Волки

Волки бежали следом. Они нагоняли, как нагоняют обычно дичь, ровно, медленно, неотвратимо. Девочка еще пыталась вырваться из этого мертвенного круга, но мешал глубокий снег, рассыпанный по полю огромными белыми в синеву барханами. Скатываться с них было облегчением, но вот взбираться… Волосы выбивались из-под туго повязанной шали, лезли в лицо, на глаза, каждый валенок норовил остаться в снежном мешке, так что приходилось всякий раз вытаскивать его, уцепившись за края холодными, без варежек, руками. Где она их оставила, девочка уже не помнила, да и мороза не чувствовала. Страх, неудержимый, обволакивающий, гнал ее вперед и вперед, к тем далеким, едва мерцающим, огонькам деревни.
Последний рывок дался ей особенно трудно – валенок провалился уже основательно, и беглянка, оставив его стыть на холодном ветру, двинулась вперед, стараясь как можно меньше касаться снега ногой, обутой лишь в вязаный тонкий носок.
  Седой волк появился на ее пути внезапно. Серые стальные глаза его притягивали и манили. «Вожак», - устало и обреченно поняла девочка и опустилась на снег. Позади торжествующе завыли волки.
- Варька! Варька! – голос ввинчивался в ее сознание словно штопор.- Да очнись ты!
Варя нехотя открыла глаза. Взгляд ее сначала скользнул по потолку, потом переместился вниз, на пол, где лежали домотканые половики и брошенный возле топчанчика круг. Где она? Девочка пошевелила пальцами ног и застонала от пронизывающей боли.  В памяти всплыли  немигающие глаза волка, и Варя вновь отпустила себя в счастливое блаженство незнания.
  Вновь она очнулась только к вечеру. Спасительная темнота позволяла ей быть незаметной для людей, сидящих за столом.
- Намыкалась сердешная. – жалостливо проговорила пожилая женщина, - даже нашего Валетку за волка приняла.
- Да как не принять, мамка, если она его не видела никогда,- отозвался белоголовый мальчик.
Голос паренька был Варьке знаком. Она, наморщилась, припоминая. Витька? Веселов? Из параллельного? Похоже… А волк это не волк, выходит, был, а собака…
Захотелось пить. Девочка осторожно выпростала руки из-под одеяла, попыталась подняться и … вновь застонала от боли.
- Варюша, очнулась, милая! – торопливо подошла к ней женщина, - Лежи, лежи! Нельзя тебе!
-П-пиить!- пересохшие губы не слушались, слово вытолкнулось, словно горячая картофелина.
- Сейчас, сейчас, Варенька…
- Витька,- кликнула она сына,- морсу принеси!
Через минуту девочка уже пила из большой жестяной кружки прохладное клюквенное питье. А женщина между тем продолжала:
- Ногу тебе повредили ироды, пока Витька-то с ружьем подъехал.
Фершал приходил, сказал, что нельзя тебе пока вставать, полежать недельку надо.
- Мамка где?- прошептала девочка, отрываясь от кружки. Голос ее сорвался, задрожал, предчувствуя недоброе.
- Нету у тебя больше матери, девонька. Загрызли  ее волки. Спасла она тебя своей смертью, - тихо ответила женщина,- спасла. А ты поплачь, поплачь – легчее будет. Может, покушаешь?
 Есть Варя отказалась.  Кое-как, при помощи Витькиной матери  она справила, стесняясь, нужду, затем отвернулась лицом к печке, умывая лицо горькими слезами сиротства. Так и задремала, заткнув  мокрый уголок одеяла в рот, чтобы никто не услышал ее всхлипов. Во сне она увидела маму. Вот она выбегает на крыльцо, пытаясь спасти, отвязать Тузика, кричит ей, Варьке, чтобы сидела дома… Затем короткий визг собаки… Оскаленная морда волка, не пускающая  в дом  … И снова крик мамы: «В Петрово дочка беги, в Петровооо…»
Глава 2.
Утром следующего дня вновь пришел фельдшер. Это был веселый старичок, внешностью чем-то похожий на Ленина, только лицо похудее, да на глазах очки в черной оправе.
- Ну, что Варюха-горюха!- приветствовал он девочку.- Здоровье поправлять будем?
Не дождавшись ответа, фельдшер откинул одеяло и тихонько присвистнул:
-Эк как у тебя ногу-то раздербанило! В райцентр тебя, девка, вести надо.
Варя глянула поверх одеяла  на разбинтованную конечность: одутловатая, иссиня- черная, с вырванными кусками мяса она представляла собой ужасающее зрелище. Не выдержав, девочка отвела глаза, а Иван Петрович ловко и аккуратно смазал ногу мазью, перебинтовал, приговаривая:
- Ну, не хочешь со мной балакать, тогда лежи, голуба, а я вот куколку тебе на ножке сделаю, да пойду с транспортом договариваться.
- Я… с мамой…попрощаться…хочу.., - тихо прошептала Варя.-
Так не поеду.
Иван Петрович обернулся на стоящую рядом хозяйку, затем на Варьку.
- Так не успела я,- ответила Витькина мать,- она только к вечеру очнулась. Схоронили мы вчерась ее мать, в закрытом гробу схоронили.
Варя вскрикнула – так резануло в груди от услышанного. Женщина бросилась к ней:
- Варя! Варечка! Ничего это, что не сама, что не было тебя там. Мать свою живою всегда помнить будешь…
Но девочка забилась в ее руках, оттолкнула, затем закричала еще громче, горлом, потом враз  вдруг сникла и …отвернулась, спрятав под стеганое одеяло не только руки, но и голову.
- Пойдем, Александра, отсюда, не будем девочке мешать с матерью прощаться, - проговорил фельдшер, увлекая хозяйку дома в избу- главную комнату во всех деревенских домах.
Оставшись одна, Варя высунула голову. Слезы застилали  лицо, но она непременно хотела подняться, встать. Сжав зубы в замочек и прислушиваясь к разговору в избе, она осторожно стала  спускать вниз сначала здоровую ногу, потом изувеченную. Последняя не хотела слушаться – девочка усердно подтягивала ее руками. Наконец,  удалось – обе  оказались на полу. Варя стала приподниматься, напрягая мышцы. Один рывок, и она ухватится за близко стоящую табуретку, а там можно и ползком до кухни и на улицу. Без нее схоронили! Да как смогли! Ведь у нее, кроме мамки и нет никого… Отец давно бросил! За городской счастливой жизнью погнался! К мааамке нааадо!
Варька рванулась, но изувеченная нога вновь отказалась слушаться, и  девочка упала на неловко вывернутые руки.
В избе услышали шум, прибежали. Хозяйка заохала, запричитала:
- Да что ты надумала, девонька! Вставать! Куда? Зачем? Может, по нужде? Что ж не позвала-то?
Варя молчала. Она даже не вскрикнула, когда ее водрузили обратно, на теплую лежанку. Молчала и потом, когда ее умывали, кормили, одевали, собирая в дальнюю дорогу.
  Сопровождал Варьку охотник из местных. Он накинул на девочку, лежащую в санях тулуп, «чтобы теплее было», сел впереди с вожжами.
«Нооо! Милая! Поспешай!», - крикнул он рыжеватой кобыле, и та пошла неторопливо по укатанной снежной дороге.
Глава 3.
Дорогу в райцентр Варя не запомнила. Все поездку она  то проваливалась в мягкий туман бессознательности, то выплывала из него, то вновь уходила туда – за спасительную грань реальности. Наконец, лошадь остановилась около длинного побеленного здания. На крыльцо вначале выскочила небольшая крутобедрая санитарочка. 
     Переговорив с сопровождающим, женщина юркнула назад и вскоре появилась вновь, с каталкой. Охотник осторожно переложил девочку на скрипучую тележку: « Выздоравливай, девонька!», и санитарка покатила, покатила девочку по крашеному коридору больницы. Отворились двустворчатые двери палаты, приглашая Варьку вовнутрь, и вот уже новые женщины захлопотали возле Вареньки, подтыкая повыше подушку, чтобы та смогла поесть, попить после долгой дороги. Минут через десять появился доктор. Молодой,  с короткими волосами, торчащими  ежиком на округлой, как мяч, голове, Вадим Сергеевич, менее всего походил на ведущего доктора районной больницы. «Ему бы в столовке поваром быть», - невольно улыбнулась Варя. Вадим Сергеевич тоже улыбнулся:
Ну, что, Варвара-краса? Лечиться будем?
-Будем,- ответила доктору девочка, озаряясь этим теплом.  А тот осторожно разбинтовал ее ногу – руки его оказались необычайно крепкими - потом стал надавливать то в одном, то в другом месте, постучал костяшками пальцев по лодыжке, затем по колену, хмурился, записывая что-то в толстую тетрадь. У Вари от такой «экзекуции» даже слезы из глаз выкатились и дрожали озерками во впадинках.
Закончив осмотр, доктор встал и оглянулся на стоявшую рядом медсестру:
- Раечка, готовьте на завтра операционную, ассистировать будете.
- Хорошо, Вадим Сергеевич, - ответила та.
- Ну, девочка, крепись! Завтра у тебя трудный день будет, - обратился врач уже к Варе.- От него вся твоя дальнейшая жизнь зависеть будет.
- Я попытаюсь, - ответила Варька.
- Ну, и хорошо…
