Ночные дети

Мы всего лишь ночные дети:
От порока и до порока;
Нам присуще мечтать о лете
И бежать от пучины рока. 

Там снега заоконной стужи,
Едят ели зимы метели,
А мой друг вновь  слегка простужен
И лежит, не встает с постели.

Мы не плачем, хоть мы и дети,
Если слезы – всего лишь ветер,
Мы за все и всегда в ответе,
 Потому и ‘becoming better’.

И не то чтобы там боялись
Одиночества – смысл узок,
Ведь не зря мы не отказались
От душевнобольных нагрузок,

От кофейно-молочной гущи
И от вкуса таблеток горьких,
От досад и побед грядущих,
От язвительных шпилек колких.

«Инфантильный, не в меру громкий,
Ты ведешь себя недостойно…»
И целуешь у самой кромки:
«Мой котёночек, спи спокойно».

Вы не раз возгордитесь, знаю,
Поболтать о былом на равных,
И не то чтобы прям пугает,
И не то чтобы солью в раны…

Все зализаны. Только шрамы
И ребяческий громкий хохот.
Да простят таких деток мамы,
Без которых они не могут.

Залетели с восточной дали,
Обогнули края Сибири;
Мы так долго не понимали:
Кем мы были? Зачем мы были?

И сидишь у кровати друга,
Ну, того, что простужен горько,
Бьёшься больно о бок досуга,
Ожидая вечерней зорьки.

Вот и воздух ванильно-сладок,
Точно веет парфюмом зимним;
Когда молишься – пахнет ладан,
Когда плачешь – платочек пыльный.