Эдгар По Переводы

To Miss Louise Olivia Hunter

Though I turn, I fly not –
   I cannot depart;
I would try, but try not
   To release my heart.
And my hopes are dying
While, on dreams relying,
   I am spelled by art.

Thus the bright snake coiling
‘Neath the forest tree
Wins the bird, beguiling
   To come down and see:
Like that bird the lover
Round his fate will hover
Till the blow is over
   And he sinks – like me. 

         Edgar Allan Poe

Мисс Луизе Оливии Хантер

Повернув, не убегаю –
Все заказаны пути - 
И пытаться не пытаюсь
Я свободу обрести. 
Больше нет уже надежды,
Лишь мечты, сомкнувши вежды,
Как от чар бы мне уйти.

Под кустами проползает
Злая, хитрая змея.
Птичку мигом обольщает
Своим блеском чешуя.
Пропадает так влюбленный,
Красотою ослепленный
И на гибель обреченный.
Точно так погибну я.

     Эдгар Алан По   

          Lines on Ale

Fill with mingled cream and amber,
   I will drain that glass again.
Such hilarious visions clamber
   Through the chamber of my brain -
Quaintest thoughts – queerest fancies
   Come to life and fade away ;
What care I how time advances?
   I am drinking ale today.

           Edgar Allan Poe 
   
  Строки во славу эля

С янтарем и взбитой пеной
Осушу еще стакан,
Возникает постепенно
В душе сладостный туман. 
Мысли странные мелькают,
Их на ум наводит хмель.
Пусть часы так пролетают:
Пью сегодня крепкий хмель. 

          Эдгар Алан По

 A Paean

How shall the burial rite be read?
   The solemn song be sung?
The requiem for the loveliest dead,
   That ever died so young?

Her friends are gazing on her, 
   And on her gaudy bier,
And weep! – oh! to dishonor
   Her beauty with a tear!

They loved her for her wealth -   
   And they hated her for her pride –
But she grew in feeble health,
   And they love her – that she died. 

They tell me (while they speak
   Of her “costly broider’d pall”)
That my voice is growing weak –
   That I should not sing at all –

Or that my tone should be
   Tun’d to such solemn song
So mournfully - so mournfully,
   That the dead may feel no wrong.

But she is gone above,
   With young Hope at her side,
And I am drunk with love
   Of the dead, who is my bride.

Of the dead – dead – who lies
   All motionless,
With the death upon her eyes,
   And the life upon each tress.

Thus on the coffin loud and long 
   I strike – the murmur sent
Through the grey chambers to my song
   Shall be the accompaniment.

In June she died – in June
   Of life – beloved, and fair;
But she did not die too soon,
   Nor with too calm an air.       
 
From more than fiends on earth,
   Helen, thy soul is riven,
To join the all-hallowed mirth
   Of more than thrones in heaven –

Therefore, to thee this night
   I will not requiem raise,
But waft thee on thy flight,
   With a Paean of old days. 
        Edgar Poe

Пеан
Зачем прощальные слова?
Зачем здесь петь за упокой
О той прекрасной, что была
Такою молодой?

Друзья у гроба слезы льют,
К ней обращая взор.
Но только значат слезы тут
Для красоты позор!

Им нравилось лишь золото,
Но гордость не по душе была.
Ее полюбили, но за то,
Что так рано умерла.

Их всех приводит в восхищение
На гробе дорогой покров.
Мне говорят – мне не до пения,
Мол я охрим, петь не готов.

И если петь, то должен петь
Торжественней, торжественней.
Мой голос должен так звенеть,
Чтоб облегчить душу ей.

Она ушла, как сладкий сон,
С собой надежду унесла.
Я к ней любовью опьянен,
К той, кто моей была.

Мертва она, мертва она,
Недвижен ее прах,
И смерть в ее очах видна,
Жизнь – в буйных волосах.

Я долго,громко в гроб стучу, 
Эхо от стен будет звучать,
Для своей песни я хочу
Аккомпанемент создать.

В июне жизни ты ушла,
В рассвете юных лет,
Но ты не рано умерла,
Не с тихой песнью, нет!

Это от недругов полет.
Твой дух туда ушел,
Где радость и покой дает
Божественный престол.   

