Робинзон Крузо Его новые похождения в Бразилии

      
     Влюблённый Робинзон

 Приключения Робинзона Крузо,
      джентльмена из Йорка,
    его плавание в Бразилию
    и необыкновенные события
на острове, который был 28 лет его
            тюрьмой.
        ( Новая версия )
             


 Племянник мой, весёлый малый Джон,
 (Ему я барк пиратский подарил,
 Удачно как-то в гавани купил),
 Был как и я, он морем увлечён.

 Захлёбываясь, в красочных тонах,
 Он мне поведал странствия свои:
 В каких далёких побывал морях,
 Как прокутил в тавернах свои дни,

 Как от пиратов бойко отбивался,
 (Как я же, в плен чуть было не попал),
 Как в славненьких испаночек  влюблялся
 И узы Гименея примерял.

 Ещё он мне на ухо сообщил,
 Что ценный груз из Африки привёз:
- Он мне бы прибыль верную принёс,
 Коль я в таких делах смышлёным был.


 А вы, мой дядя, славный мореход,
 В делах торговых раньше были докой,
 Как сделать из товара нам доход,
 Вам лучше знать. В Бразилии далёкой

     Вы говорили мне:- "В большой цене рабы,               
     Сейчас их в трюме сотни две томятся,
     От них нам надо срочно избавляться,
     Не то придётся делать им  гробы".

     - Вот это хват, - подумал с изумлением
     Я о своём племяннике тотчас,
     - Рабами торговать здесь - преступление,
     Король не жалует такой товар у нас.               

    Я на совет семью свою собрал
    И приказал готовиться в дорогу.
    С собою  сыновей лишь только брал,
    Пусть привыкают к морю понемногу.

    Супругу я давно похоронил,
    А дочка уже взрослою была,
    Ей все заботы дома поручил -
    Чтоб верно нас из плаванья ждала.

    А по приезду справим свадьбу ей,
    Подыщем побогаче жениха.
    Пообещал, что через сотню дней
    Домой вернёмся мы наверняка.

    У Пятницы сейчас по горло дела -
    Готовить нам провизию в дорогу,
    Её нам нужно было очень много,
    Орава в трюмах  явно похудела.

    Их всех нам нужно было сохранить,
    Такой удачи я не ожидал ...
    Решил рабов племянника купить,
    Хорошую цену ему бы дал.

    Решил испанский остров я купить
    И водрузить на нём английский флаг.
    Но прежде, чем об этом заявить,
    Я должен совершить свой первый шаг  -               

    Явиться пред глазами короля
    И попросить на каперство билет.
    Ведь остров мой  -  испанская земля,
    И у неё как бы владельца нет.
               
    Я холодно был принят королём,
    Но звон монет открыл мне путь: - "Пират !"
    Он разрешил в поход набрать солдат,
    Но только на довольствии своём.               

    Набрать бродяг не стоило труда,
    Сложнее ружья с порохом купить.
    И вскоре был готов наш барк отплыть,
    Но нас постигла новая беда.

    Нам места в трюмах явно не хватало
    И некуда припасы разместить.
    Рабам и так пространства в трюмах мало,
    А их ещё приходится стеснить.

    И я решил корабль покупать,
    Взять новый бриг (чего уж мелочиться)
    В дороге может всякое случиться.
    А то, что нам придётся воевать,

    Я в этом как-то был весьма уверен.
    Племянник мой в бою уже проверен,
    Да я и сам, мне кажется, не трус.
    На бриг мы взяли основной свой груз:

    Мушкетов сотни две, да двадцать пушек
    И пороха достаточный запас.
    Коль будут битвы в будущем у нас,
    То  он нам очень даже будет нужен.

      О пулях, ядрах, саблях и картечи
      Я вовсе не хочу упоминать...
      Лишь был бы путь удачею отмечен  -
      Отпор врагу мы можем крепкий  дать.               

      Полмесяца ушло на эти сборы,
      Я сильно "пощипал" свой капитал,
      Но всё верну сторицей, твёрдо знал,
      На что потратился; меня манили горы,

      Долины острова, пещера, летний зной -
      Всё это, словно явь, передо мной,
      Я там себя на прочность испытал
      И снова жить в тревоге пожелал.

      Мне Англия изрядно надоела,
      Мой очень скучный, беспросветный быт.
      Уж лучше буду я в бою убит,
      Чем в роскоши дремать себе, без дела.

      Надумал я, о, Бог мой, (мысли эти
      Покоя мне ночами не дают),
      Что где-то остров есть на белом свете,
      На нём свободно граждане живут.

      У них король есть добрый, это я.
      Весь остров  -  неприступный бастион
      И от врагов надёжно защищён.
      Все подданные  - дружная семья!

      Мечтал я увеличить своё стадо,
      Сырами, козьей шерстью торговать.
      Конечно, рук рабочих много надо,
      Но тут мне нет резона унывать.

      Построю крепость, стены возведу:
      Есть камень для построек, добрый лес.
      В Бразилии строителей найду,
      Да я ещё рабов с собою вёз.               

      Осталось переплыть лишь океан,
      А там посмотрим, я на всё готов!
      Не зря же мне билет пирата дан
      Грозою стать морей и островов.

      Распотрошим испанцев корабли,
      Послушаем, как пушки "шепчут" наши.
      Потрудимся - "посеем и  попашем",
      "Навар" возьмём и с моря, и с земли. 

        Так думал я в свободную минуту,
        Наивно строил планы в голове,
        Уже дворцом казалась мне каюта,
        Гром канонады пушечной гремел.

        А я стоял с подзорною трубою
       Под мерные  удары волн в борта...
       Пиратом стать  -  наивная мечта -
       Я вновь игру затеял сам с собою.

