Татьяна Ромахина часть 5

"Spetsae" было греческое судно,
Ушло в Бразилию оно на выходной,
Оставив порт одесский многолюдный,
Когда рассвет вставал над синею волной.
Весь день Метельский, как волчок, кружился,
Осваивая быстро технику свою,
И с новой автоматикой сдружился,
Хоть никому не мог сказать слов "I love you!"

Три одессита в рейсе были вместе,
Два командира грека заправляли "бал".
А филиппинцы всем своим "невестам"
Просили письма написать на их причал!
В Одессе ждут их девушки с приветом,
Хоть слишком много пьют они вина,
И курят, как сапожник, сигареты,
Но это, к слову, всё равно не их вина!

Когда же ночь на судно приходила,
Метельский выл, как волк, когда пришла пора!
Он так скучал без ласк Оксаны милой,
Что спать совсем не мог до самого утра!
И вкуса пищи он не замечая,
Не отвечал на шутки, выбившись из сил,
Уже давно остыла чашка чая,
Когда к своим губам её он подносил!

Неделю они в Сантосе грузились,
Метельский не впервые был зарубежом.
Друзья его по барам веселились,
Рассказывая про своих чудесных жён!
Но Игорь лишь молчал, насупив брови,
Он мог сказать, что лишь разводится с женой!
Как раз, изведав его алой крови,
Она уже о нём забыла под Луной!

А вот и порт их назначенья Лагос,
Трюма их были белым сахаром полны.
Но душу рвал ему извечный Аргус,
Как Одиссею его старые штаны!
И позвонив домой, узнал Метельский
О том, что Ксюша с ним оформила развод!
Как на душе порой бывает мерзко,
Как будто бы упал огромный небосвод!

Под бедным сердцем что-то оборвалось,
И с бренным телом связь утратила душа!
Совсем недавно только целовались
Они с Оксаной, но холодный вдруг ушат
Судьба ему на голову пролила,
И смысл жизнь его утратила на век.
Больное сердце лечит лишь могила,
Когда в огне страданий гибнет человек!

Одну лишь ночь просила мать у сына
Не делать глупостей, когда душа болит!
Но сердце вдруг его наполовину
Разбилось, как упавший со скалы гранит!
Но ночь он выдержит, пусть ради мамы,
Хотя пылало всё внутри его огнём!
Как этот мир устроен всё же странно,
Печали легче избегать всегда вдвоём!

Зачем ушёл он в рейс такой далёкий?
В объятьях только сердце надо бы лечить!
С красавицей, с девчонкой черноокой
Он обо всём на свете смог бы позабыть!
Но поздно говорить уже об этом,
Когда всё кончено у бездны на краю,
Как он любил прогулки жарким летом,
Когда морскую гладь ласкал июль!

Когда девчонки, в воду забегая,
Плескались, как русалки, в море на волнах!
И золотой песок, под Солнцем загорая,
Слюдой светился, будто видел это в снах!
А Игорь думал, тая, как конфета:
"Все мои счёты с жизнью кончены теперь!
Любил поэзию я Тютчева и Фета,
Но бал прошёл, и вот уже закрыта дверь!

Моей ты будешь до конца, Оксана,
С любовью связан этот жизненный мой путь!
Пусть не был он, увы, достоин сана,
Но я хочу один на веки лишь уснуть!
Пусть примет меня бездна океана,
Как склеп фамильный у берёзы и айвы,
И навсегда замолкнет моя рана,
Как крик последний раненной совы!"

Уснул Метельский в эту ночь мгновенно,
Два месяца, страдая очень, он не спал!
Пульсировала кровь спокойно в венах,
И снился ему в Рио с Таней карнавал!
Где он с его невестой веселились
Всю ночь, вдвоём встречая ласковый рассвет,
И с ней в объятьях нежных слились,
Как будто не было тяжёлых этих лет!

Проснувшись утром, Игорь вдруг увидел
В каюте Солнце на подушке рядом с ним,
И фото он достал, что ненавидел,
Своей Татьяны. Может он ещё любим?
Ах, если б он ей так же ночью снился,
В шедеврах страсти растворяясь и любя!
И с ручкой на столе он тут же слился,
Чтоб написать ей: "Я любил всегда тебя!