Ночью Варя опять спала беспокойно: стонала, кричала, звала маму. Соседки по палате вставали к ней поочередно, гладили девочку по разгоряченной голове, порою будили. Так продолжалось до тех пор, пока в окна больницы не постучался хмурый рассвет. Зимний день вступал в свои права.  Варька с тоскою посмотрела на улицу: где-то там осталась  деревенька, состоящая из одного жилого, их дома. Хотя нет, сейчас и в нем не топится печь и стынет расправленная на ночь постель. Мамка все хотела переехать оттуда в Петрово, да не могла, говорила, что «родительский дом не отпускает». Женщины же по палате, думая, что девочка боится предстоящей операции,   пытались шутить, давали советы, но Варьке было безразлично. Тот недолгий контакт, который установился у нее вчера с хирургом, сошел на нет, и Варя опять чувствовала себя потерянной и одинокой. Наконец, пришла Раечка с каталкой и повезла девочку в операционную.
   Яркие лампы ударили в глаза – Варя крепко зажмурилась и уже не увидела, а только почувствовала, как ее руки и здоровую ногу прикрепили к столу, потом резкая боль от укола…И бессознательная пустота, через которую… кто-то пытается пробиться, что-то спрашивая у нее, Варьки, просит считать: один…, два…, три….
  И казалось, что качается она, Варя, на огромных качелях: вверх-вниз, вверх- вниз. Когда-то на такие возила ее мама. Было у нее, Варьки тогда день рождения, пять лет исполнилось, вот и повезла ее мамка в райцентр обновку купить. А магазин рядом со стадионом был, где качели стояли… Вверх-вниз, вверх-вниз…
    Очнулась девочка уже в палате. Немного кружилась и побаливала голова, но в ногах и во всем теле была удивительная легкость. Встать сейчас на ноги, пробежаться в валенках по белому снегу, а еще лучше на лыжах за речку в лес!  К любимой березке, что тянется к солнцу двумя стволами. Варя пошевелила ногами – боль еще ощущалась, но не была такой сильной. Значит, домой скоро… Домой… А где он сейчас у Варьки, этот дом?  Мамки ведь нет… Девочка впервые попыталась свыкнуться с мыслью, что она одна и что в тот дом, где умерла мать, она вернуться не сможет…
А у кого она будет жить в Петрово? У Витькиной матери или в интернате?  Варя вздохнула… Одна она…Кому нужна десятилетняя девочка, кто захочет заботиться о ней? Вероятно, к папке в город отправят… А нужна ли она отцу, если за все это время он ни разу к дочери не приехал….Да и адреса его у Варьки нет – одни только фамилия да отчество остались. Даже названия города, где сейчас живет ее отец, не знает Варька – мамка про то никогда не говорила. А она и не спрашивала – ей и с мамкой вдвоем хорошо было, уютно.
Так, размышляя о своей будущей жизни, Варя незаметно для себя задремала. И впервые ее сон был тихим и спокойным – болезнь постепенно отступала, как   отступала  и боль от потери самого близкого дорогого человека. Девочка училась быть сильной.
Глава 4.
Проснувшись ближе к вечеру, Варя впервые с аппетитом поела. Сегодня это была овсянка, сдобренная кусочком сливочного масла. Аккуратно облизав ложку и вычистив тарелку кусочком оставшегося хлеба – так обычно делала мама, а она привыкла – девочка пила чай и с интересом разглядывала соседок, которые, уже отужинав, так же лежали на своих кроватях, занимаясь каждый своим делом. Тетя Валя у окна читала толстенную книгу, Нина Ивановна  что-то вязала, бормоча себе под нос. Это она петли считает – догадалась Варя. Двух других, ходячих, в палате не было. Может, в соседнюю палату ушли или еще куда…
Неожиданно в комнату вошел  Вадим Петрович. В руках он держал небольшую в красной обложке книгу. Подойдя к Варе, врач присел на краешек кровати:
- Хочу я поговорить с тобой серьезно, девочка, очень серьезно. Так получается, что, кроме меня, никто тебе это не скажет. Ногу твою мы попытались спасти, да только не всю, пришлось отрезать немного… Не бойся, ходить ты будешь, только с палочкой придется, без нее тебе тяжеловато будет. И вот еще что… Книгу я тебе принес, «Повесть о настоящем человеке» называется. О летчике она, который во время войны  обеих ступней  лишился, но не сдался. Почитай ее. Думаю, интересной она тебе будет. А завтра мы на костылях ходить попробуем. Хватит тебе лежать, Варвара- краса!
    После ухода доктора Варя открыла книжку, посмотрела картинки. Толстая. Про войну. Про нее Варька читать почему-то не любила, разве только «Девочку из города», но раз Вадим Сергеевич сказал…И девочка зашевелила губами, проговаривая про себя каждое слово: « Звезды еще сверкали остро и холодно, но небо на востоке  уже  стало  светлеть. Деревья понемногу выступали из тьмы. Вдруг  по  вершинам  их прошелся сильный свежий ветер». Так страничка за страничкой одолевала Варя историю Алексея Мересьева… И про волков читала, и про медведя, с которым больной летчик за свою жизнь сражался…И про то, как его деревенские мальчишки нашли… Только взрослый он,  думалось девочке, ему проще сильным быть, а она пока только в четвертом классе учится…Варя вспомнила свою школьную подружку Аню. Захотелось увидеть, поговорить. Наверное, и не увидит она ее больше, забудет ее Анька, со Светкой дружить станет. Ну и пусть! Ей теперь наверняка в той школе не учиться, хотя Ольгу Семеновну жалко!... «Так что ж теперь, - по взрослому вздохнула девочка,- ежели так получилось…»
  На следующее утро после обхода в палату вошла Раечка, держа в руках небольшие костыли:
- Ну, красавица, гулять собирайся!
Она помогла Варе подняться на кровати, показала, как следует опереться на костыли, сама встала рядом:
- Давай, Варюша, для нас с тобой шажка два и то подвиг. А потом я гостя к тебе запущу, давно дожидается.
Поджав больную ногу, - как семерку на скакалке прыгать, - подумалось девочке,- Варя попробовала передвинуться на костылях, но те плохо слушались и грозили уронить. Если бы не медсестра, она не сделала бы и шага.   Но та вовремя подставляла руки, помогала передвигаться, учила, как это правильнее сделать, и вот они уже  у выхода из палаты. Так, теперь назад, к кровати.  Раааз, двааа, триии…. Дойдя, Варя устало опустилась на краешек постели. Оказывается, как тяжело это – учиться ходить! Но Вадим Сергеевич сказал, что это недолго, потом она только с палочкой будет, ведь нога у нее почти целая, только пальцев нет да еще боковинки чуть-чуть, где больше всего болезнь  была. Вот если бы позднее, тогда бы больше отрезать пришлось. Да, а кто же в гости -то пришел? Кого сейчас Раечка приведет?
  Дверь в палату отворилась, и в нее протиснулась сначала Витькина стриженая голова, а потом и он сам:
-Можно?
- Можно, кавалер, можно, - заулыбались женщины. Улыбнулась и Варька.
- Мамка тут тебе гостинец прислала, - деловито сказал мальчик, подходя к кровати,- и поскорее выздоравливать велела. И вот тут письмо тебе передали.
 Витька достал из-за пазухи сложенный треугольником тетрадный лист.  Варя узнала округлый Анькин почерк и обрадовалась: не забыла ее подружка, написала.
- Мамка тут по делам в совхоз приехала, ну и я с нею, - продолжал меж тем паренек, - походил немного по поселку, а потом к тебе, когда пускать стали. Доктора твоего видал, разговаривал с ним.
А еще мамка моя твоему отцу письмо написала, адрес у сродной сестры взяла. Обсказала все, как есть. Сейчас ответа ждет.
- А в школе как? – спросила девочка, - говорят что?
- Приветы тебе все передавали, когда узнали, что я сюда собрался. И жалеют  тебя. И облаву еще охотники на волков организовали, побили некоторых, хотя чем они, волки-то, виноватые, если в лесу им есть нечего. У нас вот тоже в Петрово волки в крайнем доме побывали, собаку задавили и овцу загрызли.
- А Валетка твой как?
- А что ему! Волки тогда погрызли его малость, когда он за тебя вступился, но у него недаром мать волчицей была – не дался шибко..
- Ну все, гость далекий, нечаянный,- в дверь заглянула медсестра, - пора тебе! Мать ждет на дороге –ехать надо, чтобы засветло добраться! Прощайся давай!
Витька неловко протянул Варе свою руку, пожал ее, худенькую и скользнул в дверь. А Варька, подождав немного, развернула листок и начала читать письмо от подружки. Здравствуй, Варя!- писала та.- Как ты живешь? У нас все хорошо. Ольга Семеновна сначала хотела посадить ко мне Юрку Батенева, а потом раздумала. И теперь я сижу с Олегом Переваловым. И еще учительница сказала, что ты больше с нами учиться не будешь. Тебя или отец твой заберет или в детдом отправят. Обскажи, правда это или нет, а то я без тебя скучаю. И Светка все в подружки просится. А еще все говорят, что если бы вы с мамкой на улицу тогда не выскочили, то все бы нормально было. Как твое здоровье? Жду ответа, как соловей лета. Твоя подруга Аня.