       Но есть реальность - плыть за океан
       И без потерь до острова добраться,
       А если уж придётся нам сражаться,
       На то есть командир наш, капитан.

       Пока ещё флот маленький у нас
       Но сорок пушек  -  это уже сила,
      И встреться нам любой пират сейчас,
      На дно отправить мне ума б хватило

      Любого, кто нам встанет на пути.
      Но мы лишь португальца раз видали,
      Он далеко от нас успел пройти,
      Наверное, купца мы испугали.            

      А то... два быстроходных корабля,
      К тому же оснащённых превосходно,
      Английского, под флагом, короля.
      Беды наделать могут сколь угодно.

      На этот раз шторма нас пожалели
      И где-то пролетели стороной.
      Мы через месяц и примерно две  недели
      Увидели вулкан перед собой.

      Наш капитан прекрасно курс держал,
      Америка лежала перед нами.
      Зло хохотали чайки над волнами,
      И я себе удачи пожелал.

      Я повторюсь, готовы были к бою
      Два наших быстроходных корабля,
      Мне нужен остров мой, желанная земля...
      И я повёл "эскадру" за собою.

      Нам помогло стремглавое теченье
      До устья Ориноко "долететь",
      Я был готов от радости запеть.
      И... вот они, морские приключенья!

      Нам встретился испанский галеон,
      И я его решил атаковать!
      Он чем-то был изрядно нагружён,
      Но тоже изготовился стрелять.

      Мы с двух сторон "рванулись" на купца,
     "Заговорили" пушки из портов.
      Мы не жалели ядер и свинца,
      И через час испанец был "готов".

      Солдаты наши, старые вояки,
      (Вы помните, какой я сброд набрал...)
      На абордаж рванулись, как собаки,
      Так яростно, что я не ожидал!

      Добыча нам огромная досталась -
      (Я пленных приказал в бою не брать,
     К чему сейчас мне добродетель, жалость?)
      Пират "следы" не должен оставлять.

      Мы потеряли восемь человек
      И раненых чуть больше тридцати...,
      Урон, конечно, был наш невелик,
      Людей взамен нет сложности найти.

       На острове мои друзья живут,
       Они помогут мой трофей исправить,
       На нём домой их можно всех отправить,
       Пусть гимн мне благодарности поют.

      А то, что я корабль захватил  -
      Какое дело мне до их суждений!?
      Сейчас я всех поставлю на колени,
      Я сам за это много заплатил!

      Нашли мы в трюмах бочки с солониной,
      Зерна запас и слитки серебра...
      Был просто я богатенький вчера,
      А нынче - сам король на именинах!

      О, Бог мой, как же остров изменился,
      Сейчас его я просто не узнал.
      Он только в моих мыслях сохранился,
      Я двадцать лет сюда попасть мечтал.               

      Нас встретила толпа на берегу,
      Среди индейцев был один лишь белый.
      Я тоже так, наверное, бы сделал:
      Зачем себя показывать врагу.

Кто мы? - Они пока ещё не знают,
Я тоже никого не узнаю.
Нас что-то неприветливо встречают,
Себя на этой мысли я ловлю.

Мой Пятница с командою гребцов
Уже на берег острова ступил.
Жестикулируя, им что-то говорил...
И я увидел, как из-за кустов

Огромная толпа приподнялась,
В руках сжимая копья и мечи.
Средь них я даже белых различил.
И тут такая "буря" началась ...

Мне трудно было даже сосчитать
Количество "друзей". Они кричали,
Нам даже что-то выпить предлагали,
В объятьях стали тискать и качать.

Потом нас всех на "дачу" повели...
Там виноград я раньше собирал.
И даже на руках меня несли  -
Такого я никак не ожидал.               

          А там, где раньше хижина стояла,
          Теперь стоит красивый особняк.
          Меня приятно это удивляло,
          Что всё преобразилось славно так.               

          В нём "губернатор" жил, мой старый друг               
          Мы с ним корзины, помнится,сплетали.               
          И не было лакеев здесь и слуг -
          Все вольно, словно братья, обитали.

          Он встретил нас по-дружески, любезно,
          Радушно в дом просторный пригласил.
          Со мной дружить сейчас было полезно,
          Ведь остров этот мой когда-то  был.

          Я разговора опущу детали -
          Рассказ его был грустным и скупым.
          Мой статус губернатора признали,
          Вновь остров стал владением моим.

          В приватной же беседе он признался,
          Что все года, что здесь, в неволе, жил,
          Мне благодарен навсегда остался
          И верил, что о них я не забыл.
          Я торопил события, у нас
          Три корабля у острова стояли,
          Мы их сейчас поспешно разгружали,
          Туда-сюда сновал большой баркас.

          Индейцы помогали тоже дружно,
          (Заставил их невольников возить.)
          К тому же строить хижины им нужно,
          Ведь где-то неграм надо было жить.

          Сейчас свалилось столь на нас работы,
          Что обо всём и трудно рассказать...
          Судьба такие крутит повороты,
          Что и пером мне сложно описать.               

          Какую ж я промашку допустил -
          С собой мы архитектора не взяли!
          Построить я дворец себе решил,
          Но как? Пока мы этого не знали.

          По памяти я карту начертил,
          Мне надо срочно строить бастионы.
          Где я сейчас бы пушки разместил?
          Где ставить артиллерии заслоны?

         Откуда будем камень подвозить,
         На чём и как? А камня много надо.
         Я попросил испанцев лес рубить,
         Пообещав корабль им в награду.

         Они уже надежду потеряли
         Когда-нибудь вернуться в дом родной.
         С моим же появлением воспряли,
         Восторженно приняв подарок мой.

