25

И кидало меня и сносило,
В колею белоснежных дорог.
На последних парах колотило.
Переполнена разных тревог.

Каждый день доживал как последний,
Не боялся уже не чего.
И не в зрелых годах и не в средних,
Рассосалось всё, как то само…

Уходили Друзья по не многу,
На последок не молвивши речь.
Провожали. Стояли у гроба.
Как же так, не смогли уберечь…

И любил Я, Красиво и слепо!
Как никто не любил не когда!
А потом словно птицею в небо,
Улетала любовь навсегда…

Улетала. Но вновь возвращалась.
Вдохновляя меня на стихи…
Но всё чаще она ошибалась,
И всё реже писались они.

Помню день, когда рухнули стены.
Отчий дом для меня стал чужим.
Но я верил, грядут «перемены»,
Был готов к переменам любым!

Не случилось не счастья, не горя.
Всё задумано было судьбой,
И писались все песни в «Миноре»,
Всё на той же гитаре одной.

Дни летели как сонные мухи,
Мне для радости сделать глоток.
И ходили упорные слухи,
Что я в водке хороший знаток.

Но на зло всем завистникам будто,
Каждый раз, поднимаясь с колен.
Я их лица то помнил всех смутно,
А теперь и не знаю совсем!

Я на зло отвечаю улыбкой,
Это зло, мне никак не понять.
Ведь у каждого в жизни ошибки,
Для того что бы, что то менять!

Всё исправилось, всё поменялось.
Я теперь не страдаю совсем.
Помню, как то пришла, извинялась…
Но помочь мне уж было, ни чем!

Все кто в горе со мной, были рядом.
По сей день остаются со мной.
Кто не ссучился и не стал гадом,
Друг за друга стоим мы стеной.

Двадцать пять! Вот моё озаренье!
Сколько ж сломано было судьбой...
И теперь я ищу вдохновенье,
В прошлых днях, что случились со мной.

И кидало меня, и сносило.
В верх взлетал я, и падал я вниз!
Но какая-то Божия Сила,
Заставляла прожить жизнь, на БИС!