киты

вот они - киты, взращенные на свежей крови,
они рассекают воды, ломают ребра и ждут.
ждут, когда им крикнут - реви, круши! -
чтобы рвануть в сторону, где свистнет кнут,
где в воздухе запахнет гарью, где застынет смог,
где есть все, кроме удачи, и счастья, и доброты,
где злобно скажут - ты, детка, потому и не смог,
что не выдержал, не стерпел жал моих остроты.

воды волнуются, страстно мечтая, моля о жертве -
что-то живое, трепещущее, измазанное в грязи.
там умирает душа, находясь от другой в метре,
и киты поют о ней, бестолково стукаясь между льдин,
где ни шумит прибой, ни горяч песок, а повсюду бело,
где ты сидишь среди буранов совсем один,
где тебе поперек горла встало замытое солью стекло,
где перед тобой простираются дали и дали непознанных глубин.

рев стоит, словно это не киты, а земле пришла смерть,
рев стоит, и воды гудят, и где-то на дне отче спит,
он под защитой касаток и белых двух готов истечь -
истина где-то рядом, только если ты ее хочешь постичь,
когда забываешь кормить китов внутри себя мясом,
когда вместо чужой они пожирают твою подгнившую плоть.
и если у всех вокруг киты - это охранник или стражи,
у тебя они превращаются в зверье под звонкий дождь.

вот они - киты, которыми ты спешил поделиться,
твои неизбывные страхи и семь смертных грехов.
отче поднимет голову, стоит воде зайтись, заискриться,
и истина твоя треснет прямо у тонких, дрожащих ног,
будто и не было ее никогда, будто выдумка это -
будто жив не ты, а тот, кто смотрит из тебя ввысь.
отче взглянет устало. киты замрут, увидев, как где-то
занимается новых, чудных рассветов рысь.

киты бросятся кто куда, рассекая хвостами толщи вод,
заревут, запричитают, устыдившись своих ошибок.
отче не обвинит да погладит по скользкой коже морд,
обещая помочь безысходным рыбам найти выход,
только вот киты не поверят своим ушам,
только вот китам не будет знакомо это слово -

истина, скажет отче, только лишь там,
куда мы возвращаемся снова и снова.

/07.12.2014/