***

Я пройду неприметно вдоль
Какой-нибудь улицы, чтобы в последний раз
Вдохнуть сдавленным горлом и закашляться суетой,
А потом исчезнуть. Просто и навсегда.
Я хочу, чтобы в этот последний день
Небо было гладкое и звенящее, как стальной лист,
И чтобы не свет, не тень,
И пространство смазалось в сплошной полутон без оттенков и перспектив.
И, отразившись от брущатки, звук каждый
Чтобы напряженно повисал над улицей и потом растворялся вдруг,
И ритм дыхания моего и шага
Чтоб уравновешивал сердца стук.
И чтобы люди притихли хоть ненадолго...
Но я знаю: они не замолчат - и поэтому ухожу.
Все тараторят, шепчут - пусто и много...
Мне проще молчать. Лучше я напишу.
Я уходя оставляю мирок свой -
Комнатную проекцию моего сознания,
И все то безобразие, что было мной обустроено,
Планировала распорядить завещанием.
Знаю, кому отдам письменный стол -
Его не видать, правда, под книгами и бумагами...
Потому что частенько я пряталась в нём,
Выстраивала многоуровневые баррикады.
Мы в этом мирке всегда жили с гитарой.
Когда я уйду, кто-то должен о ней заботиться -
Так, чтобы она была всегда свободна, но никогда не оставалась одна:
А иначе она, так привыкшая петь, расстроится...
Теперь остались, пожалуй, стены.
Эти впечатанные в обои фрагменты моей души
Я предпочла бы сделать музеем,
Чтобы, окунувшись в мой мир, гости могли ощутить движения своих крыш...
Кажется, так. О деталях и подписях
Позаботится кот, он решил, что проводит меня и пока останется здесь.
Кстати, что я ухожу, он не очень расстроился:
Сначала тоже хотел пойти, но потом вспомнил, что ему как коту должно быть положительно лень. 
Не попив даже напоследок чаю,
Потому что уж очень гнетет чашка, кухня и, собственно, сама необходимость что-нибудь пить,
Открываю коробку. Вдыхаю. Залезаю.
Выдыхаю, закрываю крышку и там начинаю жить.