второе эмигрантское

Евгению Федорову


Ничего готового, все самим.
За плечами огнь, снег, град, Иерусалим.
С белками иль каминами говори, проверяй иди, брат,
свой универсализм.
Выбирал бы - выбрал немецкий шифр, чем этот швейцарский Шир.
После зеркал на Брежнева солнце-пыль, гуси и камыши.
Летчик срубил стропы, сошел с тропы.
Время его – уже не вперед, а вширь.

Правда, что ли, сюда не садился Юрий, адмирал Макаров не гнал "Варяг"?
Вытирай со лба двойное июля,
Режь плечом прохладное января.
Оторви Алексеевичу на зависть прядь с Ньютонова парика,
Приноси к бумажным корням цвет-физалис из парника.

Судьи и назореи заперли, что несли.
Облачные аллеи спят в пузырях земли.
Оригами из мавзолея, сколько новости ни сверли –
А пусть эта осень пройдет скорее, трамвайно ли, лисьи ли.

Ни за что не встанет на полку лемма, уголок от "Лего", последний штрих.
На воде качает щеками лебедь,
Над шоссе украдкой смеется стриж.
За отшибом луга, где порох лунный, за ножом хребта, где дежурит гриф,
Если руки держат колун Колумба -
Жги лучину. Дождись своих.