Глава 5.
Варька  аккуратно свернула исписанный листочек и отложила его  в сторону. Значит, не вернется она домой, увезут ее отсюда. Или отец или кто другой приедет и увезут. А Витька ничего такого не рассказал, промолчал. Да, из Анькиного письма она больше узнала о том, что в деревне делается. Осуждают их с мамкой, что Тузика спасать побежали… Ну, и пусть! Все равно ей там не жить! А в городе она ни разу не была. Вот и поедет, посмотрит. И там люди живут, а она что, не человек что ли?! Все равно ей на лыжах больше не кататься. Будет по городу ходить и мороженое есть. Верка говорила - вкусное оно. А пока книгу почитать надо – летчика-то уже в больницу привезли, ноги отрезали. Обещала Вадиму Сергеевичу….
   И Варя углубилась в чтение, сознательно пропуская те страницы, которые ей, десятилетней, казались трудными и непонятными.
  За окном занимался вечер, когда девочка отложила книгу в сторону. «Вот какой молодец, - думала она про Мересьева, - не захотел калекой жить! Только сначала переживал сильно, когда думал, что ничего не получится. Хороший с ним человек лежал, умный, хоть сам мало пожил, зато скольким помог. Танкист-то обгорелый тоже жить захотел! А мне здесь Вадим Сергеевич помогает – жалеть себя не дает. Умный как Комиссар, только годами да лицом несхожий. И улыбнувшись своим мыслям, девочка, положив руки поверх шерстяного одеяла, задремала.
 Сны выздоравливающей Варьки были теплыми и добрыми. Варе снился раскрашенный в яркие цвета далекий город, странные автоматы с газировкой и длинные машины под названием трамвай…Конечно, хотелось увидеть девочке во сне и маму, но та не появлялась, видимо, берегла  неокрепшее от вечной разлуки  дочкино сердце.
 Спустя два дня в больницу приехал Варькин отец. Высокий, немного сутуловатый, он зашел в палату как-то неловко, словно стесняясь той причины, по которой  появился в этом, далеком от цивилизации, райцентре. Он и к дочери-то подошел не сразу, будто не был уверен, что эта чернявая с тонкими косичками девочка, его родная кровь. Варя тоже смотрела на него настороженно. «Чужой какой-то… Как с ним жить-то буду?- думалось ей. – А у него, ведь, поди жена есть и дети»… Но вслух ничего не сказала, ждала, что скажет взрослый.
- Здравствуй, Варя!- наконец, произнес отец, усаживаясь на предложенный санитаркой стул. – Написали мне, что одна ты осталась и покалеченная к тому же, что в город тебя забирать надо.
Это, конечно, верно, раз я твой папа, поэтому и приехал за тобой. Квартира у нас, правда, небольшая, две комнаты всего, так что ты с Лизкой, дочкой нашей, в одной комнате спать будешь.
- Хорошо, спасибо, - ответила девочка. Назвать папой этого мужчину она не смогла, да он и сам ни разу не назвал ее дочерью. Но хоть забирал отсюда из больницы. Не отказывался. Может, потом, когда поближе познакомятся.
 -Вот еще гостинец тебе от нас,- продолжал меж тем отец, - доставая из сумки небольшой пакет,- яблоки здесь. Сказали, что они тебе полезны – железа в них много. Поправляйся. А я в деревню съезжу, посмотрю, что и как. Потом за тобой вернусь.
И человек, не видевший свою дочь столь долго, но  не нашедший, что сказать, даже не обнявший ни разу, встал и торопливым шагом вышел.
   Варя вертела в руках пакетик с тремя яблоками и тихо шептала:   « Некуда больше… некуда больше …» Огромная слезинка выплыла из ее левого глаза и покатилась вниз по щеке соленой дорожкой…

«Вот сыч-то! Даже ласкового слова ребенку своему не сказал!»- проговорила в дальнем углу Нина Ивановна, все это время притворявшаяся, что усиленно вяжет.
 
 Прошло еще несколько дней. Ежедневные перевязки в отдельном кабинете, на которые Варька уже ходила сама, приноровившись к костылям, закончились, как и та книга, которую ей дал доктор. Подходило время выписки, но отца все не было, словно и не приезжал он сюда из города, не обещал забрать с собой. Вадим Сергеевич уже приготовил ей аккуратную палочку,
 а однажды позвал прогуляться вокруг больницы:
- Хватит тебе, Варюха- горюха, с костылями по коридору шастать – я теб помощницу принес. Раечка вон твою одежду несет. Собирайся на улицу- уж больно денек хорош для такого великого дела!
Осторожно ступила Варя на больную ногу. Ничего… Терпимо… Только отвыкла она на двух ногах-то ходить…Но врачу Варька верила безоговорочно, поэтому оделась и заковыляла по коридору, поддерживаемая с одной стороны тростью, а с другой Вадимом Сергеевичем. Так и вышли на улицу.
-Знаешь, Варя, - сказал ей доктор,- хоть и рано мне советы тебе давать, но послушай. Трудно тебе сейчас будет - деревенской девочке к городу привыкать, да еще и жить с незнакомыми тебе людьми. Но тебе только десять лет, так что попробуй. Отцу твоему тоже трудно – его жизнь с тобой меняется. Не суди его пока строго. Я так понял, что и не видел он тебя никогда. Так что ему уже за то, что сейчас приехал, спасибо сказать надо… Держись, Варюха, держись!
И молодой врач по-отечески обнял свою маленькую пациентку, которая   доверительно прислонилась к  нему.

Глава 6.
     Вечером того же дня из деревни приехал отец. Переговорив с дежурной медсестрой, он передал ей для дочери толстый материн полушалок и новые  ботиночки. К Варе отец заходить не стал – прямиком отправился в гостиницу. Фаина же Андреевна занесла подарки в палату со словами:
- Готовься, Варвара Юрьевна! Завтра новая у тебя жизнь начнется, городская! Родитель твой приехал – выписываться будем!
 Варька растерянно смотрела на принесенное. Потрогала полушалок – нафталином пахнет, не мамкой. Редко мать его надевала, раза два всего, в праздники какие-то. Потом  перевела взгляд на ботинки. Это как же в них зимой –то ходить?  А может отец их на весну купил? Или у них в городе снега нет?  Повертела в руках – мягкие, внутри как шерсточкой обделаны, только не настоящей, а вместо шнурков застежечки белые. Вот Анька бы обзавидовалась, когда увидела! И так сразу захотелось домой, в родную школу, что дыхание перехватило! «Нет, - одернула сама себя, - у меня сейчас все по-новому. Значит, и друзья уже другие, городские будут!». Отложила все в сторону, залезла под одеяло, руки под щечку… Последняя ночь в больнице! Пусть хороший сон приснится!
   Утро началось с суматохи – кому-то в мужской палате стало плохо. Поэтому когда пришел Варькин отец, Вадима Сергеевича не было, не было и веселой Раечки, только Фаина Андреевна, дежурившая всю ночь, сунула растерявшейся девочке мешок с вещами да выписку из больницы. Да еще Нина Ивановна подарила при прощании вязаные носки: «город городом, а ноги тепло любят».
    Около крыльца стояла машина: крытая, «газик». « На председателеву похожа», - подумала Варька и  посмотрела на отца.
 - Садись, дочь! Давай подсажу тебя! Нам с тобой пешком до аэропорта не добраться. Ты  на самолете и не летала поди? - ответил мужчина на молчаливый вопрос Вари,- сорок минут на нем потрясемся и дома будем.
 Девочка промолчала. Она пока не знала, как обращаться к этому, новоявленному родителю, поэтому, усевшись поудобнее, стала смотреть в окно на пробегавшие мимо дома. Хотелось увидеть качели, на которые они ходили с мамкой. Но машина от серого двухэтажного дома резко повернула налево к водонапорной башне и покатила дальше в сторону леса.
 Место для самолетов  с таким звучным названием « аэропорт» оказался обычной большой поляной, вычищенной от снега и окруженной небольшими сосенками. И самолет не походил на тот, который она видела в учебнике по чтению. Там был большой, белый, со многими окошечками, а тут зеленый и окошечка всего четыре. Варя вздохнула. Она и этого –то, маленького, боялась, а отец, ничего, шустро с двумя чемоданами поднялся. Наверное, ее, Варькины вещи повез. А как же ей по таким ступенькам залезать?
- Варя, давай руки!- из двери высунулся  отец.- Эй, мужики, подмогните!
 Кто-то сзади обхватил девочку за талию и поднял вверх, и вот она уже на борту маленького самолетика.
- Вот сюда, дочь, к окошечку, - мужчина подвел  Варьку к первым сиденьям, а, когда она устроилась, пристегнул ремнем и сам сел рядом.
 Варя не видела, она только слышала, ощущала, как завертелся пропеллер, как побежал самолетик, слегка подпрыгивая, по взлетной дорожке, и вот уже морозный воздух неба охватывает со всех сторон железную птицу, которая то рвется вверх, то падает вниз, в яму, то снова выравнивается…
  Сорок минут для Варьки пролетели незаметно. К концу полета она уже с интересом поглядывала по сторонам, рассматривая  попутчиков. Более всего ее удивила женщина, сидящая напротив.
«И чего это она такая зеленая сидит и все в мешочек плюется?- думала про себя девочка, не решаясь спросить.- Наверное, в больницу едет…»
- Варя, город!- указал ей на окно-иллюминатор отец.- Сейчас снижаться будем!
Варька посмотрела в окошко. Новое местожительство расстилалось перед ней черно-белой панорамой, перетянутой небольшой речкой. Дома были разные, большие и маленькие. В каком же из них ей придется жить? Хорошо бы еще, чтобы школа рядом была, а то и так много пропустила, дней двадцать-то точно.
  Самолет приземлился. Подождав, пока все выйдут,  отец сначала спустил чемоданы, а потом, приняв на вытянутые руки дочь, бережно опустил ее на землю.  И опять машина, только поменьше,  с белыми шашечками на боку. Все… Приехали…
Такси  привезло их к двухэтажному дому и остановилось у одного из подъездов. Водитель помог вытащить чемоданы из машины и, получив деньги, отправился дальше.
Видя, насколько радостен отец, вернувшийся домой, как торопится скорее открыть деревянную дверь и зайти вовнутрь, Варька перепугалась. Она только- только начала привыкать, что у нее появился хоть какой-то родной человек, и вот он …уже бежит к жене и, как ее,.. Лизе..
- Ну, что же ты? Пошли. Не бойся!- и отец протянул ей свою широкую ладонь.
Варя мотнула головой, покрепче ухватилась за палочку, и шагнула вперед.

