванюшу
самолётом с мамою его,
на леченье. Ему стало лучше.
Пожелаем же ему –
всего!..