         Испанский тихоходный галеон
         В делах пиратских мне б не пригодился.
         Что я хотел -  тем славно поживился,
         За дерзость и за смелость награждён!

         Индейцы всех рабов перевезли
         И, словно скот, в большой загон загнали.
         Любовь они к ним точно не питали
         И издевались - как только могли.

         Они, наверно, думали что их
         Сюда мы на съеденье привезли
         Да что я, сумасшедший или псих,
         Такое мы и думать не могли.               

         Но... Пятница, учуяв намеренье,
         Своим собратьям строго разъяснил,
         Что их сюда везли не на съеденье,
         Их трогать губернатор запретил.

         Нам надо срочно строить бастионы,
         Чтоб защитить наш остров от врага.
         Здесь каждая минута дорога -
         Как выставить надёжные заслоны?

         Племянник мой смышлёным оказался,
         Продумал, где поставить батареи.
         На все холмы со мною поднимался -
         Искал, где разместить их поскорее.

         Стремился, как и я, обезопасить
         Наш остров от непрошеных гостей.
         Решили батареями "украсить"
         Мы горы новой "родины" моей.

         Надумал навсегда обосноваться
         Я здесь. А кто мне это запретит?
         Испанцев только надо опасаться,
         Ведь остров в их владениях лежит.

         А тех, что здесь, спровадим восвояси,
         Пускай себе в Испанию плывут.
         Не так уж в трюмах велики припасы,
         Уж больно много собралось нас тут.

         Уверен, что еды у них немного,
         От стада козьего остался только пшик.
         Зерна запас и так был невелик,
         А тут испанцам надо дать в дорогу.               
 
         Я побывать в Бразилии решил,
         Пока стоят хорошие деньки.
         Сейчас бы я провизии купил,
         Держать мне здесь идальго  не с руки.

         По всем расчётам Джону на дорогу
         Я отпустил не больше двух недель.
         Ведь не купи продуктов хоть немного,
         То, сами сядем с голоду на мель.

         События испанцы торопили -
         Рвались домой, по родине скучая.
         Ведь двадцать лет они в неволе жили,
         Я им сочувствовал, душой  их понимая.

          Хотя мой Джон немного задержался -
          (Обычные превратности в пути),
          Но всё же я доволен им остался
          Он всё купил, что мог в порту найти.

          Теперь у нас есть мясо и зерно,
          Коровы три и несколько овец.
          Ну и племянник, ну и молодец!
          Я ведь об этом сам мечтал давно!

          Теперь забота  -  увеличить стадо...
          Я сразу же назначил пастухов.
          Сейчас нам сохранить животных надо,
          Прожорливых уж больно много ртов.
 
          Под грохот батарей мы проводили
          Своих друзей в Испанию, домой.
          В дорогу их продуктами снабдили,
          Конечно, дав запас им небольшой.               

          Да что кривить душою!  И у нас
          Не так уж густо было в закромах.
          Когда ещё пополнится запас?
          Когда ячмень посеем на полях!

          Сейчас на нас свалилось столь забот,
          А я почти о главном забываю:
          Нет бухты... Где мы будем ставить флот?
          Без гавани его мы потеряем.

          Какие тут шторма, я знаю верно
          И лично испытал их злую силу.
          Ведь на моих глазах нашли могилу
          Уж два десятка бедолаг примерно.

          Те негры, что в живых у нас остались,
          (В пути сюда мы многих потеряли),
          Работы, как я вижу, не чурались,
          И вольные, но под присмотром...стали.

          Они сейчас трудились на полях.
          Я, зная опыт прошлых дней,
          Искоренил такое чувство  -  страх!
          Зачем пугать невзгодами людей?

          Конечно, их индейцы невзлюбили,
          Но... есть мой Пятница, он здесь "авторитет"!               
          Своим сородичам он мудрый дал совет -
          Чтоб те сетями рыбу нам ловили.

         Представьте, они в этом преуспели!
         Теперь у нас с питаньем нет проблем.
         И мы сейчас не только мясо ели,
         Но рыбы вдоволь! С этих пор совсем               

         Мы тему о провизии закрыли.
         На южном берегу, у кромки гор,
         Где океан свой распахнул простор,
         Сейчас мы спешно крепость возводили.

         Отсюда можно было ждать врагов.
         Для высадки удобный берег был.
         Я не жалел индейцев и рабов,
         Да и солдат в рабочих превратил.

         Как будто ждал напасти, а она
         Над нами, как стервятник, нависала.
         И мне, порою, было не до сна,
         У ожиданья нет конца и нет начала.

                **  **  **
         Испанский галеон спешил домой.
         Надул попутный ветер паруса
         И, вроде бы, не веря в чудеса -
         Они эскадру видят пред собой.

        На клотиках родные вились флаги!
        О! Пресвятая Дева, славный миг!
        От счастья прослезились бедолаги,
        Но... что-то мрачен адмирала лик.

       Он с капитаном лично пообщался,
       Когда его отправил в дальний путь.
       И вот... с каким-то сбродом повстречался...
       Где пушки, серебро, в чём дела суть?

       Команду приказал арестовать,
       Дал "Сан-Фелипе" новый экипаж,
       И чтобы всё доподлинно узнать,
       Устроил инквизиторский кураж.
               
       Испанец наш, приятель Робинзона,
       Не робкого десятка видно был.
       Он адмиралу чётко разъяснил,
       Как стал сейчас владельцем галеона.

       Когда и как в крушение попал,
       В какие влип, бедняга, передряги,
       Как выдержал судьбины злой оскал,
       Сколь нужно было силы и отваги!

