Юноше бледному

Я себя не считаю лучше других
Только на том основании,
Что вместо сопливых признаний
Пишу стихи.
Да и те далеко не так хороши,
Как хотелось бы верить.
Но правило здесь одно: не пиши,
Если можешь без этого жить,
Не мечтая о смерти,
И согласен не ворошить
Мусор и грязь на дне души,
То есть
Прожить нормальную жизнь,
Оставив себя в покое,
Сделав то, что обычно просишь других.
Только я променял всё это на стих,
Сознательно капитулировал
Перед нелепостью существования,
Не отрицая любое знание,
Но подвергая сомнению всё
И не гадая, что день принесёт,
В тепле шерстяных одеял.
И это, ей-богу, лучше,
Чем просто не замечать очевидного.
Я даже не помню, какая на вид она.
Вот моя страшная участь -
Быть погребённым под грудой стихов
С запахом кофе и чьих-то духов.
Полная гарантия исчезновения.
Всего через два или три поколения
Никто и не вспомнит, а тем более не помянет.
Значит, разницы никакой
Между пропастью и рукой,
Которая в неё толкает.
Поэтому жизнь затмевает
Любые слова.
Они сгинут, как эта листва
В пронзительном снежном узоре,
В бессмысленном разговоре.
Поэтому не пиши,
Если можешь без этого жить.

Санкт-Петербург, 11.12.14, 10:35 - 12:14