Глава 7.

Двери отец открыл своим ключом. Пропустил вперед оробевшую разом дочь, внес чемоданы.
- Папка приехал!- из маленькой комнаты выглянула светловолосая девочка и кинулась к отцу в руки.
Тот обнял ее, расцеловал в обе щечки: Приехал, Лизка, приехал. Вот сестру тебе старшую привез.
Только теперь Лиза обратила внимание на Варю и стала рассматривать с неприкрытым детским любопытством. Курносый носик ее наморщился, глаза округлились. Варя улыбнулась сестренке, и та ответила ей такой же открытой улыбкой.
- Тебя как зовут?
- Варя. А ты Лиза, верно?!
- Лиска!( Девочка нечетко выговаривала  букву «з», и поэтому имя ее прозвучало так весело и сказочно). – А чего это ты палку в дом принесла? Мама заругается!
- А это не палка – это помощница моя. Мне без нее никак нельзя.
- Лиза! А ты чего сестру на пороге держись?- вмешался отец, - веди ее в свою комнату, да и туалет где покажи. Мама-то где?
- Она в магазин за хлебом ущла. Придет скоро.- ответила Лиска и повела Варю вдоль по коридору.
  Маленькая Лизина комната в одно окошко, из которого был виден край улицы, поразила Варьку только количеством различных кукол, разложенных на небольшой кровати. А вот туалет!  Такого Варя еще не видела! Нет, правда, в райцентре туалет тоже был в больнице, но он ни в какое сравнение не шел с этим беленьким стульчиком! И вода сама бежит, только за шнурок дергать надо!
  От  всех этих новых впечатлений Варя настолько устала, что задремала, сидя на стуле, приткнутом между окном и кроватью. Сон был легкий - сквозь него она что-то пыталась еще отвечать любопытной Лиске, потом услышала звук открываемой двери, женский голос и топот удаляющихся детских ножек…и отключилась уже окончательно…
-  Варя! Варя!- кто-то тряс ее за плечи.- Ты чего это так? Вставай!
- Мама, мама, ты пришла?- откликнулась на зов девочка, пребывая еще на полоске, разделяющей фантазию и реальность,… и открыла глаза. Отец…
- Вставай, Варя! На кухню пойдем. Ма… Света поесть приготовила, а потом мы тебе здесь раскладушечку поставим, отдохнешь, поспишь по- человечески.

Лискина мать, тетя Света, в отличие от ее, Варькиной, матери, оказалась высокой и крупной женщиной с завитыми в перманент волосами. Она оглядела новоявленную «дочь» цепкими глазами и пододвинула ей табурет: «Садись, ешь!» Варе сразу стало неуютно, но она послушно взяла протянутую отцом ложку и кусок серого хлеба.  Осторожно, чтобы не показаться деревенской дурочкой, девочка аккуратно стала есть приправленный сметаной суп. Но вкуса она не чувствовала, как не ощутила после и того, с сахаром или нет у нее чай. Закончила, оперлась на свою тросточку, встала из-за стола, прошептала «спасибо» и обратно, в маленькую комнату. Нет, чужая она в этом городском доме, чужая!
   Через некоторое время прибежала Лиза, затормошила, сунула  - обязательно в рот!- шоколадную конфетку:
- Варя, давай играть!  Я себе Машу возьму, а ты вот эту, в синем платье! Хочешь?
Варька посмотрела на куклу, предложенную Лиской: глуповатые голубые глаза не отражали никакой мысли, губы свелись в постоянную улыбку. Может, раньше, Варя и обрадовалась такой счастливой красавице, но не сейчас… Девочка еще раз посмотрела на ряд разложенных на покрывале кукол. Ее внимание привлекла неброская с целлулоидной головой и тряпичным телом.
- Можно эту?
- Это Надя. Видишь, у нее голова разбитая, - и малышка указала на небольшую трещину в волосах,- только у нее платьев нету – мама все ее выбросить грозится.
Варя еще раз посмотрела на «раненую Надю»: кукла смотрела на нее грустными и, казалось, все понимающими глазами:
Я ее возьму. А платье сшить можно! У тебя тряпки есть? И иголка с нитками?
  Через час, когда в детскую заглянул отец, девочки увлеченно играли, а «раненая» кукла щеголяла в синем в белый горошек платье.  Увидев заглянувшего в дверь, Лиза, а вслед и Варя, улыбнулись. У мужчины стало теплее на сердце: «Может, обойдется, может, все ладно будет.
  Ночью, на новом месте, Варьке вновь приснилась мама. Она держала в руках старенькую Надю и улыбалась.
- Мама, а папа хороший? – спросила у нее девочка.
- Хороший, да только характером слаб..
- Как это … слаб? Он же сильный.
- Сильный, - грустно улыбнулась  женщина.
И растворилась … в другом сне … с дорогами, машинами, самолетами…
Глава 8