       Но адмирал - кичливая зануда,
       Рассказу капитана не поверил:
       Король понёс огромные потери,
       Я буду разбираться, а покуда

       Вы посидите в трюме, под замком.
       Я должен злодеянье наказать!
       С английским поквитаться моряком
       И серебро испанское отнять.

       О! Это надо видеть, как пожар
       В глазах у капитана заблистал!
       Он столько лет о Родине мечтал
       И вдруг...подумать больно... Он!? Корсар!?               

       Идальго наш не мог предположить,
       Что так его унизить смогут честь.
       -О, коли Бог на этом свете есть,
       То я за это должен отомстить!

       Под вечер Робинзону донесли,
       Что в море показались паруса.
       Четыре корабля идут вдали,
       Противника послали небеса.             

       Тревога, суета и звуки горна!               
       Врага здесь как бы вроде и не ждали,
       Но не врасплох, негаданно, застали -
       Всё делалось умело и проворно.

       На батареях тлели фитили,
       Уже  гостям "подарки" накалили
       И паруса "одели" корабли,
       Врагу навстречу медленно поплыли.

       Сам Робинзон на мостике стоял,
       Уверенный, что победит в сраженье.
       Он двадцать лет пролив свой изучал
       Все мели зная, рифы и теченья.

       Но как сейчас испанцев обмануть,
       Подставить под удары своих пушек?
       Кому поверить и кого послушать?
       Какой к победе выбрать верный путь?

       Противнику он только показался
       И сразу повернул назад, в пролив.
       И не эскадры вражьей испугался,
       Вслед бросятся испанцев корабли.

       Его два брига лихо пролетели
       По мелководью, рифы обогнув,
       А два тяжёлых галеона сели
       На  мель. Врага удачно обманув,

       Он батареям дал приказ стрелять.
       Взревели два восточных бастиона-
       Шквал ядер начал лихо разметать
       Испанскую оснастку галеонов.
               
       Один корабль сразу загорелся,
       На палубе пожар забушевал.
       Но вскоре дымом и второй оделся,
       И Робинзон в душе заликовал!

       Победа! Уже близилась удача!
       Но рано ликовать, от кораблей
       Пять шлюпок отвалило: это значит,
       Грозит десант, и надо поскорей

       Отбить налёт, нешуточное дело.
       Он приказал огонь перенести...
       От ядер море словно  закипело!
       Испанцы не успели догрести

       До отмели, "взлетели в небеса"!
       До суши лишь немногие добрались.
       Но  голая песчаная коса...
       Враги,  как на ладони, оказались.

       А ядра уже рвали их тела,
       Визжали пули, выстрелы гремели
       И в бой  "пехота"  Пятницы пошла,
       Индейцы словно дьяволы летели.

       Свистели копья, крики, брань и стон,
       Азарт сраженья, ярость без границы
       И сабель звон и вой со всех сторон,
       Гримасой перекошенные лица.

       Десанта нет... Трофеи собирая,
       Толпа индейцев в пляске ликовала -
       О! Сколько море мяса им послало! -
       Кричали они, копья потрясая.               

       Не мешкая, собрали всех убитых
       И разожгли костёр на берегу.
       И было видно явственно врагу,
       Как закружилась в дикой пляске свита.

       А Робинзон не мог им помешать.
       Стервятниками кружат галеоны,
       И нужно было остров защищать,
       Но кровью истекают бастионы.

       Испанцы всё же крепкие вояки,
       Умели канониры жару дать!
       И коль дошли дела до ярой драки  -
       Хотели и умели побеждать.

       Уже одна умолкла батарея,
       Вторая тоже скоро замолчит.
       Любая битва  -  это лотерея,
       Где  повезёт тому, кто победит.

       И вновь  на остров шлюпки понеслись ,
       Опять стрельба, атака, крики,  вой.
       Индейцы, словно дьяволы, дрались...
       И, не стихая, длился жаркий бой.

       Два брига, свои ядра посылая,
       В огромные испанцев корабли,
       Стреляли точно, а враги,  пылая,
       Уже  урон отчаянно  несли.

       Трёхпалубный корабль догорал,
       Второй взорвался, факелом  пылая,
       И в бешенстве метался адмирал,
       Таких потерь никак не ожидая.               

       Белёсый  дым над волнами стелился,
       Свистели ядра, крики, стоны, вой.
       В пучину диск кровавый опустился
       И пала темнота над головой.

               *  *  *
       Нерадостное утро наступило,
       Пропахло всё и порохом, и кровью,
       Переломало всё, разворотило,
       Что строили заботливо, с любовью.

       С высокой батареи озирал
       Свои владенья с болью Робинзон.
       И не плоды успеха пожинал,
       А был разрухой горько удручён.

       Испанские исчезли корабли.
       Ушли совсем?  А может за подмогой?
       Их галеон ещё горел вдали
       И стлал по волнам дымную дорогу.

       Солдаты его, бравые вояки,
       Уже кутили, смачно пили ром.
       Ну как не выпить после жаркой драки,
       Не помянуть друзей. Они кругом,

       Растерзанные ядрами, лежали...
       О, времена! О нравы всех времён!
       Пей, веселись, коль пулей не сражён,
       Они вполпьяна, без ума, орали:

       "Кути и пей пират,
       Лови удачи миг
       И пусть не подведёт
       Тебя твой быстрый бриг.               
               
       Пока в бутылке есть
       Ещё хмельная влага,
       Пусть на кону стоит
       Удача и отвага.

       Пусть меткий пистолет
       Тебя не подведёт.
       И голову ядро
       В упор не разнесёт.

       Кути пират и пой,
       За хвост лови удачу.
       Она всегда с тобой  -
       А как же быть иначе?

       Но коль не повезёт...
       Да к чёрту мысли эти,
       У смерти свой почёт
       На этом белом свете."

