Александровский кремль. 3. Всадники с пёсьими голо

Над Александровскою слободою,
Над шпилями, летают ангела,
А в пыточных подвалах под землёю
Глумится власть невиданного зла.

Здесь грозный царь ломал хребет России
И наизнанку вывернув мораль,
По образу восточной деспотии
Под тиранию строил вертикаль.

Из слободы опричники-рубаки,
Ремнями крепко привязав к седлу
Отрезанную голову собаки,
Скакали, прихватив ещё метлу.

Скакали по Руси, служа престолу,
Чтобы тряслась от ужаса страна,
Чтоб выгрызть непокорность и крамолу,
Чтоб вымести измены семена!

Мелькнули, и назад с добычей мчатся,
Везут бояр, священников, князей,
А вместе с ними чад и домочадцев,
А также их знакомых и друзей.

Загнали в замок, как в ворота ада,
Иван Васильевич выходит из дверей,
И, обведя прибывших злобным взглядом,
Велит бесчестить жён и дочерей.

Потом всех скопом сволокут в подвалы,
Где голые по пояс удальцы
У горнов раздувают поддувала
И зарывают в уголья щипцы.

Порядок у опричников был точен,
С утра молитва перед алтарём,
Где все они, поднявшиеся с ночи,
Молились богу заодно с царём.

Затем работы в пыточной науке:
Кому сдирали кожу со спины,
Кому ломали ноги или руки
И лили в горло кипяток иным.

Царь сам до истязаний был охочим,
Любил, когда мясцо живое жгли,
И под ноги несчастным, между прочим,
Собственноручно подгребал угли.

Потом шёл пир, весёлое застолье,
Какие яства, медовуха, квас!
Лилось вино за царское здоровье,
И пьяные уже пускались в пляс.

Потом топили женщин в речке Серой,
Кидая нагишом с обрыва вниз,
И в соответствие с родительскою верой,
День завершали, в храме собравшись.

Но вертикаль не лучше, чем крамола,
А безнаказанность - что ржа, из года в год,
Царёвы слуги властью произвола,
Не зная страха, грабили народ.

Хирела Русь, везде разор, упадок,
Люд умирал или бежал куда...
Века минули, вроде бы порядок,
Но видно не забылось, иногда

Бывает заплутавший к ночи странник,
Замрёт, увидев тень на мостовой,
И перекрестится: как будто скачет всадник,
С отрезанной собачьей головой.