у девочки нет волос

У девочки нет волос. Ни одного совсем.
Ей теперь некуда прилепить бантик.
Ей на вид лет восемь,а может - семь.
И она давно в пятой своей палате.
 
Ей бы платье и кукол, ей бы лепить бы снег,
И катать с отцом шарики снеговичьи,
Получился бы новый почти уже человек,
А она б грела руки,сушила бы руковички.

Но она болеет. Уколы,врачи,микстуры,
Интенсивная терапия,чёрт её подери,
Медсестра, смотрящая  на бок хмуро,
Мама, всегда тихо ждущая у двери.

Не понятно, зачем,для чего ,сколько
Нужно будет терпеть. Да и почему ей
Каждый день под кожу суют иголки,
С каждым разом кажется всё больней.

И за что с ней так?-Если Бог нас ещё слышит.
Чем она виновата за все свои восемь лет?
Ведь плохих людей на свете есть выше крыши!-
 У неё и провинностей в сущности тяжких нет!

Как же это понять? Как суметь не сойти с ума,
Когда знаешь, что максимум есть -  две недели
Остаётся ей .А в окна катит зима,
А за окнами - солнца сугроб,не метут метели.

И легчает.И, кажется, всё пройдёт.
И проходит месяц, что очень и очень много!
И второй проходит, а стрелки спешат вперёд,
 Время упёрлось, будто баран рогом.

Сине-белая гладь горизонта лежит во рту,
У палатной стены почти что такой же цвет.
Марко-белым сады по весне цветут,
Потому что снега вовсе весною нет.

Нет и девочки.Есть её синий бант,
Её куклы у мамы в шкафу,её пластилин.
Так уходит с берега в ночь рыбак,
Ничего не поймав,расстроившись и вспылив.

 Так сбегают студенты с последних пар,
 Дембельнувшись к девушке так же спешит солдат,
Так уходит пёс,когда он и слеп, и стар,
Так уходят,когда не идут назад.

И поэтому май устилает её следы
И шумит листвой, закутавшись в синеву
Лепестков сирени. А я стою у  воды
Чтоб никто не видел,как плачу.Точней- реву.