Колизей

Забавы доблестной борьбы,
Глаза в глаза, бросок — и ты
Теряешь землю под собой,
И ты уже не тот герой.

Есть кто-то выше и сильней,
В борьбе стремительней, хитрей.
Ты отступаешь, но еще
Ты веришь в силу горячо.

Шумит, ликует Колизей.
Кричит: «Убей! Убей! Убей!»
Безликим ульем шумит,
Лишь Цезарь истину хранит.
 
Лишь Цезарь знает вкус победы,
На троне позабыл он беды.
Еще недавно раболепно
Он сам прислуживал усердно.

Теперь он доблестный вассал,
Вершит: ты жив или пропал?!
Рука сжимается в кулак,
И палец делает вот так…

И львы голодные на сцене,
Глаза в глаза, ты на арене!
Шумит, безумствует толпа,
Чего же ты, убей и льва?!

Гогочет раболепно чернь:
«Убей! Убей! Ну что за день?!»
Рычит! Рычит голодный зверь,
Прыжок — и смерть открыла дверь.

Но гладиатор не повержен,
Есть силы, есть еще надежды.
Рычат и скалятся коты,
Ко мне! Ко мне! Бегом, скоты.

Прими, о Цезарь, для услады
Бокал живительной прохлады.
Вино из Галлии для вас
Вам передал ваш верный паж.

Бокал играл на солнце ярко.
Глоток, глоток, но что так зябко?
И солнце меркнет на глазах:
Отрава! Умираю! Ах!

Ликует чернь от вида крови,
Рычат и корчатся от боли…
Победно смотрит гладиатор,
Хрипит последний император.

Шумит, ликует Колизей —
Театр призрачных теней.
Сгущают краски над челом,
Шуты глаголют: «Поделом!»