Проснулась Варя, как всегда, рано. В квартире было тихо, только ночничок на стене горел ровным светом. Девочке вспомнилось, что ей ответила мама… об отце… «Слабохарактерный, - задумалась она, - это как же? И спросить не у кого…Не у тети Светы же с Лизой… Вот Вадим Сергеевич бы ответил – он все знает». Захотелось пить. Осторожно, чтобы не разбудить сестру, Варька подтянулась на раскладушке, достала тросточку и потихоньку пошагала на кухню.  Напившись из-под крана( стакан стоял рядом, но ей захотелось вот так – ладошкой), девочка уже собиралась пойти обратно, но сердитый шепот из другой комнаты заставил ее остановиться и напрячь слух: говорили о ней, о Варьке…
- Ты чего это мне, Светка, предлагаешь – родную дочь в детдом сдать?
- Да не в детдом, Юрочка, а в интернат – она же хромоножка! Да и места у нас мало…
- Раскладушки пожалела?
- Да что ты, Юрочка, не пожалела я. Только вдруг я родить задумаю, что тогда?
- Так не задумала же еще.  А девку…
Что хотел сказать отец, Варя не расслышала – она медленно скатывалась на пол, роняя «помощницу»….
- Варя, Варя, чего ты? Тебе плохо?- выскочивший из комнаты отец  тряс девочку за плечи.- Ты наш разговор слышала?
- Отвези меня обратно, в деревню,…папа,  я …здесь …чужая,- слова выталкивались из Варькиной груди порциями и застывали, словно снежинки на почти сомкнутых губах.
- Нет, моя девочка, нет, ты не чужая! Мне не чужая! А Света, она не со зла! Вы еще полюбите друг друга!  А сегодня мы с тобой в школу пойдем! Все хорошо будет! А потом я тебе и диванчик куплю, хороший диванчик!
Отец поднял Варю  и на руках отнес в Лискину комнату, положил на раскладушку, посидел на полу рядом. Мысли его путались: «А что, если, действительно, Света родить надумает? Сына –то ему хочется! Тогда как? А места и, правда, мало… Но Варя ему не чужая! Нет! Не может он ее в интернат! И так настрадалась бедолага! И надумала же Татьяна собаку спасать! И себя угробила, и дочь осиротила… И здесь ему проблем насоздавала….»
Потом поднялся и ушел в другую комнату…досыпать.
За завтраком о случившемся рано утром не вспоминали. Все торопились: тетя Света с Лизой в садик, отец по другим делам.  Варька, оставшись одна, потерянно ходила  по маленькой комнате. Может, в другой книжки какие есть? Но зайти туда она не решилась. Придут, увидят, заругаются…
  Ближе к обеду вернулся отец, и Варя с ним отправилась на свою первую прогулку по городу - записываться в ближайшую школу. Директриса, молодящаяся, предпенсионного возраста женщина встретила их приветливо, но улыбка ее Варьке показалась приклеенной, прямо как у Лискиной лупоглазой куклы.
- Девочку в школу пришли записать, Юрий Павлович? А почему не с начала четверти?
- Из деревни я ее привез, Вероника Матвеевна, в больнице она лежала. Мать родная погибла у нее…
- А документы привезли, отметки четвертные?
- Все привез. Поглядите,- отец достал из сумки аккуратно завернутые в бумаги Варины документы…
Внимательно просмотрев все, что привез из деревни отец, директриса удовлетворенно кивнула, потом обратилась к Варьке:
Ну, Варя, записываем тебя в 4 «б» . Сейчас вместе с папой дойдите до класса, познакомьтесь с учительницей, учебники посмотрите, какие надо. А завтра в школу…
   - Татьяна Андреевна, - обратилась она к секретарю, что-то дробно печатающей на машинке, - проводи их до Валентины Николаевны.
 Начальная школа оказалась в отдельном здании, туда вел длинный коридорчик, окрашенный в темно- зеленый цвет. Класс Варе понравился: светлый, с большими окнами. Она даже за партой посидеть попробовала, пока отец о чем-то тихо переговаривался с учительницей. «Наверное, про мою тросточку рассказывает,- догадалась девочка.
Юрий Павлович, действительно, говорил  о трагедии, случившейся с дочерью.   Валентина Николаевна внимательно кивала, а сама нет нет да и поглядывала на новую ученицу.
  Домой Варька возвращалась уже довольная, хотя нога, натруженная за день, побаливала. Ничего – все будет хорошо! И с папиной тетей Светой она подружиться попробует! Ведь она, Варька, и посуду, и пол мыть – все умеет! А надо – и картошки начистит. Это нетрудно.
   На кухне сидела незнакомая пожилая женщина. «А, впрочем, здесь все мне все незнакомые,- подумала девочка и тихо поздоровавшись, поторопилась пройти мимо.
- А, дорогой зятек пришел, с доченькой родимой, - пропела незнакомка, Лизонька уж и не нужна теперь.
- Придумаете, мама, тоже! Как не нужна!- ответил отец.- Сестры они.
- Что-то я раньше не слыхала, чтобы у моей Лизоньки сестренка была,- ответствовала теща, - а теперь вон появилась, да большая сразу  и колченогая…
Больше Варька слушать не хотела и крепко- накрепко прижала руки к ушам… «Завтра в школу, завтра …в школу. - твердила самой себе девочка и.- Скорее бы она ушла…ушла… ушла…»

Глава 9
Лизкина бабушка ушла только под вечер, когда из садика пришла Света с дочерью.  Выпроводив к отцу девочку, женщины заперлись на кухне и что-то долго обсуждали. Варе хотелось есть, но она терпела, слушая весело щебечущую сводную сестру. Взгляд ее упал на чемоданы, которые отец привез из деревни.
- А что там? – спросила, прервавшись на полуслове Лиза. -Завтра их тут не было.
- Вчера, - машинально поправила Варька, - не было. Наверное, вещи мои.
- А посмотрим?
Девочки положили на пол самый большой чемодан. Варя щелкнула замочками, подняла крышку… Сверху лежали учебники, тетради, а на самом дне, среди ее вещей  …лежал альбом, завернутый в толстую мамину кофту. Накинув на свои плечи вязаную вещь, Варька открыла альбом. Лиска устроилась рядом. 
На первой фотографии была изображена маленькая девочка, сидящая на коленях у полноватой женщины. Глаза крохи были широко раскрыты, словно вбирали в себя весь окружающий мир.
- Мама и бабушка, - прошептала Варя.
- Эта?- удивилась Лиза.
- Эта  … моя бабушка. Только я ее плохо помню. Они с дедушкой рано умерли. Мы с мамой вдвоем жили.
  Любое воспоминание о матери тревожило Варьку, но она подавила дрожь и стала листать дальше. Девочка искала последнее фото, где они с мамой были сняты вместе.
 - Ты что ищешь?- Лиза нетерпеливо задела альбом рукой.
- Сейчас, Лиска, сейчас!...Вот она!
Со снимка на девочек смотрела женщина в темном платье с белым отложным воротничком. Толстые, туго заплетенные косы, короной обвивали голову…
- Красивая!- удовлетворенно кивнула младшая, разглядывая фотографию.- А это ты? Рядом с нею?
- Я…
- Девочки, ужинать!- В комнату заглянул отец.- О, да тут у вас распаковка вещей началась!
Он взял из Вариных рук фото, долго смотрел на него, потом присел рядышком  и, полистав альбом, вытащил оттуда еще один снимок, маленький, со спичечный коробок:
- А вот это я. На паспорт фотографировался. Одна осталась – так я ее твоей матери, Варя, подарил. Мы с ней в одном классе учились…
 Вихрастый с немного оттопыренными ушами паренек застенчиво смотрел прямо на Варьку.
 - Вы есть собираетесь…или нет?- в комнату с недовольным лицом вошла Светлана
- Мама, а мы фотки смотрели!- кинулась к ней Лиза.- И папу маленького видели!
- Идем, Света, идем, - отозвался Юрий, поднимаясь и поднимая старшую дочь.
  За столом отец пытался шутить, рассказывая смешные истории из школьной жизни, но Варя чувствовала – семейного ужина не получается.  Вон, тетя Света не улыбнется даже… Так и пошли все спать: то ли родные, то ли чужие… Ох, зря она сюда приехала! А куда? Больше-то не к кому. Да, и папа –то у нее неплохой оказывается…
  Утром Варя отправилась в школу одна. Нет, отец ее проводил немного, но он тоже торопился на завод, поэтому в здание девочка заходила уже лишь в окружении других ребят. «Помощница» - в правой, портфель в левой руке – такой она  и предстала перед своими новыми одноклассниками.
- Это Варя Савостьянова, - представила ее учительница и посадила за вторую парту третьего ряда поближе к двери.
 Мальчик, сидящий за ней, недовольно подвинулся, а потом нарисовал жирную черту посредине парты:
 -Только попробуй на мою половину!
- Миша Терентьев, к доске!- вызвала его Валентина Николаевна.
Парнишка незаметно скорчил Варьке рожу и заторопился вперед. Был урок арифметики .
 Примеры, которые записывались на доске, были для девочки несложными, но вот задача про туристов! И чего им путешествовать в одиночку вздумалось из пункта А в пункт Б!  Но следующая ученица решила все достаточно быстро – Варя даже позавидовала.
 Звонок.. Перемена… Одноклассники шумной гурьбой выбегали в коридор. Варя тоже хотела встать, но тросточка под натиском пробегавшего мальчишки  отскочила и покатилась под соседний ряд.  Но паренек даже не обратил на это внимание, умчался за другими.
  К новенькой никто не подошел, не поинтересовался – все заняты были своим делом. Не обратила внимания и учительница, а Варька сказать постеснялась. Так и просидела до окончания уроков.  И только когда все стали расходиться по домам, увидела Валентина Николаевна одиноко сидящую девочку.
- А ты, Варя, почему домой не идешь? Папу ждешь?
- Нет. У меня просто … палочка упала… А я без нее не могу…
 Глава 10.