       Ну, про почёт не станем вспоминать,
       Остался жив, уже чего-то стоит.
       Стаканчик рома душу успокоит,
       Пирату нет резона  унывать...

       Корабль на горизонте показался,
       (Испанский галеон спешил сюда),
       Опять грозила острову беда.
       "Видать, наш адмирал не насражался, -

       Ворчал на бастионе Робинзон.
       Куда ж ещё корабль подевался,
       Неужто за подмогою подался,
       А может утонул,"пузатый слон"?               

       Стопушечный испанский галеон,
       Конечно, на слона не походил,
       Но то, что он громадиною был,
       В сравненье есть хоть малый, но резон.

       Но что это? На клотике плескался
       Пиратский флаг... Да что за наважденье!?
       Откуда здесь "приятель" этот взялся,
       Как оценить пирата появленье?

       Быть может это хитрость адмирала,
       Решил чуть-чуть идальго пошутить?
       ...Громадина по ветру дрейфовала,
       Не думая порты свои открыть.

       Опасливо следили за баркасом,
       Что медленно от борта отвалил.
       О том, что адмирал пройдохой слыл,
       Уже здесь убедились все прекрасно.

       И только лодка к берегу пристала,
       О, сколько было радости в глазах!
       Судьба подарок острову прислала -
       Рассеялся как дым внезапно страх.

      Испанцы возвратились, но свои,
      Те, что домой недавно провожали.
      О, сколько было радости, возни,
      Их хлопали и крепко обнимали.

      И встрече этой радуясь, они
      Поведали, что пало на их долю,
      Как отсидели в трюме эти дни
      И как коварно вырвались на волю...   
               
      В команде не хватало моряков
      И пятерых на ванты отпустили...
      А смельчаки друзей освободили,
      В жестокой схватке стражу поборов.

      Всех офицеров в море побросали,
      Последовал туда же адмирал...
      -  Без сожаленья мы ему отдали
      Всё то , что он нам тоже обещал!

      Но был в большой тревоге Робинзон,
      Второй корабль рыщет рядом где-то.
      А этот неуклюжий галеон
      Ему не нужен, по его совету               

      Корабль от припасов разгрузили,
      На остров переправили все пушки.
      Пустой корабль в проливе затопили,
      Торчали из воды лишь мачт верхушки.

      Все пили адмиральские напитки,
      А Робинзон подсчитывал убытки...
      -  О, сколько здесь друзей сейчас лежат
      Весёлых и находчивых ребят.

      Был ранен сын,  совсем ещё юнец...
      Носился с перевязанной рукой,
      (Задел плечо безжалостный свинец)
      А Робинзон уж потерял покой.

      Разрушенное снова строить надо,
      Убитых даже трудно сосчитать...
      Нагрянет вновь испанская армада
      И не с кем будет остров защищать.               

      Испанцев горстка, что назад приплыли,
      (Домой идальго вряд ли возвратятся)
      Они для нас  уже своими были,
      Но захотят ли здесь совсем остаться?

      На пушке, ещё теплой, размышляя,
      Сидел в большом раздумье Робинзон ,
      Как дальше поступить ещё не зная,
      Порою исторгая тяжкий стон.

          *   *   *
      Весёлый Роджер по ветру плескался
      Дул свежий ветер, бриг легко летел.
      А впереди голландец показался,
      И явно быть добычей не хотел.

      Подняв все паруса, купец спешил,
      Пытался оторваться от погони,
      Видать, кораблик тоже резвый был,
      Но Робинзон уверен был  -  догоним.

      Он вышел в море с волчьим аппетитом
      Набить добычей трюмы до отказа.
      Он был сейчас пройдохой и бандитом,
      Как дьявол гнусен, страшен, как проказа.

      О жалости и речи не пойдёт,
      Здесь алчность затмевает кровь и муки.
      Его конёк не слава, не почёт,
      А деньги, деньги, много денег в руки.

      Гром пушек и кровавый абордаж,
      Захват добычи в яростном сраженье...
      И скинут за борт мирный экипаж  -
      Обычное пиратское явленье.               

      Но  что за диво видит Робинзон -
      Пираты в трюме женщину находят!
      И им, жестокий, принятый закон
      Сейчас во исполнение приводят.

      Ещё мгновенье  -  бросят в волны моря,
      Оно уже кипит от стай акул.
      О, сколько в её крике слышно горя,
      И Робинзон приятелям махнул.

      Решил в лицо красавице взглянуть,
      Что за русалку парни отыскали?
      Такую умной назовёшь едва ли...
      Зачем решила девушка рискнуть?

      Зачем пустилась в плаванье по морю,
      В безумный и такой опасный путь ?
      Родителей своих повергла в горе...
      Надумала экзотики хлебнуть ?

      Ну что же, я сполна ей предоставлю
      Мгновений, когда в жилах стынет кровь
      И любоваться мерзостью заставлю,
      И цепенеть от страха вновь и вновь.

      За волосы девицу подтащили
      И бросили у самых его ног.
      Нагнувшись, он в глаза взглянуть ей смог...
      Хвала Всевышнему, её пока не били.

      О, наважденье! Только раз взглянул
      На девушку наш бравый Робинзон
      И в море глаз её, бедняга, потонул -
      Взглянул лишь раз и ... по уши влюблён!          

      Любовь, любовь ! Ну что это за сила,
      Как это чувство можно объяснить?
      В каких краях и что её носило,
      Что можно так, мгновенно, полюбить?

      -Как звать тебя, прекрасное созданье,
      И всё, что хочешь - можешь попросить.
      Я отменю любое приказанье,
      Коль ты захочешь вместе с нами быть.

