Памяти друга

Как страстно хочет быть со мной на ты
Пресыщенная жертва интеллекта.
Вот только не хватает для комплекта
Такой простой сердечной чистоты.

Наверно, покорительский приём,
Замешанный на самоутвержденьи,
Учуял силу в новом убежденьи,
Что личность объясняется умом.

Воистину, все средства хороши
Для жаждущего власти организма.
Спасти его уже не может клизма,
Ему нужна инъекция души.

Поверьте мне, не сладко зреть в двери
Бесхозное, измученное тело,
Пришедшее позвать тебя на дело
И уходящее словами «Ну, смотри…»

Сезон долой. Откроешь дверь и глядь:
Всё та же тема - натиск и солидность;
А на зрачках знакомая фригидность -
Как тянется за денежкою б….

И битый час ты выглядишь отцом
Больного не своим авторитетом,
Узнав, что он признал себя поэтом,
Актёром, музыкантом и певцом.

Простится он, глазами не любя,
Чтобы потом опять придти однажды,
А ты всё думаешь о нём: какая жажда
Опустошить тебя как и себя!

Ты знаешь, о, лукавый мой судья,
Свой лик прибивший в центр иконостаса –
В жару куда ценнее кружка с квасом,
Чем уксусом налитая бадья.

Вот почему завистливый позыв
Ведёт в мой дом трусливого изгоя:
Хозяин не даёт ему покоя -
На грозном себялюбии нарыв…

Не страшен мне посланник без лица,
Жестокость перепутавший с любовью.
Не те сильней, кто мыслит хладнокровней,
Но те сильней, чьи горячи сердца.

(11.06.92)