"Моя любовь не может быть сильнее!"
Шекспир в сонете нам когда-то написал.
Но я любить ещё нежней умею,
Как он, когда стихи своей любимой посвящал!
Ещё вчера я думал, что смертельно
Бросаться в океан отравленных надежд
Тем, кто охвачен страстью беспредельной,
Или, точнее говоря, просто невежд!

Но а сегодня льются песней звуки,
Рождаясь в сердце, что поверило в любовь!
Прошла пора страдания и муки,
И закипела в моих венах снова кровь!
Хочу со всем я миром примериться,
Хочу писать для своей Танечки стихи!
Пусть для меня она, являясь "львицей",
Останется, как друг, в волнении стихий!

Меня тоска душевная не гложет,
"И сердце вновь горит и любит - оттого"
Что не любить оно уже не может!
Так Пушкин написал о нежности! Его,
Нас поражают красотою строчки,
Гармонией стекая по откосам скал.
Так в парках и садах весною почки
Влюблённый взгляд мой с наслаждением искал!

И вот "в нём чувство вновь заговорило",
Как соловей, "родным когда-то языком!"
Так Лермонтов в поэме полной силы
Писал о Демоне, не зная о таком.
Как много было страсти выраженья
В его божественных по яркости стихах!
Что, кажется, невольно вырожденье
Грозит поэтам всем в мелькающих веках!"
       
      Гимн любви

Льется музыка в ночи.
Дрожь бежит по телу,
В ней поется о любви,
Что мне так хотелось.
Где сияют в ярких красках
Бриллианты страсти,
Где горят любовью глазки
Женщины прекрасной.

Появляется Луна
В брызгах звезд хрустальных.
Прелесть звука, и она
Любит не случайно,
Где, волнуясь, в сладких ласках
Разыгрались страсти.
Где скрывают радость глазки
Женщины прекрасной.

В свете утренней зари,
В розовом тумане,
Как в мелодии любви,
Есть очарованье.
Где сливаясь в «дикой пляске»,
Закипают страсти.
Где поют в восторге глазки
Женщины прекрасной.

По аллеям, у реки,
Льют в тенистых парках
Розам трели соловьи
О свиданьях жарких,
Где бушуют, словно в сказке,
Океаны страсти.
Где блестят в экстазе глазки
Женщины прекрасной.

На закате у сосны,
Как у моря в мае,
В ритмах солнечной весны
Лето расцветает.
Где в блаженстве неги райской
Бьют фонтаном страсти,
Где от счастья плачут глазки
Женщины прекрасной.

Золотой звучит мотив
Этой песни новой.
Я люблю, я снова жив
В мире васильковом.
Где сияют в ярких красках
Бриллианты страсти.
Где горят любовью глазки
Женщины прекрасной.
--------------------------------------

А вот уже и Рио-де-Жанейро!
Прошло всего недели две, как он ожил.
У Игоря пришли в порядок нервы,
И больше он о Ксюше сердцем не тужил!
Еда вновь обрела и вкус, и запах,
Рассветы он встречал над морем каждый день.
Сияло Солнце, как в кошачьих лапах,
Когда светились тучи ярко, как сирень!

Смеяться начал он весёлым шуткам,
Жизнь снова обрела свой смысл для него.
Все моряки желанным прибауткам,
Как дети, рады, когда море лишь кругом!
И первым делом в Рио-де-Жанейро
В Копакабану едет Игорь отдохнуть.
На пляже на топчанах из фанеры
С друзьями полной грудью сможет он вздохнуть!

Купаясь в море, наслаждались жизнью,
Купив кокосы и бананы моряки.
Прекрасный пляж, который в мире признан,
Благоухал, как в поле розы у реки!
Хотя людей совсем немного было,
Зато, какие были формы у "богинь"!
Хоть моряки от берега уплыли,
Но замечали стройность девичьей ноги!

У бразильянок шоколадных бёдра
Крутые, словно берега их дальних рек!
Казалось, подставляй для счастья вёдра,
Когда оно само течёт лишь, человек!
Они будили днём воображенье
Под Солнцем ярким, как сверкающий алмаз.
Всем предрекая бездну выраженья,
Но защищён Метельский был от чёрных глаз!