Поэтому в такую ночь
Не буду реквием я петь,
А мой Пеан может помочь
Тебе наверх лететь.
      Эдгар По

   
Канун Нового года
 
The Locust Tree in Flower

Among
of green

stiff
old
bright

broken
branch
came

white
sweet
May
again

  William Carlos Williams

Акация в цвету

В край
зелени

согнутой
согбенной
старой
скованной
ветки

вновь
возвратился

белый
беспечный
май

Вильям Карлос Вильямс
There’s no one near to cheer or hoot
   But his tunes are freely blown.
Happy the artist who can toot
   Ecstatic and alone.
             Clarence Day

Нет никого, кто мог бы освистать
Или вопить «браво» каждый раз –
Как счастлив тот, кто может на трубе играть,
Уединившись дома и придя в экстаз.

             Кларенс Дей

The party injunctions
   Of mothers and wives
Are one of those functions
   That poison their lives.

            Clarence Day
Когда мать и жена
Дают наставление,
Они могут сполна
Отравить настроение.

       Кларенс Дей

Ii will write you a series of poems
Showing
How things look
To a cockroach

          Don Marquis

Создам я поэму,
Достойную гения,
Про тараканье
Мировоззрение
      
     Дон Маркви

In ancient time some beasts of pray
Instead of going off on hunts
Would grunt ingratiating grunts
   To lure a meal their way.
To dine on lamb or terrapin
They merely opened wide their jaws
And flattened victims fluttered in
   Their hard capacious maws.
They used a minimum of guile.
They simply wore a winning smile.

Today we’re all so civilized
That maws must sometimes be disguised.
 Trick moustache, a noble title,
Of something of the sort is vital.
But still the skilful beast of prey   
Discovers that the easiest way
To dine on terrapin and lamb
Is seeming not to give a damn. 

             Clarence Day   

Давным-давно такие хищники бывали:
Охотничьих не зная мук,
Они лишь издавали нежный звук
И тем животных привлекали.
Желая закусить ягненком или черепахой,
Они открытою держали пасть,
Куда могла их дичь попасть,
После чего пасть закрывалась одним махом.
Не нужно было хищникам стараться,
А только мило улыбаться. 

Чтобы сейчас цивилизованным казаться,
У вас должна пасть отчасти скрываться.
Нужны усы и титул попышней –
Простой обман доверчивых людей.
И ловкий хищник как-нибудь
Отыщет к жертве верный путь,
Легко достигнет изобилия,
Не прилагая к этому чрезмерные усилия.   

              Кларенс Дей

A Soul’s Soliloquy

Behind is life and its longing,
Its trial, its trouble, its sorrow;
Beyond is the Infinite Morning
Of the day without a tomorrow.

Wenonah Stevens Abbot

Монолог души

Жизнь осталась сейчас позади у меня,
Жизнь порывов, стремлений, печалей и бед,
Впереди бесконечное утро последнего дня,
У которого «завтра» уже больше нет.

          Венонa Стивенс Аббот   

Epitaph  said to be written for himself

He slept beneath the moon,
    He basket beneath the sun;
He lived a life of going-to-do,
    And died with nothing done.

James Albery  (1838 – 1889)         

     Эпитафия

Он под луною сладостно спал,
Летом под солнцем грел свое тело.
Он многое сделать когда-то мечтал,
Но так ничего и не сделал.

  Джеймс Олбери (1838 – 1889)
On Uncle Peter Dan’els

Beneath this stone, a lump of clay,
Lies Uncle Peter Dan’el,
Who early in the month of May,
Took off his winter flannels.
Anon.

О дяде Питере Даниеле

Был здесь в июне погребен
Неосторожный дядя Питер,
Так как с начала мая он
Не надевал свой теплый свитер.

As for the women,
though we scorn and flout ‘em,
We may live with, but cannot live without ‘em. 

        The Will , Act I
        Frederic Reynolds (1765 – 1841)

У женщин так много пороков больших,
Но мы миримся с ними, жить не можем без них.
      Фредерик Рейнольдс (1765 – 1841)

         A Death-Bed

Her suffering ended with the day;
   Yet lived she at its close,
And breathed the long, long night away
In statue-like repose.

But when the sun, in all his state,
    Illumed the eastern skies,
She passes through Glory’s morning gate,
    And walked in Paradise.

               James Aldrich   
   
          На смертном одре

Ее мучениям пришел конец,
К утру ее уже не стало,
Она была не как мертвец,
Как статуя лежала.

А когда солнце величаво
Окрасило восточный край,
Она, пройдя ворота Славы,
Вступила прямо в рай.

   Джеймс Олдрич (1810 – 1856)