Приходит каждый к покаянью

Ночь антрацитная мерцала,
Блистала звёздною слюдой.
Луну на небо выжимала
Фигурой рваной, золотой.
Менялся цвет на цвет малинный.
По всем поветриям с утра
Наступит день зенитом винным,
С рожденьем яркого костра.
Померкнут звёзды над восходом,
Сотрётся чернота небес.
И солнце выйдет мимоходом,
Лучом, вспугнув, дремавший  лес.
Заголосит округа звонко,
И застрекочет птичий стан.
Проснётся милая сторонка,
Страна заблудших христиан.
Ударит колокол тревожно.
И словно в старь пойдут к нему
Старушки в белом осторожно,
Отдать почтение Творцу.
Поставят свечки под иконой,
Развеют в церкви светом мрак.
Молитву вознесёт с поклоном
Приходский чистенький дурак.
Его душа честнее многих.
Но в покаянии своём
Ему прощают крики Боги:
Он чаще с Господом вдвоём.
Он видит мир душой младенца,
Он слышит опахал крыла.
И для него открыта дверца.
Для нас иных - она мала.
День разгорается сильнее,
Коптит  молитвой старый дьяк.
Живу я с Господом мудрее,
Но перед ним, я как дурак.
Песчинка мира и столетий,
Огарок плачущей свечи.
Уходов прежних лихолетий,
Тепло от топленой печи.
Я – этот мир и мир со мною,
Я – этот плач и этот смех.
Я – часть страданий и покоя,
Я выше всех, я – ниже всех.
На мне замкнулось мирозданье.
Уйдёт, когда уйду от вас.
Вся жизнь – секунда ожиданья
Без поездов, билетных касс.
Величье, чувствуя, душою
Я строчкой с Богом говорю.
Живу, и Бог живёт со мною.
Ведёт по жизни к алтарю.
Я вижу ночь и час рассвета,
Я слышу звёздный разговор,
Живу порою без ответа,
Живу назло, другим в укор.
Но я живу, вдыхая ладан,
Крещусь, когда вдруг грянет гром.
И вижу мир, такой как надо
Оставить внукам на потом.
Пусть продолжается свиданье,
И даже грешен будет час.
Приходит каждый к покаянью,
Вздохнув весь мир в последний раз.