Его любовь хранила от объятий,
От поцелуев несравненных, милых фей,
И он один вернулся на закате,
К себе на судно, как взволнованный Орфей!
Чьё сердце покорила Эвридика,
Чьё сердце лишь принадлежало ей одной!
Цвели в его душе тюльпаны и гвоздики,
Связавшие навеки с женщиной родной!

Метельскому Татьяна снилась часто
И, просыпаясь, один утром на заре
Он умывался, зубы чистил пастой,
И клялся ей одной в любви на "алтаре"!
Потом он в руку брал листок бумаги,
Бросая взгляд в каюте на рассвет,
И опьянённый, словно крепкой брагой,
Любимой посвящал восторженный сонет!

                К ТАТЬЯНЕ

Ты меня, любимая, спасала,
Тем, что есть на свете, слава Богу!
Ты меня звездой вела к причалу,
В бурю, указав домой дорогу.
Счастлив я, что ты со мною вместе
На Земле живешь, детей лелея,
Хоть ты и была моей невестой,
Но женой не стала ты моею…

Сколько раз к тебе я обращался!
И бежал, порой надеясь встретить,
По бульвару, где не целовался,
Когда душу холодил мне ветер…
Сколько раз ты снилась мне, родная,
Уводя меня к тенистой роще,
Где в янтарной неге, прижимаясь,
Ты шептала нежно сладкой ночью:

 «Как мне хорошо с тобой, любимый!
Созданы, поверь, мы друг для друга.
Все у нас прекрасно ведь, мой милый,
И женой твоей теперь я буду.
Пусть растут у нас сынок и дочка!
Пусть очаг у нас горит не тлея!
У детей твои же будут щечки,
А вот глазки можно голубее.

Обними меня опять покрепче!
Ты же сильный, я ведь это знаю.
Вместе мы пойдем с тобой далече,
В мир любви сиреневого мая…»
Просыпался утром я счастливый,
Ты была со мною до рассвета,
Как всегда такою же красивой,
Как в шестнадцать, памятным тем летом.

На устах моих еще горели
Поцелуи страстные до боли,
С изумрудных веток птицы пели
За окном у ласкового моря.
Золотое солнце сквозь завесу
Мир ласкало в розовом тумане.
Мне казалось: ты – моя невеста,
И женою станешь моей, Таня.

Ты меня, любимая, спасала,
Тем, что есть на свете, слава Богу!
Ты меня звездой вела к причалу
В бурю, указав домой дорогу.
Счастлив я, что ты со мною вместе
На Земле живешь такой прекрасной,
В городке у моря под Одессой,
Что весной, как ты похож на сказку. 
---------------------------------------------------

Опять их ждал порт вечно грязный  Лагос,
Куда они под вечер  с грузом подошли.
На рейде дал им воду, ставший лагом,
Весь ржавый водолей, исчезнувший вдали.
И вот причал "убитый" нигерийский,
С друзьями Игорь едет вместе в "сименс-клаб"
Где девушки писали им записки,
Желая подружиться с тем, кто сердцем слаб!

Исчезли все друзья, как пилигримы,
В объятьях сладких нигерийской красоты,
Но равнодушным оставался к гриму
Метельский, лишь бросая взгляды с высоты.
Одна девчонка села на колени
К нему в углу, свой устремляя страстный взор!
И говоря: "Инессу даже Ленин
Любил, и это, друг мой милый, не позор!

Пойдём со мной, и я тебя утешу,
Как моряка на своей трепетной груди!
Забудешь ты, что был когда-то грешен,
Но лишь сейчас молю тебя - не уходи!
Я буду целовать с восторгом твоё тело,
Таких не знал ты ласк на жизненном пути!
Я вижу, ты мужчина очень смелый,
И мне в постели смог бы точно подойти!"

"А кто заплатит за банкет у сцены?"-
Спросил Метельский грустно девушку "свою".
"Конечно, только ты, мой друг бесценный,
- Ответила девчонка нежно, - I love you!"
"Со мной ты хочешь переспать в отеле,
А я за это всё обязан заплатить!
Не кажется ли странным тебе, Неля,
Такой расклад у нас неверный, может быть?"