      А что сейчас бедняге оставалось,
      Лететь за борт акулам прямо в пасть?
      -Я жить хочу, - она ему сказала,
      И над собой твою признаю власть.

      В свою каюту пленницу отправил
      С усиленным конвоем Робинзон.
      Себя он милосердьем  не прославил,
      Был просто красотою ослеплён.
 
      Корабль они изрядно потрепали,
      Но всё ж таки решили сохранить.
      А имя   "Изабелла" ему дали,
      Пиратам будет новый бриг служить.

      Добыча в руки славная досталась,
      Лежали в трюме тонны табака,
      И лишь братва ехидно усмехалась -
      У капитана "жадная рука"...

      -Загрёб себе бабёнку для постели,
      Ну чем не хват, на всех её делить !
      Мы б тоже переспать с ней захотели,
      На острове без женщин скучно жить.
               
      Но Робинзона это не смущало -
      У губернатора есть прихоти и власть.
       - И что бы там толпа не "лепетала",
      Заткну свинцом любую "злую пасть".

      Так думал Робинзон в часы раздумья,
      Пока корабль море "бороздил".
      Нет, он не опустился до безумья,
      Но...кажется...серьёзно полюбил.

      В мужской костюм одета Изабелла,
      За поясом изящный пистолет,
      Но так на всех в смущении глядела,
      Что у пиратов к ней презренья нет.

      Но как же это, тысяча чертей !?
      Пиратский бриг и... на тебе,... девица!
      Тут есть чему воистину дивиться,
      Всё как не у порядочных людей!

      Порядочность... О нравы злого века!
      Убить, ограбить, это ли в чести?
      Унизить недостойно человека,
      При этом ещё гордость обрести?

      Да чем гордиться? Виселица ждёт,
      Пусть не на рее, на кривой осине...
      Бандит, пират ли... сколь себе не врёт,
      Взбесившейся подобен животине.

      А бешеным дорога прямо в ад!
      Нет смысла всуе поминать о Боге.
      И злые мысли, что в тебе сидят,
      Как яд на этой проклятой дороге.
               
      Уймитесь в своей пошленькой гордыне,
      Те, для кого убийство  -  ремесло,
      Во все века, всечасно и поныне
      Таким ублюдкам в жизни не везло.

      И если кто-то деньги "зашибил"
      За этот омерзительнейший  "труд",
      Презрение людское получил!
      Ему и на том свете всё зачтут...               

                *   *   *
      Венчает холм зубчатая стена,
      Торчат меж зубьев злые жерла пушек.
      Открыт бочонок крепкого вина,
      На вертелах дымятся мяса туши.

      Сегодня у пиратов славный день,
      Они опять добычу захватили.
      И сдвинув свои шляпы набекрень,
      Горланили, буянили и пили.

      Стоит неколебимо бастион,
      Храня покой пиратов дни и ночи.
      -Наш губернатор кажется влюблён,-
      Орут пираты,  но... сейчас... не очень!

      Изрядно захмелев и с думой шалой
      Домой спешит весёлый Робинзон.
      Один, ему бояться не пристало,
      К тому же он всегда вооружён.

      И слышит крик тревожный Изабеллы...
      Его на помощь  пассия зовёт.
      Кто вторгся в его личные пределы,
      Кого сейчас он в ярости проткнёт?
               
      Со шпагой обнажённой, с пистолетом,
      Вбежал в своё жилище Робинзон.
      И то, что видит, страшно удивлён,
      Всё разворочено и девушка при этом

       Исчезла, словно испарилась!
       Похищена невидимым врагом?
       Да что же здесь за дерзость приключилась,               
       Кто мог напасть на личный его дом?               

       Куда же его стража подевалась,
       Неужто все охранники пьяны?
       Кого здесь Изабелла испугалась,
       Кому его солдаты не страшны?

       Индейцы, эти "грязные макаки",
       Сдурели, черномазый, дикий сброд?
       Неужто захотели они драки?
       Да он их на полоски... ррра-зор-вёт!

       Два пистолета в воздух разрядив,
       Он взбудоражил остров и пиратов,
       Велел найти немедля виноватых,
       На поиски солдат послав своих.

       А с пристани исчезло пять пирог,
       Ведут следы воришек прямо в воду.
       -Канальи, преподам я вам урок,
       Коль остров мой кому-то не в угоду.            
 
        Он Пятницу к индейцам снарядил ,
        Велел злодеев круто постращать...
        Чтоб женщину обратно  возвратил!
        Иначе... корабли начнут стрелять!               

        С лица земли сотрёт он эту свору :
       -Кто захотел со смертью поиграть?
       Покажется с овчинку небо вору,
       Чтоб впредь моё... не вздумал воровать.

        Да, да, любой ублюдок в этом мире,
        Кто жадно хапнул чей-то капитал,
       "Поёт" сиреной, тренькая на лире,
        Моё, моё, я "честно" всё... украл.

        Лишь солнце осветило гор вершины
        И над водой рассеялся туман -
        В поход готовы были бригантины
        Исполнить Робинзона жуткий план.               

        В смятении отважный Робинзон:
        Побьёшь индейцев  -  новая война,
        Она ему сегодня  не нужна,
        К тому же слаб пока что гарнизон.

        Но сердце ноет... где же  Изабелла?
        Весь мир как будто красками поблёк,
        Она одна в его душе сумела,
        Зажечь любви и страсти огонёк.

        И что теперь, пусть эти людоеды
        Над нею поглумятся где-то всласть?
        Как будто этим тварям страх неведом
        И не в почтенье он и его власть?

        Нет, это зло я должен наказать
        Чтоб неповадно было впредь другим.
        Стереть с лица земли и растерзать
        Того, кто лично стал врагом моим.
               