Дома о случившемся Варя никому не рассказала. Да и кому было? Отца она все еще немного стеснялась. Да он и пришел с работы злой, сердитый. Ел и все ворчал на какого-то Ваньку Коркунова, которого  к нему учеником приставили. Уроки даже не спросил. А их Варька сразу же, как пришла, сделала. Да и обойдется небось! Завтра она палочку так поставит, чтобы никому она под ноги не попалась!
  Но следующий день  прошел совсем не так, как задумывала девочка.
- Сегодня у нас первым уроком классный час!- провозгласила учительница.- И поговорим мы сегодня с вами о дружбе и о помощи.
  В классе притихли. А Валентина Николаевна продолжала:
- Вчера к нам пришла учиться Варя. Пришла она с тросточкой, потому что без нее ей ходить трудно. После арифметики кто-то из вас уронил ее трость и даже не обратил на это внимания. Вы очень плохие товарищи – ни один из вас даже не попытался познакомиться со своей одноклассницей!
  Она еще  что-то говорила, что – то спрашивала у ребят, но Варька ничего не слышала: ей почему-то было стыдно за свою беспомощность, за то, что учительница уговаривает одноклассников помогать ей и …даже дружить.. А разве бывает дружба по приказу?...
  Пять минут передышки, и урок чтения. Варя настолько увлеклась рассказом про то, как дети потеряли ключ от почтового ящика, а потом еще письмо им чужое пришло, и они пошли разыскивать адресата, что совсем забыла о словах Валентины Николаевны. Но, ребята, оказывается, запомнили. На перемене некоторые из них подошли к Варькой парте  и стали пристально ее разглядывать.
- Вы чего? – настороженно спросила Варька  и попыталась улыбнуться.
- Ты, правда, калека?- выступил вперед длинный, как жердь, мальчишка.
- Я не калека! – уперлась девочка – ей не понравилось сказанное в отношении ее слово.
-А чего тогда учительница говорила, что ты инвалидка?
Варя не ответила. Ходить без «помощницы» она не могла – это правда. Но и рассказать новым одноклассникам про тот вечер, когда все это случилась, Варька почему-то не захотела, боялась, что не поймут ее, деревенскую. Что тоже обвинят ее мамку.. А это было выше ее сил..
- Ну, чего молчишь? Ребя, да она еще и немая к тому же!- расхохотался мальчишка.
- Хромая! Немая!- загоготали вслед за ним его друзья. 
Варя дернулась, озираясь, посмотрела по сторонам.  Больше всех смеялся Мишка, ее сосед по парте. Девочки стояли кучкой, не вмешиваясь. Слова учительницы о помощи возымели обратное действие, и Варька огорченно заплакала, опустив голову на руки, лежащие на парте.
  Детский мир - жестокий мир, особенно если ты отличаешься от других и не можешь за себя постоять. Кто знает, поведи себя Варя иначе, не заплачь, сумей найти нужные слова, и все было бы по-другому…Не смогла…не сумела… Нет …нет…, когда учительница была в классе, одноклассники вели себя прилично, но стоило  ей уйти!... Варькина «помощница» сразу же оказывалась в чужих руках, а оставленные на парте книжки разрисовывались различными обидными рожицами. Иногда и на спине… появлялись такие…

Однажды художества мальчишек увидел отец. Выспросил все. Рассердился:
- Это что же за класс такой звериный!  Чисто нелюди! Завтра же пойду с учительницей переговорю!

Пошел он с Варей в школу в субботу.  Сел за последнюю парту и все уроки долго наблюдал за ребятами.  «Нажаловалась убогая!-шептались в коридоре мальчишки.- сейчас всем попадет!»  А Варькин отец, действительно, очень долго  разговаривал с учительницей после уроков:
- Как же так получается, Валентина Николаевна? Затравили совсем мою дочь Ваши ученики, а Вы ничего не делаете.
- Не может быть, Юрий Павлович! Они же все на моих глазах. А Ваша Варя – девочка трудная, сама ни с кем не общается. Да и не может такого быть, чтобы весь класс неправ  был, а она одна права. Вы, папаша, лучше сами к своему ребенку присмотритесь, чем мне указывать, ведь месяц всего она у Вас.
Так и ушел отец, ничего не добившись.
   Но Варька ничего об этом разговоре не знала. Она надеялась на лучшее, потому что дома она тоже казалась себе чужой для всех.. Хотя нет… Лиска была не чужой… Да и папа тоже…

 Глава 11
В понедельник Варя в школу собиралась с радостью – учиться она любила, хоть и не все получалось порой. Да и отец ведь в школу сходил! Значит, все хорошо будет!
    Дорогу переходила как всегда осторожно, у двери толпу переждала, чтобы не мешать никому… Вот теперь можно и заходить..
В класс девочка заходила с улыбкой, палочка легко постукивала по дощатому полу.
 Варька уже подходила к своей парте, когда кто-то из сидящих одноклассников подставил ей ножку, и девочка полетела на пол, ударившись головой о край парты. Стараясь не заплакать, хотя губы предательски дрожали, Варя попыталась подняться, но  ее     «помощница» отлетела далеко. А за шиворот в это время спустилось что-то скользкое и холодное. Варька сжалась от неприятных ощущений.
Над ухом свистящим шепотом произнесли: «Это тебе за учительницу, убогая! Предательница!»
Поднималась Варя сама. Упершись здоровой ногой в пол, девочка обхватила одной рукой сиденье, другой - край парты, подтянулась, как ее раньше учила медсестра Раечка и села, не поднимая головы . Пошевелила лопатками - комок прокатился дальше. «Снежок, - поняла Варька, когда почувствовала, как растворяется,  стекает он по ее позвоночнику. Она молча наклонилась, подняла с пола портфель, достала необходимое к уроку, затем  повесила его на крючок.  Искать палку было бессмысленно. «После уроков, - решила она про себя, - после уроков». Но «помощница» оказалась у нее уже на следующей перемене. Ее принесла невысокая рыжеволосая девочка с первого ряда, принесла – и быстро выскочила за дверь.
    А Варька  с того дня еще больше замкнулась в себе. 
  Однажды девочка после уроков заглянула в библиотеку. Дома у отца книг она так и не нашла, а читать хотелось.
- Ты новенькая? Из какого класса? – поинтересовалась библиотекарь.
Варя назвалась. И скоро уже она с удовольствием приходила в эту небольшую комнату, заставленную книгами. Клара Дмитриевна помогала ей с уроками, а потом давала девочке что-нибудь почитать. Особенно понравилась Варьке книга «Перевернутое дерево», где рассказывалось про трех ребят, путешествующих по ветвям. «Они такие же несчастные, как я,- думала Варя, - но какие дружные!» Дружить ей хотелась, и она частенько на уроках поглядывала на ту девочку с первого ряда, но та больше не подходила. Да и Варька сама старалась прийти в школу раньше всех, когда утренние технички еще только-только домывают полы.
Вот они к девочке относились хорошо: то конфетку шоколадную сунут, то пряник какой.
  С рыжеволосой Юлей Варя встретилась в библиотеке только в конце учебного года. Той нужна была книга, которую в то время читала Варька.
- А она у меня в одном экземпляре, - ответила пришедшей  Клара Дмитриевна, -  садись вот рядом с одноклассницей и читай.
Юля посмотрела на Варю, та пододвинула книгу на середину стола, и девочки сели рядом. Так, вместе, страница за страницей они дочитали заданное, а потом вместе вышли из школы.
- Ты где живешь? – поинтересовалась у Вари Юля.
- Там, на Кузнечной, - Варька махнула рукой в сторону дома.
- А я на Советской, - ответила одноклассница и махнула в противоположную сторону, - ну, пока!
Пока, - отозвалась Варя, видя, как удаляется, весело махая портфелем Юля.
  Дома, поиграв немного с Лиской, Варька улеглась на свой диванчик ( купил все-таки папка!) и стала мечтать о том, как завтра придет она в школу, как подойдет к ней Юля и скажет: «Давай дружить!» И она ответит: «Давай!»
 Но мечты Варины оказались напрасными. Не признала ее Юля в классе и не подошла даже, крутилась среди подружек, что-то обсуждая.  Огорченная этим,  так  и просидела Варька все  уроки в прострации, что даже на  вопросы Валентины Николаевны отвечала невпопад, создавая тем самым неумолкающий шум веселья.
 После уроков она вновь заторопилась в библиотеку и увидела там уже сидящую Юлю.
-Привет!- поздоровалась та.
- Здравствуй, - эхом отозвалась Варька.
- А у меня в субботу день рождения.
- Ты меня приглашаешь?
- Приходи.
И девочки вновь уселись рядом, читая уже новую книгу, хотя она была в библиотеке не единственной.
Глава 12
«Меня пригласили на день рождения», - радовалась Варька, идя из школы домой. Хотелось петь, но она знала, что на городских улицах этого делать нельзя. Народ  чужой, незнакомый, не то что деревенский. Она вздохнула: на Хуторе было намного проще – выйдешь в огород и хоть во все горло… Там она и книжки читала, когда из библиотеки домой шла… А здесь того и гляди, на кого –нибудь  наткнешься!.. Да и как читать-то, если в одной руке тросточка, а в другой портфель, а по дорогам еще и машины как угорелые носятся: туда – сюда, туда – сюда…
Да, а что Юле дарить?  У Лизы куклу не попросишь – тетя Света заругается, а своего у нее ничего нет. Разве  папа денег даст? Но  рядом только продуктовый магазин, а где с игрушками она не знает… А  еще мама говорила, что  подарок от чистого сердца должен быть, то, самой жальче всего –значит, это не конфеты какие-нибудь. И тут Варька вспомнила: на самом дне другого чемодана она видела куклу- невесту, у которой было  счастливое личико и платьишко и поролона. Зачем ее отец привез из деревни, Варя не знала. Игрушка была куплена прошлым летом  и долгое время стояла на шифоньере, пока Варька однажды не расхрабрилась и не сняла ее оттуда. Женихом для этой куклы был пластмассовый негритенок  с нарисованными на ногах бусами. Но негритенка больше нет, а « невеста» есть. И Варька заторопилась домой.
  В квартире сегодня опять хозяйничала Лискина бабушка. Увидев девочку, норовившую проскользнуть мимо кухни, она крикнула:
- Давай переодевайся и на кухню – посуду мыть! Хватит на дармовщинку-то жить!
Посуду так посуду…Варя уже мыла ее  – тетя Света заставляла. Вода горячая из крана течет, подставляешь под нее тарелку и трешь тряпочкой…
Но, оказалось, бабушка Муза позвала ее не только ради этого.
- Ты, Варвара, девка большая, понимать должна, - начала она издалека, - тебе в этой квартире места нет. Светкина эта хата, от завода ей даденная, а папка твой только живет здеся. Потому как решит его дочь моя из-за тебя его выгнать, деваться ему некуда будет. А ты ведь отцу своему счастья хочешь, да и Лизку сиротить не станешь. Так что думай!
- А как же я ? Без матери и отца?- хотелось спросить Варьке, но она промолчала, и только кружка дрожала в ее руках.
 Куклу Варя  в тот день так и не посмотрела и даже с Лизой играть отказалась.  А когда пришел с работы отец, девочка уже лежала на своем диванчике, отвернувшись к стенке. Удивленный, тот прошел в комнату, потрогал у Варьки лоб:
- Ты не заболела? Или обидел кто?
- Нет, папа, все нормально, просто устала очень, спать буду.
- Ну, тогда покойной ночи, Варюха, - и отец, поправив одеяло, вышел.
Весь следующий день Варя думала над словами Лискиной бабушки. Боялась, придет она из школы, а у дверей чемоданы стоят, и отец на них сидит, выгнанный из-за нее, Варьки. Но ничего такого не произошло, не случилось этого и на следующий день, и девочка успокоилась. Вечером, в пятницу, она достала из чемодана «невесту» и стала ее разглядывать. Кукла была почти новая, только на фате притаилось чернильное пятнышко. Варя и не помнила, откуда оно, но пятно настойчиво лезло в глаза. « Надо обрезать его, пусть фата покороче будет!»- Варька решительно полезла за ножницами, и вскоре белая накидка уменьшилась вдвое.  Девочка немного подержала куклу в руках, погладила поролоновое платьице и сунула будущий подарок в портфель. Жалко, конечно, мамину память, но у нее больше все равно ничего нет.
   В субботу было всего три урока, и Варька хотела идти к Юле сразу же, но та остановила ее:
- Я всех к четырем часам приглашаю, вот и ты тогда приходи, -и сунула в руку девочке клочок  с адресом. Пришлось Варе сначала домой идти. Отец, бывший дома, удивился:
- Ты куда это, дочка, собралась?
- К подружке схожу.
- К подружке – это хорошо. Только недолго.
- Ладно, - улыбнулась ему Варька.