"Шутник ты, Игорь, я тебе замечу!
Впервые слышу я, чтоб девушка сама
Платила за восторженную встречу,
Но может просто, милый, ты сошёл с ума?"
"Возможно, дорогая, я не спорю,
Но есть на небосклоне яркая Луна,
Она живёт в Одессе рядом с морем
И, может быть, сейчас скучает у окна!

Она прекрасна, как в саду богиня,
Её глаза сияют звёздами в ночи!
А тело с ароматом спелой дыни
Сравнится может только с пламенем свечи!
Она трепещет каждой своей клеткой,
Благоухая лепестками нежных губ!
А ты, всего лишь навсего, кокетка,
Но я не буду всё равно с тобою груб!"

Заснул Метельский этой ночью поздно,
О встрече думая с Татьяною весной.
Закрыли тучи месяц как-то грозно,
И потянуло сразу Игоря домой!
Он сел за стол, взяв в руку авторучку,
Как их пройдёт днём встреча в парке у скамьи?
Обрадуется ли, как муж получке,
Она, или теперь всё только для семьи?

          ВСТРЕЧА В ОДЕССЕ

Задумался печальный мачо:
«Где ты, любимая моя?-
Воспоминанием охвачен,
В своей душе огонь храня,-
С тобой росли мы по соседству
В забавах солнечной весны,
В счастливом беззаботном детстве,
Гордясь успехами страны.

Ты говорила: «Терешковой
Я стану, вот увидишь сам.
Корабль строят уже новый,
Что понесет нас к небесам…»
«Нет, дорогая, космос слишком,-
Я, улыбаясь, отвечал,-
О море бредят все мальчишки,
Где волны бьются о причал.

Где небо, с гладью вод сливаясь,
Волнует сердце моряка,
И он, с любимою прощаясь,
Вновь встречу ждет наверняка…»
«Мечтатель», - ты сказала нежно.
«Возможно»,- я лишь произнес.
Моих ничто тогда, конечно,
Не омрачало дивных грез…

И в теннис я тебя настольный
Учил старательно играть…
А через год смогла достойно
Ты Украину представлять…
Я с греблей жил не расставаясь,
Ушла ты в теннис с головой,
Но, каждый раз, с тобой встречаясь,
Я трепетал, как лист, душой.

И, как-то раз, когда Лукьянец
Тебя зимой к стене прижал,
Я, сбросив с плеч потертый ранец,
Вмиг между вами гордо встал.
«Как можно с девушкой чудесной
Быть грубым,- думал я тогда,-
Она прекрасная, как песня,
И манит взор мой, как звезда.

Пусть в имени ее есть тайна,
Что дышит свежестью полей,
Но аромат благоуханья,
Как от цветка, плывет за ней
От локонов ее прелестных,
Волной спадающих до плеч,
Пьяня мечтой меня небесной,
И обещая радость встреч».

Шок испытал я после бурсы,         
Когда ты замуж вышла вдруг.         
И в океане другим курсом
Ушла ты с мужем, милый друг!
Уехал в Питер я тем летом,
Прощаясь с верностью своей,
Чтобы забыть твой образ светлый,
Глаза, улыбку, шелк кудрей…

Летело время. Перестройка
Уже осталась за спиной,
И я из рейса только, только
Вернулся "заболев" тобой.
И вот мы встретились. И тут же,
Вновь сердце рвется из груди!
Все у тебя не плохо с мужем,
И дети подросли твои.

Я меньше говорил такого,
И уж совсем не мог сказать,
Что я развёлся, Таня, снова,
Что, видно, я рожден страдать!
Мы обменялись телефоном,
И вот уже прощальный взгляд,
Вновь грудь мою пронзило стоном,
Как будто в цель попал заряд!

Но не хочу я сердце слушать!
И поступить бы так не смог,
Чтобы твою семью разрушить,
Как и свои я не сберег.
Для этого люблю я слишком
Тебя, Татьяна, много лет,
А мысль о простой интрижке
Меня не радует, о нет!

