Сила материнской молитвы быль

                "По вере вашей да будет вам"(Мф,9-29).

  Валентина неслышными шагами подошла к спящей дочке, перекрестила её и, тихонько прикрыв за собой дверь, вышла из детской. Муж ещё не пришёл со двора, готовился к завтрашнему сенокосу. С тех пор, как случилась эта страшная беда, он вообще старался не  сидеть без дела - что-то мастерил, паял, чинил.
А у Валентины всё валилось из рук. Она машинально выполняла привычную домашнюю работу, занималась с дочкой, ходила в свою контору, общалась с людьми, но ей казалось, что всё это происходит не с ней. И вообще, вся её теперешняя жизнь - это всего лишь кошмарный сон, и надо только поскорее пробудиться от него, и всё будет по-прежнему.
Но шёл уже восьмой месяц после того ночного звонка, перевернувшего всю её жизнь, и ничего не менялось.
Тяжело вздохнув, Валентина опустилась в кресло. Мысли снова перенесли её в ту ночь, когда их разбудил захлёбывающийся межгород.
- Алло! Мамочка! Мама! - в голосе сына она сразу почувствовала плохо скрытую тревогу и безысходность. - Мама, меня два месяца не будет, так получилось. Я вас всех очень люблю!
Короткие  гудки оторвали от неё голос сына. Земля ушла из-под ног. Смятение, отчаяние, страх за своего ребенка вырвались из груди глухими рыданиями.
- Сыно-о-чек! Кровинушка моя!
… За грустными воспоминаниями не заметила, как подошел муж.
- Валюша, на молитву пора, - напомнил он ей о времени молитвы по соглашению.
Валентина, с благодарностью посмотрев на мужа, подошла к иконам, зажгла свечу и опустилась на колени.
- Господи! Помоги! Спаси, защити моего сына! Верни мне его! Господи, пусть лучше у меня ничего не будет, никакого богатства не надо, я любую боль вынесу, только бы сын  был с нами, только бы нашёлся!
Слёзы струились по её щекам, но она не замечала их.  Всем своим  изболевшим, исстрадавшимся сердцем стремилась она сейчас к Тому, Кто всегда любил её, Кто знал про каждый её вздох, Кто помогал ей во всех её  делах,  в Кого она верила, но принимала всё как должное, не пытаясь ответить Ему хотя бы маленькой благодарностью.   Только сейчас, после долгих месяцев, наполненных безрезультатными поездками и звонками в милицию и в техникум, где учился её сын, после самостоятельных безплодных поисков, она впервые так горячо обратилась к Богу.
- Господи, - молилась мать, - никто не смог мне помочь. На Тебя вся моя надежда, Ты всё видишь, всё  знаешь, всё можешь. И, если так случилось, то это Твоя воля, но, Господи, не попусти испытаний свыше сил моих!
Муж тихо вышел из комнаты. Он всё ещё стеснялся молиться при ней, хотя она знала, что он тоже молится. Когда они с ним приехали в монастырь Ключевской Казанской иконы  Божией Матери к архимандриту Илариону, то батюшка сразу обратился к мужу:
- Что же ты, в Бога веришь, а молиться не умеешь. Молитесь! Я помолюсь, но от вас нужна большая молитва.
Батюшка молился вместе с ними. И только здесь они  ощутили и понимание, и сочувствие, и  защищённость от того жестокого мира, в котором человеческая  жизнь ни во что не ставилась, в котором пропал их мальчик, а все продолжали жить, как ни в чём не бывало. И учёба в техникуме продолжалась, как всегда, и никого не волновало, что одним студентом стало меньше, и неизвестно, куда он исчез.
Батюшка молился. В сердце Валентины происходило что-то ей самой непонятное, как будто вскрылся нарыв, и всё плохое вместе с гноем вышло наружу. Она вдруг поняла, что не надо искать ответа на вопросы - за что?, почему?, не надо копить обиду на людей. Надо просто молиться, просить Господа и Его Пречистую Матерь, и всё устроится.
Вскоре после поездки рано утром пришла свекровь вся в слезах:
- Дочка, мне Женя приснился. Сказал: " Что вы меня так долго ищете?  Мне так плохо!".
Валентина села рядом с ней, обняла её, пытаясь успокоить, оберегая больное сердце матери, но не выдержала, и обе женщины разрыдались.
И Валентина снова засобиралась. На этот раз она поехала одна по святым местам,  чтобы не торопясь помолиться, поговеть, попросить помощи у святых угодников Божиих.
И вот Троице - Сергиева Лавра. Как в другом  измерении жила здесь Валентина. Вся боль отошла куда-то, была надежда, умиротворение в душе, вера в Божий Промысел и Великую Милость Божию.
- У меня сын пропал,- только и смогла сказать Валентина архимандриту  Науму, к которому ей посоветовали обратиться за молитвенной помощью. Она стояла около него и плакала, и говорить ничего не хотелось... И снова, как и у отца Илариона, ощутила она  силу благодатной молитвы, почувствовала защищённость, любовь и понимание.
- Принеси-ка книги, у них там нет ничего, - сказал отец Наум своему келейнику.
Щедро одарив Валентину книгами, батюшка  благословил её в дорогу.
- Молись! Много молиться надо, - сказал он на прощание.
И сейчас она стояла и молилась, и плакала, и просила.
Тихо подошел муж, обнял её.
- Иди,  родная, отдыхать. Завтра сенокос, вставать рано.
Проснулись, чуть забрезжил рассвет. Подоив и отогнав корову в стадо, Валентина стала собираться на сенокос. Сложила в сумку хлеб, яйца, варёную в мундире картошку, огурцы, помидору, положила бутылки с молоком.
- Мама, не забудь мне чего-нибудь сладенького положить, - вышла из своей комнаты дочка. Она тоже собралась с родителями на сенокос, хотя отец не хотел брать её:
- Мала еще, под ногами только путаться будешь.
- Ну, пап, возьми,- канючила дочь.
- Пусть едет,-  вступилась Валентина, -  нам не так тоскливо будет.
- Мам, ты рыбок моих кормила?- уже в поле вспомнила Алёнка про аквариум.
- Не умрут твои рыбки, вечером покормишь.
- Мам, а рыбки воду пьют?
Отец улыбнулся, а  Валентина удивлённо остановилась:
-    Не знаю.
- Мам, а вчера ты из какого монастыря письмо получила?
- Из Соловецкого.
- Они тоже будут за Женю молиться?
- Да, конечно. Все 12 монастырей уже молятся.
- Мамочка, а скоро Женя придёт?
- Не знаю, доченька, скоро ли. Но придёт. Помнишь, я вам читала в газете, что у женщины сын пропал, а она в 12 монастырей послала пожертвования и письма с просьбой о молитве, и там молились. И сын её вернулся. И наш Женя с Божией помощью вернётся. Ну, всё, дочка, пришли, давай работать.
Солнце припекало всё сильнее и сильнее. Валентина не отставала от мужа, косила почти вровень с ним.
- Ко-си, ко-са, по-о-ка роса, - приговаривала Алёнка, прыгая через ряды свежескошенной травы.
- Мама, папа, к нам кто-то идёт.
У отца вдруг почему-то подкосились ноги, и он опустился на землю.
Валентина, оглянувшись, замерла от захлестнувшего её невыразимого  счастья.
- Женя, сынок, - чуть слышно прошептала она.
Она бросилась навстречу спешившему к ним сыну и кричала, и плакала:
- Господи! Спасибо! Вернулся! Я знала! Я верила!