Спрятав за пазуху куклу и зажав в руке клочок с адресом, девочка заторопилась в путь. «Советская 15, Советская 15»,- шептала она про себя, постукивая тростью по мостовой. 

Глава 13
Юлин дом оказался напротив магазина «Детский мир». Варька зачарованно смотрела на кукол, выставленных в окна, потом ее взгляд переместился на  набор с миниатюрной посудой. « Вот такую бы Юле для кукол подарить,- подумалось ей, - тогда и куклу отдавать не надо бы было. Но денег не было. Огорченно отвернувшись, Варя по переходу перешла на другую сторону и зашла в подъезд.
  - Раздевайся, проходи,- встретила ее в дверях одноклассница и упорхнула в комнату, откуда слышался веселый смех. Варька испугалась – встретить кого-то еще из класса ей не хотелось -, но  она все-таки положила пальто  и, взяв куклу, пошла на голоса. За столом сидели, кроме Юли, еще Надя и Оля. Они недоуменно посмотрели на пришедшую Варю, но ничего не сказали.
-Юля, тебя с днем рождения, - заторопилась Варька, - вот тебе подарок, кукла.
- Положи там, к подаркам, - отозвалась девочка, - и садись за стол, сейчас праздновать будем.
 Если бы Юля была одна, Варя  вела бы себя более раскованно, но здесь растерялась.  Она  пила чай,  вежливо слушала девочек и молчала. А потом просто села к окну, когда девочки стали танцевать под музыку. День рождения ей не нравился, и она уже думала пойти домой, когда в ее грустные мысли ворвался Надин голос:
- Ну, и подарок!- смеялась та,- ты на какой ее помойке нашла?
- И фата обрезанная, - подхватила Оля.- Бедненькая, даже на настоящий подарок родители денег не дали!
Варьке хотелось вырвать куклу  из их рук, спрятать, укрыть ее и себя от насмешек, но не умеющая защищаться, она только тихо прошептала:
- «Невеста» почти новая, у нее только на фате чернила были, я и обрезала.
- Ну, и зря, - вмешалась Юля, - ты ее только испортила.
- Так я ее тогда домой заберу.. Можно?...
- Разве дареное назад забирают? Оставь….

Домой  Варя шла расстроенная. «Наверное, выкинет Юля  подарок, - думалось ей,- зря она ей куклу подарила, лучше бы себе оставила».
-Хорошо к подружке сходила?- встретил ее на пороге отец.
- Хорошо. Чай с конфетами пили, - соврала наполовину Варька.
А в понедельник  Юля в библиотеку не пришла, не пришла и на следующий день. Начавшаяся  было дружба так и закончилась, не успев развиться. А в конце учебного года  родители рыжеволосой девочки забрали документы в связи с переездом.
   Грустно было Варьке. Начались летние каникулы, а она сидит дома и никуда не ходит. Разве во дворе попробовать подружку найти?
. Там, в деревне, у нее было много друзей, поэтому здесь этого общения ей не хватало как воздуха.  А солнце звало на улицу, звало хоть на этот зеленый пятачок дворовой площадки!  И девочка решилась.
-Лиза, пойдем гулять, - обратилась она к младшей сестре.
- Ага, - ответила та, - только я куклу возьму.
 Вышли, сели на скамеечку. Младшая игрушкой забавляется, а старшая ребят во дворе разглядывает. Одни мальчишки бегают.
- А твою куклу как зовут? – ворвался откуда-то сбоку детский голос.  Варя повернула голову. Напротив Лиски стояла невысокая девочка, младше ее, Варьки, года на два.
- Катя зовут, - ответила сестра.- А твоя кукла где?
- У меня кукол полный дом. Даже с закрывающимися глазами есть. И «маму» которые говорят. Только они дома у папы остались, в другом городе. Мы здесь с мамой год поживем, а потом обратно туда поедем. У меня  там и кукольная посуда есть, и мебель.. Все есть.
  Варя слушала девочку с интересом. Та была живой, подвижной и ее, похоже, ничуть не смущала тросточка, зажатая в Варькиной руке. Вскоре сестры узнали, что зовут ее Таня и что живет она в соседнем дворе, а сюда она пришла к Ирке, которая сейчас нянчится  с «карапузами», но скоро выйдет.
Минут через пятнадцать из соседнего подъезда, действительно, выскочила белобрысая, с короткими косичками, Ира.  Танька обрадовано вскочила, замахала ей рукой, закричала: «Идиии к нааам!»
Девочка подбежала, плюхнулась рядом, и вскоре они уже весело болтали вчетвером, что-то рассказывали друг другу, перебивая.
- А пойдемте ко мне – у меня мамки сейчас дома нет!- вдруг позвала Таня, и, подхватив Варьку под руку, потащила ее в сторону соседнего дома. Ирка шла следом вместе с Лизой.
 Танькина квартира оказалась полуподвальным помещением с очень маленькими окнами.
- Садитесь, я сейчас!- скомандовала девочка и щелкнула выключателем. – Есть будем. 
Танька налила в алюминиевые кружки молока. Наломав  хлеб, она сунула каждому по куску, и  скоро вся четверка с аппетитом уминала этот то ли обед, то ли ужин. 
Домой сестры вернулись часов в семь. Варька впервые была счастлива: завтра она вновь встретится с этими девочками – они ее звали.

