Я жажду славы мировой!

Я жажду славы мировой!
Но после первого звонка
меня найдут на мостовой
лежащим в собственных стихах.
Лежащим, собственно, в снегу
на чьей-то собственной луне,
где от касания теплых губ
мне будет только холодней,
где луноходы бороздят
поверхность самых сладких снов.
А я опять у них в гостях,
и значит, что вполне здоров.

Вокруг оград завьется хмель,
слетятся утки на манок,
и я возьму их на прицел,
что значит: дан второй звонок.

Хоть бутафорское ружье
не прогремит сквозь гомон птиц,
но исполнение мое
заставит всех кричать "На бис!",
платочком слезы промокать, 
снимать на фотик цифровой,
ведь после третьего звонка
я – жалкий карлик цирковой.


Рецензии