Верлибры

И. Мордовину

Мой приятель, поэт – подмастерье верлибра,
очень жгучий брюнет (словно с берега Тибра!),
«молочка» не волчицы испив у Оби,
что-то новое тщится сказать о любви.

Хоть он римлянин с виду, да нравом не тот.
(Потому, как Овидий легко не поет!).
Все стихи его – точно Герасим мычит…
Как по кочкам, по строчкам без точек он мчит.

Осквернитель искусства, он, видимо, горд,
что из тайного чувства составил кроссворд
(и загнал его в клетки по разным местам!) –
только умница редкий откроет, что там.

Пусть задачка без икса, а я не пойму:
«Почему в воды Стикса он бросил Му-му?».
Перепутал, наверно, с персидской княжной…
После пьянки в таверне, с похмелья больной.

Занесет он в анналы вино и друзей.
(И тот факт, что вандалы снесли Колизей!).
А когда он туда же отправит  мадонн,
неожиданно даже привидится сон:

его дом – Колизей, а подъезд – Эрмитаж
(разрисован, глазей, снизу вверх весь этаж!),
а вокруг – вечный город, где вольно творим
(поэтически гордо именуемый «Рим»!);

здесь, в ночном Барнауле, над бурной рекой
в непрерывном загуле дрожащей рукой
(с рифмой сладить не в силах, «откушавши» литр!)
самый лучший в России он пишет верлибр.

…И приснится старушка в вагоне пустом,
вслед которой избушка машет ставней-крылом.

1999 г.