На дне

У микрофона снова слово за словом
Вроде бы клоун, но в монохромном ситкоме.
И вроде быть бы скромным мне и набить оскомину,
Но в голове только стоны и наборы синонимов...

На каждом закате, как скроется за горизонт солнце,
Во мне просыпаются древние монстры,
Мой разум раз за разом сжирая зубами острыми
И оставляя в конце в текстах лишь многоточия...

Никто не слышит крика из моей обитель...
И только одним кликом возможно остановить их.
Я брошен ладошками в центр жизни дорожки.
Рубаха-парень, но по ходу точно эта рубаха в горошек.

Обитая на дне, видимо, мне было бы видней,
Кто плейбой среди людей, а кто плебей.
Средь серых дней и быта я вижу быдло,
Что пытливо исподлобья  на меня смотрят двулико и дико...

Как обычно на поверхности правда плавает плавно,
Но мы привыкли глубже капать себе ямы чем надо.
Да, я признаю то, что я далеко не идеален,
Но на поверхность как куча фекалий я не всплываю.

Я погружаюсь в сознанья собственного глубины,
Где на пути подводные камни и всё затянуто тиной,
Бытовая рутина и на лице щетина...
Необратимо эта писанина сгинет в корзине.

Меня назовут при встрече вряд ли хорошим.
Ну, что ж, пускай всё так и будет - так видит художник.
Я взвешен, измерен и признан негожим...
Ясно, мне не дождаться от вас неотложки и помощи.

Копотью стекол яблоки глаз моих скрыты,
Дабы не видеть событий, как время словно вихрь
Всё обратит в пыль и стихнут не только стихи, но и крики
Там, где лежит по две багровых гвоздики.

И вот эпилог. У моих ног зыбучий песок.
В пучине меж тины залёг - не поможет рывок.
Твоих ожиданий оправдать, увы, я не смог.
Что был нанизан на крючок, сорвался червячок...