        От этих дум распухла голова,
        Хотелось что-то быстро предпринять,
        Кого-то на кусочки растерзать,
        Не думая,"качать" свои права.   

        О, Изабелла, девочка-цветок,
        Люблю тебя я странною любовью.
        Готов неправедно залить всю землю кровью
        Чтоб каждый день тебя я видеть мог.

        А море тихо-тихо шелестело,
        Кричали чайки, падая в волну...
        "За бабу убивать людей  -  не дело,
        Прости их, Робинзон, за всю вину." 
 
        Какого чёрта, буду ли прощать
        Воров  я?  Мыслимо ли это?
        Само их небо просит наказать,
        Пусть корчатся под дулом пистолета.

        Ступайте прочь, не к месту просьбы эти,
        Я должен Изабеллу возвратить.
        Она сейчас дороже всех на свете
        И я не перестал её любить.

        -Послушай, Робинзон, ведь ты мне друг,-
        Испанец-капитан промолвил тихо, -
        Индейцев не возьмём мы  на испуг,
        А зла наделать можем очень лихо.

        Дождёмся, когда Пятница вернётся,
        Послушаем, что он доложит нам.
        И "воевать" быть может не придётся,
        Узнаем, кто придумал этот срам.               
            
        -Испанец прав, - подумал Робинзон,-
        Его пока послушаю советы,
        Не время пушек слушать тяжкий  звон,
        Успеем зарядить ещё мушкеты.

        Явился Пятница и с горестью сказал:
        -Вождю досталась наша  Изабелла,
        Она совсем к ним в гости не хотела,
        Она страдает, он её украл.

        Увёл мою добычу, черномазый,
        Поднять на бригантинах паруса!
        …Искореним на острове заразу!               
        Раздались средь пиратов голоса.               
            
        Не надо, Робинзон, остановись, -
        Отчаянно испанец закричал,
        Они ж с врагами нашими дрались,
        А ты их уничтожить пожелал!

        Вождь может заплатить за глупость эту,
        Тебе открою тайну, что хранил.
        Получишь в руки звонкую монету,
        Чтоб он за Изабеллу заплатил.

        Ведь в  той караке, что на рифы села,
        Семнадцать бочек с золотом лежат.
        Нырять индейцы могут очень смело,
        Достанут золото, коль жить они хотят.

        Давай их просто только попугаем,
        Заставим Изабеллу нам вернуть,
        Из пушек холостыми постреляем,
        Укажем к примиренью верный путь.               
               
        И вновь в раздумье бедный Робинзон,
        Его ж пираты, старые бродяги,
        В словах идальго чуяли  резон
        И видели богатство, "бедолаги".

        Ведь, по большому счёту-то они -
        Все алчные искатели богатства.
        И коротают здесь скупые дни
        Да восхваляют непотребно братство,

        Мечтают о высоких идеалах,
        Изысканных нарядах и еде.
        И не коробит совесть их нимало
        Что промысел их в чьей-нибудь беде.               
               
        И может быть, кому-нибудь, когда-то,
        Из них возможно как-то повезёт.
        И станет даже кто-нибудь богатым
        И в обществе почтение найдёт.

        И даже в церковь эта тварь пойдёт,
        Замаливая тяжкие грехи...
        Но искупленье вряд ли кто найдёт  -
        Для Бога их старания глухи.   

        Глядел на эти рожи Робинзон
        И думал : - Как я низко опустился,
        Ведь я же в эту женщину влюблён,
        А в Англии бы я на ней женился.

        И что теперь, её мне продавать?
        Я  -  не Иуда, я и так богат.
        А бочки? Бочки надо  доставать,
        Но пусть вначале пушки говорят.               

        Лежал в белёсой дымке материк,
        Испуганно к песку пироги жались.
        Жалеть наш  Робинзон уже отвык -
        Врасплох индейцы глупые попались.

        Клубами дыма вспухли корабли,
        Над головами ядра засвистели.
        Обломки хижин в воздух полетели -
        Индейцы даже скрыться не смогли.

        Три шлюпки отвалили от бортов -
        Пираты крови жаждали и мести.
        Сейчас любой был в ярости готов
        Стрелять, рубить без жалости и чести.               

        И вдруг...на берег вышла Изабелла,
        Её сам вождь, как раб, сопровождал.
        Он на колени падал то и дело
        Такой, видать, беды не ожидал.   

        А в шлюпках, что стремительно летели,
        Рычали бородатые стрелки.
        Но Робинзон, сжав гневно кулаки,
        Отдал приказ, чтоб люди присмирели.

        Он рад, его красавица жива,
        Доволен видеть падшего врага.
        Застряли в горле вязкие слова -
        О, как ты Изабелла дорога!

        Она уже бежит к нему, босая,
        Протягивая руки, вся в слезах.
        - Как рад тебя я видеть, дорогая!
        И слёзы появились на глазах.               

        Опустим скромно все детали встречи,
        Счастливы Робинзон и Изабелла...
        Вот только вождь был жутко искалечен,
        - За дело получил, подлец, за дело, -

        Рычали озверевшие пираты.
        Собрали всех, кто спрятаться не смог
        И выявив, кто в краже виноваты,
        Лупили палками  бедняг  по икрам  ног.

        А Робинзон? Он плавает в объятьях
        И нежно гладит пассию свою.
        - Как отыграюсь я на этих "братьях",
        Сколь крови этим дьяволам пролью...?   
               
        Ах, эта кровь, что льётся как вода,
        Как "славно" эти сцены забавляют,
        Когда без повода, а просто так, всегда,
        Стреляют, ах как "славно" все стреляют.

        Стреляют, только вдумайтесь, в людей,
        Со смаком убивают, изуверы.
        Какие ж это пошлые примеры
        Для юношей, для мальчиков, детей.

