Как бы не мучала доли бодяга,
зло угрожая тюрьмой да сумой,
в гавань любви возвращаюсь, бродяга, –
к образу детства: он вечно со мной…
… Свечка горела, не льнула к иконке,
а пробиралась средь сущего жал:
грела огнём в изнурительной гонке
душу и сердце, покуда бежал.
Бился характер у дней мясорубки,
не отдаваясь покорно на фарш, –
дверь да косяк: будто нотки – зарубки,
что не сложились в напутственный марш, –
змейкой шипели дорожки в пластинке
(ночка – игла, а денёк – патефон),
и малевала судьба на холстинке
радугу лика на траурный фон
да всё в посулах вовсю мухлевала:
«в юность царевичем выпорхнешь», мол, –
исподтишка зёрна будней клевала –
в мельницу Вечности сдать на помол…
– То не заметив, в седого я вырос,
куш не сорвал, хоть и ставил на кон, –
в храме мальчонки пылится мой клирос,
и не моргают глазёнки икон…
Свеча детства
© Copyright: Анатолий Леонидович Бакалин, 2014
Свидетельство о публикации №114121802537
Свидетельство о публикации №114121802537
Рецензии