По столу барабанила гордые марши
та, которая быть не желала упавшей.
А играла – с доски улетали ферзи.
Никогда ничего для себя не проси!
Оставалась порой без еды и ночлега,
но и бедной родней не была человеку.
Все недуги под плюшевый прятала плед,
прожила до конца ей назначенных лет.
А на том берегу оробела и сникла.
Из себя доставая слова, будто иглы,
распрямилась она от ступней и до шеи:
– В нищете своих дней я не знала прошений.
Ее снова держала неясная сила,
это чья-то душа берегла и просила.
Свидетельство о публикации №115011011326