        О, этот мир? Он что, умом рехнулся?
        Нет веселей забавы, чем стрелять?
        В гробу, наверно, предок провернулся
        Чтоб это знать, прочувствовать, понять.

        За Родину сражались, это да,
        За идеалы бились и за честь,
        Во все века, во все года, всегда,
        Пролито столько крови, что не счесть.   
               
        Неужто человечество рехнулось,
        Творя свои кровавые дела ?
        Что, где и как  в сознанье повернулось
        Чтоб кровь людская запросто текла?

        О, этот мир, свихнувшийся от боли,
        Разврата, гадкой чести, кутежа.
        Обидеть слабого любой верзила волен,
        Сподобив совесть в образе ежа.

        Любой кичится, "мускулом" играя,
        Пусть этот мускул плеть иль пистолет,
        Но мы то,  это "чудо" презирая,
        Защиту ищем, дельный ждём совет.               

        Ах, эта мудрость,  сказанная зло ,
        Что доброта должна быть с кулаками.
        Но "добреньким" обычно не везло,
        Чужое зло не разведёшь руками.

        Да что там руки, дело не в руках,
        Не в голове и даже не в сознанье.
        Когда весь мир убийствами пропах,
        Когда и Бог не волен быть над нами.

        Мы просто быть людьми не заслужили,
        Какая-то испачканная мразь!
        Уж лучше б волки в диком поле выли,
        Им по душе кровавой смеси грязь.

        Ну полноте, я кажется забылся,
        Забрался в дебри вычурной морали...
        Коль каждый бы , как Робинзон, влюбился,
        Поменьше люди крови проливали.               
               
                *   *   *
        У берега стоит пиратский бриг,
        Индейцы ставят сети, рыбу ловят,
        Издалека пастуший слышен крик,
        Пираты в круг собрались и злословят.

        Мы что, за бабу будем воевать,
        И что-то долго в море не выходим?
        Да нам на этот остров наплевать,
        Сидим без дела при такой погоде!

        А с берега дул свежий ветерок
        Качались лодки, словно на качелях.
        Но выйти в море  Робинзон не мог -
        Лежал больной, раздетый на постели.

        Его простуду лечит Изабелла,
        Оригинально лечит, вся гола.
        А Робинзон, её лаская тело,
        В восторге мрёт: - О, как же ты бела.

        Расплавленный горячим поцелуем,
        В томлении от сладкого угара,
        Он любит свою фурию шальную
        В плену её удушливого жара.

        Она прекрасна, волосы её
        Червоным отливаются закатом
        И тело  -  бронзы светлое литьё,
        Глаза горят, как дивные агаты.               

        Вот и сейчас сверкающие губы
        На ухо шепчут ласковое слово,
        И перламутром отливают  зубы,
        Блестят сквозь створки губ свежо и ново.

        О, женщины, сиянье слов и тела,
        Когда в обнимку с ложью нагота,
        Душа, как  в бездну неба, полетела
        И хлёстко бьёт по нервам красота.

        Житейский опыт? Нет его в любви
        И не бывает, только свет надежды.
        Разлуки привкус или цвет крови
        И взор блудливый, взор невежды.

        Душа двоих, как будто поле битвы,
        Туманный блеск зовущих тебя глаз
        И не помогут клятвы и молитвы
        Тот зов понять, что так волнует нас.

        Любовь отринет слова пустоту,
        Здесь говорит взволнованное тело.
        Душа увидит только красоту
        До звёздного, бездонного предела.

        Задумался о доме Робинзон,
        Там дочка в одиночестве тоскует.
        Он грешно в эту женщину влюблён
        И долг отца как будто не волнует.    

        Вернуться обещал девчонке вскоре,
        Богатого ей  жениха найти.
        Без нас она "хлебнула" видно горя,
        Пора домой, наверное, идти.

        Так размышлял, лаская стан упругий,
        В задумчивости странной Робинзон
        И невдомёк застенчивой подруге
        Чем опечален был внезапно он.

        Пора достать бочонки из воды,
        Там, где испанец рифы оседлал.
        Не зря же капитан на все лады
        Ему богатство щедро обещал.

        Нашлись индейцы, что нырять умели.
        Вплотную лодки к рифам подошли.
        И в первый день на столь разбогатели,
        Что и во сне придумать не могли.

        Четыре бочки золота достали
        И сотни фунтов россыпью монет
        И то, о чём когда-то все мечтали,
        Вдруг стало явью. Сказочный билет

        Из шляпы попугай достал бродяге.
        Тут каждый вдруг на столь разбогател,
        Что в Англию вернуться захотел -
        Пирата надоели передряги.

        И то! Порой за каждый золотой
        Платили смертью, ранами и кровью,
        А тут лежит богатство под водой,
        Бери и стань богатым " на здоровье".

        Блеск золота пиратов ослеплял,
        Лежат на парусине грудой слитки.
        И каждый стать богатым возмечтал,
        За щедрость морю вознося молитвы.

        Неделю рыли дно и доставали
        Монеты, слитки, кольца и браслеты.
        Захлёбываясь, плавали, ныряли
        И пили ром до самого рассвета.

        " У острова пиратский бриг стоит,
        Пираты пьют вино на берегу.
        На дне лагуны якорь мирно спит
        И осьминоги якорь стерегут".

        Хорошей песни славные слова
        Созвучны этой повести печальной.
        И в выдумке моей многострадальной
        Болит с похмелья чья-то голова.

        Узлами, душу скомкав, завяжу,
        Окончу жизни роковой сценарий
        И, Робинзона пожалев, не накажу,
        И рассмеюсь над тем, что Вы узнали.


                Конец