Прощай, мой милый друг, меня прости...

Прощай, мой милый друг , меня прости,
Я знаю, что такое расставанье.
Прошу тебя, не надо, не грусти,
И выслушай короткое признанье.

Тебе я, если честно, благодарен,
Вытягивал, спасал от суицида,
Ты был хорош и был ты регулярен,
Звезды ярчЕй и ярче флюорита.

Ты был таков настойчив и хорош,
Что не смогла – о боже – удержаться,
И от тебя меня бросало в дрожь,
Осталось мне лежать и не брыкаться.

Ну как же так? За что мне это все?
Ну почему же мне теперь отвратно
К вам прикоснутся. Это все несет
Отчаянье. И не вернуть обратно

Нам дни, когда мы были счастьем,
И друг для друга, и для нас двоих,
Теперь же Вы лишь повод для ненастья,
Запомните, мой милый, этот миг.

Его переживете вы не раз,
Не два, не три и даже не пятнадцать,
И будет истекать слезой ваш глаз
В душе. А в жизни будете смеяться

И делать вид, что вам все безразлично,
Что все нормально, все это пройдет,
И всем твердить, что все у вас отлично,
Что счастье впереди. Оно придет.

Вы в комнате закроетесь. В квартире.
Столь душной и прокуренной до горя,
И не найдется больше никто в мире,
Кто разведет чернеющее море

В душе у Вас. Вы так грустны порой,
Но каждый день вы снова улыбайтесь,
И стойте крепко на своем горой,
Что бы счастливым, вновь таки, казаться.

Казаться чтоб веселым, юморным,
На улице, учебе, в магазине,
Чтоб мама не сказала: «Что за сын?»
Не повела к психологу. К той Зине.

Тогда глотать ты долго, нудно будешь
Те антидепрессанты. Тебе надо?
Ты душу, сердце навсегда застудишь,
Останешься персоною «нон грата».

Не только у меня. У всех и всюду.
Ну не печалься так! Не рви обои!
Не бей ты разноцветную посуду!
Не надо. Я прошу тебя. Герои

Нашего времени, увы, иссякли,
Те пали, как и ты, во власти дам,
Те ставили и сценки, и спектакли,
И их они дарили – глупо – нам…