Год 2015-ый

 

Всё происходит, когда день сравнялся с ночью,
и очертания меняются вокруг.
Мы выбираем ту дорогу, что короче,
хотя она, быть может, замкнута, как круг,
и отправляемся, кто — молодым, кто — старым.
Нас берегут, кого — Христос, кого — Аллах.
Но мы с тобою, брат, всего лишь — пенитары,
как наша Вера, заключённая в делах.

В руках котомка с хлебом и замшелый посох,
баклажка, полная водицей из ручья.
Под синевой Святых Небес хрустальный воздух,
родная сторона как будто бы ничья...
Но когда всё вокруг отравлено угаром,
явленье это драгоценнее вдвойне:
несут с собою молодые пенитары
Надежду мира, заключённую в войне.

Без них земля давно б, наверно, опустела.
Костров на них не хватит, виселиц и плах.
Душа наружу рвётся из чужого тела,
как рвутся души, заключённые в телах.
Мы не готовы лишь подсчитывать потери,
искать всего один, но правильный ответ.
Слеза ребёнка против гибели империй —
для нас здесь никакой альтернативы нет.

Я вижу тени, порождённые пожаром.
Я слышу давний разговор Добра со Злом.
Хранят в своих сердцах и душах пенитары
Любовь и Долг, переплетённые узлом.
Они себя порой оценивают даром,
когда прощаются «над пропастью во ржи».
Хранят мистическую тайну пенитары:
Святую Правду, заключённую во Лжи.

В зигзагах молний после грозовых ударов,
в сияньи всполохов родившейся зари
на свет являются царями пенитары,
и пенитарами становятся цари.
В безбрежном небе высоко курлычет стая.
Я помашу ей и в ладошки прокричу,
что прилечу сюда ещё не раз, я знаю.
Я обязательно вернусь.
Я прилечу.

Облюбовав седой каштан, щебечут птицы,
где на Второй Песчаной плещется фонтан.
Улыбка сладких губ...
Любимые ресницы...
Москва — Париж....
Аккордеон...
Кафе-шантан.
Зажги, жена, очаг и праздничные свечи.
Мы нашу жизнь с начала пробуем начать...
Накинь на голову платок, а шаль-на плечи,
и выходи во двор любимого встречать.

Да, нас порою жизнь воспитывала строго:
то мягким пряником медовым, то плетьми.
Мы существуем вечно в небе перед Богом,
но отвечаем на Земле перед людьми.


18.08.2014 г.