В автобусе

...Ты на Кирова жил? Так и я там когда-то жил!
И учился в лицее. Точно!  Степановна Вера —
Мой любимый учитель истории. Где служил?
Где работал, пока не сделался пенсионером?
...А на фронте я очутился в сорок втором.
Да-а-а... Понюхали пороху мы, сопляки-солдаты.
Ты в каком году? В сорок третьем? В каком-каком?
Извини, я на левое ухо чуток глуховатый.
...А на этом месте когда-то стоял продмаг.
Вот, построили как его? Этот – торговый центр!
Чёрти что! С виду — форменный саркофаг!
Говорят, на открытие ждут самого президента!
...А Галинушка умерла в шестьдесят восьмом.
Нет. Такой второй не нашёл, даже не пытался.
Золотая моя Галинушка! Весь наш дом
На моей красотуле-роднуле всегда держался...
И глазёнки светятся с нежностью и тоской,
Поправляет ворот у свитерка застиранного.
...Еду в госпиталь подлечиться. Да. В областной.
Ты уже подписал на внука свою квартиру?
Мои детки смиренно ждут, когда я умру.
И твои тоже ждут?..
Тишина.
Тяжкий вздох ветерана.
Слёзы каплями вдоль бороздок морщинистых рук.
Кровоточат задетые вскользь глубокие раны.
И вот в этой гнетущей, горестной тишине,
Сердце сжалось как перед самой жестокой битвой,
Потемнело, сделалось цвета солдатской шинели,
Я сухими губами беззвучно шепчу молитву:
«Дай пожить им как можно дольше, строгий Господь,
Дай им здравия, и ума, и памяти твёрдой,
И детей благодарных дай, и хлеба ломоть;
Чтоб не встали с рукою протянутой сильные, гордые
Ветераны далёкой, проклятой, кровавой войны,
Той войны, где бесилась смерть у домов сгоревших,
Той войны, о которой сейчас, в наше время, увы,
Поколение Pepsi помнит всё меньше и меньше»...
...Ну, дружище, бывай! Не болей и давай держись,
Потихонечку-помаленечку в рай доедем!
Пролетела как пуля-дурочка наша жисть!
Но тогда, в сорок пятом, мы с боем пришли к победе!

Разошлись старички, на прощание обнялись,
По спине друг друга похлопывая несильно.
Я смотрела на них и думала: «Вот где жизнь!
На таких стариках крепко держится мать-Россия».
12.12.14