Вся ноет грудь, и сердцу больно,
Что не со мною ты опять…
Я виноват, пускай невольно,
Но слишком поздно все менять…»
Цвели вдоль по аллее розы,
День этот майский догорал.
И лепестки цветов, как слезы,
Бульвар Приморский расточал.
----------------------------------------------

Их следующий пункт был Рио-Гранде,
У входа в порт горел торжественно маяк.
Побыть бы с юной леди на веранде,
Всегда мечтает в море ветреный моряк.
И Игорь вышел в бар "Moon light" вечерний,
Чтобы забыться хоть на несколько минут,
И вдруг увидел девушек в таверне,
На русском говорящих - это все поймут!

К ним Игорь подошёл один за столик,
Довольно быстро познакомились они.
Хоть он в вопросах секса был и стоек,
Но глаз его прекрасных фей влекли огни!
Затем они попали на "Spetsae",
Где Игорь девушек "Бакарди" угощал.
Читая им стихи, как специально,
Что о любви и дружбе Пушкин написал.

Всю ночь они восторженно общались,
И лишь расстались, когда веяло зарёй.
Остались на столе три чашки чая
И бутерброды с вкусной красною икрой.
Метельский думал: "С женщинами дружба
Вполне возможна жарким днём и под Луной."
Но а сейчас ему пора на "службу",
Как жаль, что рядом нет совсем души родной!

На вахте утром быстро мчалось время,
И он решил о дружбе с Таней написать.
Но видно, жизни тягостное бремя
Оставили на строчках яркую печать!
Слова его ложились на бумагу,
Как бисер жемчуга на скатерть у окна.
Такая сила не подвластна магам,
- Таит в себе очарование она!

           НЕ УХОДИ

««Не уходи, побудь со мною!» *
Мне грустно одному.
Накроет нас любовь волною,
Когда я обниму
Твоё, как лук, тугое тело,
В шедеврах чувств простых.
Хочу с тобою быть я смелым,
А не сжигать мосты!

Немало дум моих сердечных
Узнаешь ты сейчас.
Любовь под небом бесконечным,
Ведь не оставит нас!
И вот в объятьях ты, волнуясь,
Как роза при Луне,
Ответишь страстным поцелуем,
Вновь доверяясь мне!

Забьешься сладко, словно, птица,
Ты снова в этот раз.
И будут радостью светиться
Алмазы чудных глаз.
В экстазе несказанной неги
Элизиум любви
Ты, как русалка из Онеги,
Пить будешь, селяви!

Она порою так же бредит
Объятьями до слёз!
Как я люблю тебя, миледи!
В краю родных берёз!
Как рад я сладким поцелуям,
И верю в чудеса!
Любовь за нас проголосует,
Открыв нам небеса!

Любовь наполнит нас блаженством
Восторгов в час ночной!
Ведь для меня ты совершенство
Под бледною Луной!
Ведь для меня ты несравненна
На всей большой Земле!
Я полюбил тебя мгновенно
Когда-то в феврале!

И вот под звуки нежной лиры,
Я напишу один:
"Тебе нет равной в целом мире,
Прошу, не уходи!"»
«Я не свободна, ты же знаешь,
Мой милый, мой родной.
Мне жаль, что ты один страдаешь,
Когда я не с тобой».

* Слова романса.
-------------------------------------------------

Год подходил к концу довольно нудно,
Не зря платили греки деньги морякам!
На судне выдержать тоску так трудно,
Что хочется вернуться сразу по домам.
В Союзе столько денег не платили,
Зато и не работал так почти никто.
А здесь вам словно шею обхватили
Тугой петлёй, ведь длинный рейс не шапито!

И выжаты все были, как лимоны,
В системе греков не давались "леденцы".
И моряков от малярии стоны
Не слышали в домах шикарных подлецы!
Безжалостна система капитала!
Пока ты полон дерзкой силы и здоров,
Тебя всегда прибавка ожидала,
И был ты нужен, как чудесный, новый кров.

Но лишь болезнь тебя атаковала,
Как отправлялся ты безжалостно в Союз.
Там разбирались днём на покрывале -
Какой, куда ты в океане возил груз!
Поэтому, когда пришли в Гавану,
Метельский номер заказал себе на ночь.
В гостинице он принял сразу ванну,
И отдохнул, чтоб тяжесть рейса превозмочь!

