Под Новый год

               

     «Здравствуйте!   Я  Вас  узнала», -  обратилась  ко  мне  шедшая  навстречу  древняя  старушка,  тащившая  за  собой  тележку  с  продуктами.   « А  я  Вас — нет!» - ответила, вглядываясь  в  её  доброе  лицо.  «Да  как  же?  Я  уже  в  Голландию  к  дочке  успела  съездить  и  вернуться», -  продолжала  она  в  недоумении,  что  я  не  узнаю.
     И  тут  во  мне начало  проясняться...  Вроде  это  она,  полгода  назад  смело  маршировала  по  проезжей  части  улицы,  полной  машин...  Ну да,  с  такой  же  тележкой.  Тогда  я  схватила  её  под  руку  и  оттащила  к  тротуару.  Не  было  заметно,  что  она  была  настроена  на  суицид.  Хотя...  «Мне  уже  82», -  заявила  гордо,  скорее  даже  прихвастнув,  а  вовсе  не  из  желания  ставить  сегодня  же  последнюю  точку. Внучка-стерва  меня  с  квартирой  обманула — теперь  и  жить  не  хочу», - продолжала  она. 
     «Так,  значит,  и  для  нарушения  правил  движения  есть  причина, - констатировала  я  про  себя,  спросив, куда  она  путь  держит.  Оказалось,  что  к  рынку,  т.е. в  одном  направлении.  Туда  и  потопали  рядом,  говоря  о  текущем  моменте...  Что-то  было  в  ней  такое  задорное,  не  простое. Распрощались,  пожелав  друг  другу  решить  свои  проблемы  без  нервных  срывов.
     Точно:  это  она!  Но  бодрее  и  посвежевшая.  Тут  рядом  с  нами  неожиданно  поскользнулась  милая  девушка,  и  я  предупредила  свою  собеседницу,  чтобы  она  осторожно  передвигалась  к  дому.  Но  ей  хотелось  поделиться  со  мной  впечатлениями.
    «Хорошо,  что  у  Вас  родные  в  Голландии, - начала  я, -  а  то  пенсии  нынче  и  на  еду  не  хватит».  «Конечно!  Подкормили  меня,  денег  дали,  и  внучка -  тоже», -  вдруг  добавила  старушка.  «Та  самая  внучка,  что  ли?» -  удивилась  я.  «Та  самая,  что  с квартирой  намудрила», -
вздохнула  она  в  сердцах...  «И  Вы  что  же,  в  коммуналке  оказались  теперь?» -  решила  я  выяснить  всё  до  конца.   «Да, -  она  слегка  сникла, -  в  родственной  коммуналке:  и  правнуки  бегают,  и  зятья  всякие...»
     «Выходит,  Вы  счастливая, - я постепенно  входила  в  роль  психотерапевта, - и  дочь  хорошо  устроилась  за  границей,  и  внучка уже  не мозолит  Вам  глаза,  и  столько  родни  рядом... Суетно,  но  ведь  родная  кровь.  Да,  кстати,  почему  Вы  в  Нидерландах  не  остались  насовсем ?»
     « Да  Господь  с  Вами, - отмахнулась  она.  Без  России  не  могу  -  ведь  я  ещё  и  блокадница, и  краше  Питера  нет  для  меня  ничего.  А  что  цены  кусаются  нынче -  так  это  ерунда:  мы, русские, и  похуже  времена  знавали...  Выдюжим!  Никому  нас  не  сломить!  Бывайте  здоровы:  рада  была  встретить  Вас  снова.  И  с  Наступающим,  конечно!»
     С  этими  словами  она  наклонила  тележку,  показала  невдалеке  свой  дом  и  тронулась  в  путь. Я  же  заспешила  в  сторону  Ситного*,  невольно  по  пути  воссоздавая  наш  диалог.

                Выдюжим!
            
      При  входе  в  рынок  поискала  глазами  домик  «Товары  из  Финляндии» -  и  не  нашла.  На  его  месте  стоял  вагончик  с  надписью:  «Вяленая  обувь».  До  чего  красивые  валеночки,  угги, унты,  тапочки — но  мои  такое  не  наденут,  к  сожалению,  а  то  бы  накупила  сейчас.  Зато  рядом,  в  бельевом отсеке,  запаслась  сувенирами  к  Новому  году:  что-то  мягкое  в  виде  сердечек... «Опустите  изделие  в  воду», -  прочитала  я  сверху,  а  дальше  было  некогда.  Но  на  каждом  красовался  символ  наступавшего  года —  что и  требовалось.
      Вдруг  из  дальней  палатки  меня  окликнули...  Боже,  Надюша -  добрая  моя  рыночная  знакомая,  из  Тамбова.  Летом  зеленью  торгует,  а  теперь восседает,  раскрасневшаяся от  мороза, цветущая - ну  прямо  кустодиевская  купчиха -  среди  своего  товара,  от  которого  глаз  не  оторвать. Здесь  и  шали  тончайшие,  и  телогрейки  пуховые,  и  носки  самовязаные  с  узорами и  без-.  Она  тут  же  сунула  мне  в  руки  самую  красивую  пару  моего  размера,  поздравив  с  Наступающим.  Рассказала,  как  удачно  поторговала  две  недели  на  разных  ярмарках.  Я  вручила  ей  ответный  презент: одно из сердечек  с  разукрашенной  овечкой.  На её вопрос: "А что это?" я только пожала плечами и посоветовала прочитать инструкцию. Для обеих нас это был новогодний сюрприз...
      Заприметив  за  ней  2  бутылки  с  жидкостью  коньячного  цвета,  поинтересовалась, что  в  них.  «Да  это  масло  из  семечек,  наше,  тамбовское, -  объяснила  Надя, -  сосед, фермер,  так  расплатился  с  нами  сей  год  за  аренду  моей  земли.  Запах — обалдеть!  Слева -  горячего  розлива,  а  справа — холодного: на  нем  и  жарить  можно.  Но  горячего -  ароматнее.» 
     « Выходит,  ещё  не  все  фермеры  на  Руси  перевелись, -  с  нечаянной  радостью  прикинула  я,  запихивая  в  мешок  любимое  не рафинированное  масло.  Права  та  бабулька:  Выдюжим!  Вон  и  грибки  соленые  под  масло  продают:  и  грузди,  и  рыжики,  и  разносол...  Клюквы полно  и  даже...  любимое  моё  лакомство -  сушеная  малина:  и  конфеты  не  нужны — зубы  целее будут.  Пришла  пора  к  истокам  возвращаться.
                (продолжение  следует)            30  декабря  2014 г.