Москва в крещенские морозы

Удачливому ветер в паруса
пошлет Господь, крепя земной порядок,
а мне приятней верить в чудеса
и ездить на метро без пересадок.

Москва в канун крещенских холодов
боится гололеда и Чубайса,
а тут, в метро, казенный стул готов:
хоть целый день сиди и улыбайся.

Но волком смотрит встречная толпа
(в наушниках скворчит «инструменталка»);
челнок баулы ставит на попа,
того гляди, начнется перепалка.
 
На улице заезжих работяг
почти по-братски подберет «маршрутка»;
им, несмотря на рост житейских благ,
в крещенский вечер холодно и жутко.

Гораздо легче, если ты – москвич,
и теплая жена сопит под боком,
не то, гляди, привидится Ильич
и грустный бомж приснится ненароком.

Бомж в стельку пьян. Он до смерти устал.
Ему твое сочувствие до фени.
Он, может быть, нашел свой идеал,
упав лицом на грязные ступени.
 
Вдоль по вагону чешет инвалид.
Его коляска щелкает на счетах.
Суду все ясно, но душа болит.
И ангелы грешат в своих отчетах.

Вы, Ангелы, пишите все как есть:
мол, ближе к лету vita будет дольче.
Вся правда в том, что солнце может сесть!
Пить надо меньше, а работать больше…

Наш Дед Мороз умеет дать под дых,
колотит так, что сам полезешь в печку;
придет весна, я в церкви Всех святых
во здравие живых поставлю свечку!