В отеле ночью снилась ему Таня...
Как нелегко ему давался этот рейс!
Но всё исчезло в утреннем тумане,
Когда увидел он на судне Толю Лейс.
Вдвоём они остались на "Spetsae"
Из русских моряков на траверзе весны.
Уже на них дохнула свежесть мая,
И потянуло сладким запахом сосны!

Метельский часто посвящал стихи Татьяне
Любовью и тоской безропотно томим.
И времени так много в океане
Он проводил... "Ах, если б тоже был любим!"
Насколько легче в рейсе одичалом
Осознавать, что тебя любят и хотят!
Он через месяц будет на причале
Из рук в Одессе кормить маленьких котят.

И, может быть, увидится с любимой,
С той, кто спасла его на жизненном пути.
Возможно, он томится жаждой мнимой,
И не захочет она близко подойти!
Но всё равно её он не забудет,
Весь год она была невольно рядом с ним!
А если страсть к нему её разбудит,
Почувствует себя он, словно херувим!

         СВЕТ

Во сне сегодня видел я
Воспоминаний свет.
Зачем ты мучаешь меня
Одна так много лет?
Зачем вонзаешь коготки
Ты в сердце мне, любовь?
Могли объятья быть легки,
Но источают кровь.

Я видел лишь наш старый дом,
Звенел вокруг апрель.
Под абрикосой мы вдвоем
Мечтали под купель.
Нам трели соловей с утра
Лил током неземным…
Была волшебная пора,
И зеленел жасмин.

Пруд просыпался, сонный лес
В сиянье голубом,
Касаясь ветками небес,
Перевернулся в нем.
И Солнце в собственной среде,
Мир радуя вокруг,
Плескалось, фыркая в воде,
У ног твоих, мой друг.

От дуновений ветерка
Цветные лепестки
Цветущий сад ронял слегка
На сонные пески.
Прижалась ты плечом в тот миг
С доверием ко мне,
И счастье я с тобой постиг
При тающей Луне.

Так мы сидели: ты и я,
На низенькой скамье
В сиянье розового дня
Когда-то по весне…
Нас годы развели с тобой,
Прошли апрель и май.
Будь же обласкана судьбой
Ты за весенний рай.

Во сне сегодня видел я
Воспоминаний свет.
Зачем ты мучаешь меня
Одна так много лет?
Зачем вонзаешь коготки
Ты в сердце мне, любовь?
Могли объятья быть легки,
И жду тебя я вновь.
-------------------------------------

Агент привёз журналы и газеты
В порту на судно к ним в один прекрасный день.
Метельский сел за столик с сигаретой,
Любуясь тем, как гавань скрыла тень!
Он перебрал почти всю стопку прессы,
И вдруг увидел фото Танечки своей.
В журнале "ФИС" прочёл он с интересом
Статью с мелькающими буквами о ней!

В которой рядом с фото сообщалось,
Что Таня выиграла первенство страны,
Вновь форму обрела, как полагалось,
Преодолев проблемы все со стороны!
И будет представлять на Кубке Мира
Союз Советский и, конечно, победит!
И из Тайланда вылетит кумиром
Десятков девушек, чей путь уже открыт!

"А если речь идёт о ссоре с мужем?
Возможно, что она свободна, ты лишь верь?
Как рейс сейчас мне попросту не нужен,
Я позвонил бы к ней с цветами сразу в дверь!
Когда же буду снова я в Одессе?
Придётся видно три недели подождать.
О, если бы она моей невестой
Вновь стала, как же в небе хочется летать!"

Переполняемый слепой надеждой
Метельский думал, загоревшись, как свеча!
И, сбросив сразу всю свою одежду,
Он принял душ совсем холодный сгоряча!
Быть может, в то же самое мгновенье
Она скучает, сухость чувствуя во рту!
Он бросится к ней в миг без промедленья,
Лишь только судно пришвартуется в порту!

Осталось подождать совсем немного,
Он больше ждал их встречу, сердцем всем любя!
Хотя, как лист, дрожали его ноги,
И чувствовал он неуверенно себя.
Волнение дыханье прерывало,
Но всё равно надежда теплилась в груди.
Он лёг в свою постель на одеяло,
Что дома ждёт его - любовь или дожди?

