Море мое

Небо в миллиметре тонких колен сложено,
Альбатрос несет солнце вслед твоему кораблю.
Все секунды на циферблатах моих перемножены,
Расстояниям сжаться в кулаках я навечно велю!

И распуская с пальцев внезапно разжатых
Нежности бремя безжалостно терпкое,
Взглядом ловлю средь фигур сутуловатых,
Профиль, прибитый крепко к памяти скрепками.

Бьет кузнец в подвале нетрезвым молотом,
Он кует мне цепь паутинной тонкости.
Прикрываюсь от вьюги шелковым воротом:
Не помогает. Выжидаю крах робости.

Бьет кузнец! По дороге ходят иомены,
А в сердце цепляясь в камеры греется олово,
Его вливают в горло обычно. Оскомина..
Ты оскомина на языке. Мне дурманишь голову.

Ноги мокрые стынут, зима вредная,
А из туч летают дожди, январь бесится.
Мы встретимся, знаю, губами обветренными...
Когда ночь ледяными слезами на крышах повесится.

Истоптав крыльцо, я выучу всех прохожих.
Возвращай свою душу скорее в мою обитель.
Кто ж создал тебя, мой на всех непохожий,
Мой самый чуткий и верный мой... тихий зритель.

Я не жажду быть в первых в драке за золотом
По количеству ниток я не делаю выводы.
Мир не трепит тех, у кого у груди перештопано.
Я шагая по полю, не держу упрямого повода.

Я не вкусом мороженых к зиме ягод вишни,
И не стану плести ковры под чьи-то ноги.
Пусть я буду совсем на земле чужая и лишняя,
Но я буду устраивать сердцу очередные поджоги!

Ты моя вода в глазах моих! Связанное
Из ветра и запаха леса, полного жизни!
Неделимое на время, мое невысказанное,
Не покидай мои странные, но теплые мысли!

Ребра на границе твоих колен дюжиной,
Альбатрос охраняет от шторма ранимый брандер
Шлюпки все глубоко под лед погружены.
Ты поешь песни в воздух на волшебный манер.

Тяну я иссохшие руки, умоляя космос:
Пусть луна освещает путь. Я все там же. Жду.
Ты мой хриплый в тоске кричащий голос,
Ты мой шепот скрипки в зимнем саду.

Небо в миллиметре твоих ресниц прячется,
Кузнец бросил мне цепь горячую, я в нее...
Нет ничего важнее, чем запятой обозначиться,
В волнах твоей судьбы, море мое.

05.01.15.