Глава 14
Да, впервые за это время Варя чувствовала себя счастливой. При любой возможности она уходила в эту полуподвальную квартиру, где ей - она верила –  были рады. Правда, вскоре Варька узнала, что не было у Таньки никогда кукол, да и отца богатого тоже.
- Нагуляла меня мамка по пьянке, - как-то грустно заметила девятилетняя девочка, а потом запела ухарски:
На балконе номер восемь ой-ой-ой
Мы сидели с братом Костей фу ты грех какой…
Песен Танька знала много и разных: и про какие-то «буфера», которые бандиту понравились, и про «крошку Джанель». Последняя Варе нравилась. Когда подружка начинала ее, девочка обязательно садилась рядом слушать, а иногда и старательно подпевала:
Там дочь Рахима Джанель,
Вся извиваясь как змей,
С красавцем Гарри без слов
Танцует танго цветов.
Ирка приходила редко. Два брата- близнеца, народившиеся от второго мамкиного мужа, отнимали много времени. Но когда она появлялась,  становилось еще веселее.
Чаще всего девочки играли в больницу. Варька, много дней проведшая в хирургическом отделении районной больницы, здесь была на высоте.
- Заголяйся, заголяйся давай! Укольчик ставить будем, - говорила она то одной, то другой «пациентке» и тыкала палочкой в нижнюю часть тела. 
  Мать Танька Варя никогда не показывала – та где-то техничила. Но всякий раз, когда стрелка приближалась к шести, Таня выпроваживала  подружек на улицу: « Сейчас мамка придет…пьяная…, я …ее спать укладывать буду…Уходите…».
Как это – укладывать спать взрослого человека, Варька не представляла. Конечно, она видела и не однажды пьяных людей, да и отец ее был не без греха. Но папку тетя Света никогда не укдадывала, ворчала только: «Опять ирод несчастный наклюкался…»
  Про «помощницу» Танька с Иркой никогда не спрашивали, хотя Варя замечала – поглядывают. Тайну разрешил случай. Лиска, увязавшаяся в тот день за подружками, увидела идущую из магазина тетю  Свету и  побежала к ней, крича: «Мааамааа!»
- А ты чего даже не встала?- удивилась Ирка.
- Это не моя.
- Как не твоя?
- У меня только папа.
И Варька, немного путаясь от волнения, рассказала им историю гибели матери и своей инвалидности…
- Надо же, - только и смогла вымолвить Ира, - а я думала, что такое только в страшных фильмах бывает…»

   В конце июня отец пришел с работы радостный:
- Все, Света, в отпуске я на месяц! В деревню, на Хутор поеду, Варю и Лизу с собой заберу… А, может, и ты с нами?
- Вот еще радость, - отозвалась жена, - деревенскую грязь нюхать… Вот если бы на курорт ты меня позвал или на юг…
Услышав тети Светин отказ, Варька обрадовалась – ехать в деревню вместе с женщиной, которая так пока и не полюбила ее, не хотелось. А вот с Лизой – это папка хорошо придумал. И девочка с нетерпением стала ждать отъезда из города. А отец суетился: покупал билеты, ходил по магазинам…
- Нынче мы с тобой, дочь, в райцентр заезжать не будем – на поезде поедем, а дальше на катере по реке, - говорил он Варе, ты на нем плавала когда?
- Да.., - отвечала счастливая Варька, - плавала, с мамкой…
Она вообще была счастливая в эти дни.. У нее появились подружки, да еще какие! Заступницы!
Варя вспомнила произошедшее два дня назад и улыбнулась.        Она шла с девчонками в магазин – Танька позвала-,  и прямо у дверей столкнулась с Мишкой из своего класса. Тот, увидев, одноклассницу, осклабился:
- Колченогая за хлебцем пришла! Ну, ну…
У Варьки задрожали руки, и она уже хотела повернуть назад, но идущая впереди Ирка остановилась, посмотрела… и вдруг резко пнула парня по ноге:
- Вот теперь и ты колченогий!
 Танька же с  злорадной хитрецой добавила:
- А будешь к Варьке приставать, мы тебе язычок укоротим или еще кое-чего, чтобы… писать через раз ходил. У моей мамы знаешь друганы какие…
- Да я что? Я  ничего,- оторопел Мишка, - не трону больше…

Глава 15

Уезжали они из города ранним утром. Варька впервые была на железнодорожном вокзале, и они с Лиской с восхищением разглядывали две скульптуры лыжников, стоящих на перроне.
- Все, дочи, пора, - позвал их отец, и пошел к вагону. Девочки последовали за ним.
Усевшись по обе стороны окна, Варя и Лиза с удовольствием смотрели, как сменяется одна картина природы другой, как тоненькие березки сменяются высоченными елями.
- А это кедр, Лиска, - царь леса, - говорила старшая младшей, указывая на крепкое дерево, украшенное длинными иглами, - а шишки на нем!...
- Это которые мишку по лбу ударили, - веселилась сестренка и начинала декламировать:
Мишка косолапый по лесу идет,
Шишки собирает, песенку поет.
Вдруг упала шишка прямо Мишке в лоб.
Мишка рассердился, и ногою — топ!
Отец, глядя на развеселившихся дочерей, грустно улыбался. Это хорошо, что у Лизы сестра появилась, одной-то скучно ей было. Он вспомнил себя, свое детство. Единственный у престарелых родителей, он все время завидовал семьям, где было хотя бы двое ребятишек. Но отец умер рано – сказались фронтовые раны, мать тоже долго не зажилась потом.  С Татьяной когда сошелся, никого уж в живых не было. Указать некому, как жить, вот и загулеванил он, с дружками сошелся, а те все про легкую жизнь городскую талдычили… Вот и уехал дурак, бросил жену с дитем малым… Со Светкой познакомился, да и не заметил, как охомутала она его, дурня деревенского. Один раз всего и написал Татьяне, когда развода просил…А она развод быстро оформила, так быстро, что он опешил даже вначале  Думал, что у нее кто другой появился…
Ох, дурень, дурень!...
- Папка, мы кушать хотим, - потянула за рукав младшая.
- Конечно, конечно, - засуетился отец, доставая из сумки хлеб, колбасу и краснощекие помидоры.- Давай, Варюха, сервируй стол!
Варя с удовольствием нарезала кусочками колбасу и хлеб, пока отец ходил к проводнице за чаем. Для нее все было просто замечательно – она ехала домой, еще не осознавая, что на Хутор едет уже не прежняя девочка-малышка, мамина дочка, спасенная зимним вечером  мальчиком из Петрово, домой едет подросток, уже познавший черные стороны многогранной жизни и рано помудревший от этого.
   На станцию прибыли ближе к полудню. Выгрузив дочерей и багаж, отец повел их какими-то закоулками, и вскоре они вышли на берег реки, где стоял, ожидая своих новых пассажиров, теплоход.
- Мы на «Байкале» сейчас поедем, - прочитала Варя название катера. На нем хорошо ехать, хотя и долго. Зато на палубе сидеть можно.
-Ну, к вечеру-то доедем, - заметил папа.- ночевать уже в деревне будем.
  Плыли, действительно, долго. Пятилетняя Лиза успела за это время и поспать несколько раз, и проснуться, Варя же не могла.
Она все всматривалась в речные берега, боясь пропустить тот, единственный поворот.
Отец смеялся: Я же сказал – ночью приедем, а ты все глаза таращишь… Но вставал рядом и тоже всматривался, узнавая и не узнавая родные просторы.
  Смеркалось. От реки потянуло вечерней прохладой, и Варька поежилась. Но не ушла.
-Уже скоро, дочка, - шепнул ей отец и подхватил подбежавшую к ним Лизу.
И, действительно, скоро вдалеке показался небольшой огонек, потом он разросся, стал ближе – это деревенские палили на берегу костер, указывая теплоходу место для причала.
- Ну, вот мы и прибыли в отпуск, - сказал отец, поочередно снося по сходням сначала Лизу, потом Варю. Последними на берег были снесены вещи.
  Ночевали они в Петрово у знакомых.
- Завтра на Хутор тронемся, завтра.  На кладбище к мамке твоей сходим и тронемся потихоньку. Нам торопиться некуда…
 
   Волки бежали следом. Они нагоняли, как нагоняют обычно дичь, ровно, медленно, неотвратимо. Девочка еще пыталась вырваться из этого мертвенного круга, но мешал глубокий снег, рассыпанный по полю огромными белыми в синеву барханами. Скатываться с них было облегчением, но вот взбираться… Волосы выбивались из-под туго повязанной шали, лезли в лицо, на глаза… Страх, неудержимый, обволакивающий, гнал ее вперед и вперед, к тем далеким, едва мерцающим, огонькам деревни.
  « Мааамаааа!, - закричала девочка и… проснулась.
Рядом стоял встревоженный отец:
- Варя! Девочка моя! Тебе плохо! Сон плохой приснился?
- Да, папа, сон, - прижалась к нему Варька. Просто сон. Но он ведь закончился, правда?
- Еще не совсем, но закончился, - понял ее отец.
  Днем они сходили на кладбище. Отец вынул из принесенной сумки крупу, печенье и конфеты:
-Помяни мать свою, дочка, доброй души она человек была. Светлая ей память,- а сам достал сделанный еще в городе большой портрет и прикрепил к  железному памятнику.
С черно- белого фото на них смотрела молодая  женщина в темном платье с белым отложным воротничком. Толстые, туго заплетенные косы, короной обвивали голову… Мать и бывшая жена улыбалась стоявшим у ее могилы и желала им счастья, добра и много-много мужества в этой нелегкой жизни….