Тянулись дни так долго, бесконечно,
Когда они в Одессу сахар повезли.
И от тоски немыслимой сердечной
Он слышал, как в ночи стонали журавли!
Так реки сушу вечно наполняли
Любовью страстной и сиянием огней!
И все весной восторженно внимали,
Когда в ветвях свои лил трели соловей!

И тут вдруг капитан всем сообщает
Про то с утра, что на Чернобыльской АЭС
Произошла авария!!! Взрываясь,
Реактор погубил в округе целый лес!
Немало пострадало населенья,
У речки Припять отравило берега,
Поэтому в Одессе, без сомненья,
Проблемы ждут теперь любого моряка!

"Всё будет хорошо, - решил Метельский,
- Одесса далеко от Припяти стоит."
Но этот день трагический апрельский
Надолго в памяти потомство сохранит!
Пройдут года, пройдут десятилетья,
И восстановятся природа и река,
И так же целовать деревья ветер
В лесу начнёт, волнуя в небе облака...

Поднялось настроенье экипажа,
Когда они прошли на судне Гибралтар.
И Толик Лейс, как мастер эпатажа,
Сказал: "Нас ждёт в Одессе сказочный нектар!
Любви нежнейшей страстные объятья
На нас прольются, как невиданный бальзам,
И ураганов горькие проклятья
Забудем мы, прижавшись к сахарным устам!

И секс, переполняя впечатленьем,
Порадует сердца "больные" моряков,
И вспомним мы чудесные мгновенья,
Разбавив страсть свою французским коньяком!
Что может быть любви для нас прекрасней!
Как хочется сейчас восторга нежных встреч!
Но помнить надо, что всегда "опасны"
Овал бедра, глаза и бархат нежных плеч!"

Через неделю было на Босфоре
Их судно ночью, что везло в Одессу груз.
Стамбул огнями освящал всё море...
"Как в Ленинграде поживает карапуз?
Приеду я туда детей проведать,-
Метельский думал, проходя ночной пролив,-
Забыла Лора с крабами обеды,
И усть-камчатский, как слеза, родной залив!

Я привезу ей деньги на рассвете,
Чтоб легче было ей одной детей поднять.
Увидимся мы все в начале лета,
И с сыновьями поиграю я опять!
Роман меня, конечно же, не помнит,
Ведь мы расстались, когда годик был ему.
Меня судьба волной по миру гонит,
Как тяжело быть в синем море одному!"

А вот и несравненная Одесса!
Пришвартовалось судно в чудный майский день.
Какое счастье через год из рейса
К себе домой вернуться под родную сень!
Метельский тут же выехал к Татьяне,
Купив прекрасный на Соборке букет роз.
Надеясь, что весною не обманет
Его предчувствие тревожное до слёз!

В подъезде он влетел наверх, как птица,
И, словно мальчик, позвонил, волнуясь, в дверь.
Любовь там ждёт его, или забыть всё
Ему придётся навсегда уже теперь!
Открыла дверь Ромахина Татьяна,
Глазам своим не веря ласковой весной.
И перед ней поплыла без изъяна
Вся жизнь её, любовью бредя и тоской!

"Как долго я ждала тебя, любимый! -
Она воскликнула, бросаясь вдруг на грудь
К нему, - я помню, как неповторимо
Меня любил ты, не давая мне уснуть!
Я помню твои нежные объятья
И поцелуи, словно розы, на устах...
Ты подарил мне розовое платье,
И письма мне писал на десяти листах!

Как я жалела! В том, что мы расстались
Есть только, ты не возражай, моя вина!
На сердце у меня рубцы остались,
И даже лучшего бутылочка вина
Не приносила мне в ночи покоя!
Как я скучала без тебя, мой милый друг!
Пойдём ко мне, там ждёт тебя жаркое,
И я представлю тебе двух своих подруг!

Мы послезавтра вылетаем в Ригу
На сборы перед Миром, ты моя любовь!
Но откажусь я от поездки Игорь,
Чтобы побыть, мой милый, только лишь с тобой!"
"Нет, дорогая, вместе мы поедем,
И в Юрмале медовый месяц проведём!
Как я люблю твою улыбку, леди, -
Сказал Метельский, - будем мы всегда вдвоём!"