Ты смотришь в густое небо ночи...

Ты смот­ришь в гус­тое не­бо но­чи, где чер­ни­ла раз­лил Бог,
И там рож­да­ют­ся мил­ли­оны ог­ней, ты­сячи су­деб и вдох,
Там уми­ра­ют пла­неты спус­тя трил­ли­оны да­леких лет
И раз­ры­ва­ет не­бес­ную гладь ог­ненных вспо­лохов свет...

...огонь вы­рыва­ет­ся из недр, бур­ча, кри­ча и сте­ная,
Не удер­жит его зем­ная ко­ра, и, прег­ра­ды ло­мая,
Он выр­вется в миг - не ус­пе­ешь вздох­нуть, в кри­ке раз­зя­вя рот,
И сра­зу глот­нешь удуш­ли­вый жар, за­менив­ший нам кис­ло­род.

И ру­шит­ся, пла­вясь от жа­ра, сте­на ста­рых кир­пичных до­мов,
Пок­ры­ва­ет­ся па­ути­ной зем­ля, пог­ре­бая ос­татки ль­дов,
И бес­по­мощен стал че­ловек на по­вер­хнос­ти это­го ль­да
И ви­дит, как раз­ру­ша­ет при­рода не­ког­да его го­рода...

А мо­жет об­ру­шит­ся, зло­бой ши­пя, ог­ромный ка­мен­ный вал,
И унич­то­жит все то, что ког­да-то лю­бил ты и знал.
Под яр­ким ог­нем пог­ре­бёт он те­ла, по­родив мно­жес­тво бед,
И не ос­та­вит на выж­женном пес­ке сле­да ни один че­ловек.

А вдруг ра­золь­ет­ся в ярос­ти вод ог­ромный та­кой оке­ан,
Бу­шуя и гне­ва­ясь на че­лове­чес­кий род, смы­вая пов­сю­ду об­ман,
Очис­тит он Гею от жад­ности слез, от по­хоти слов и тог­да
Вздох­нет со сво­бодой об­на­жен­ная на­ша Зем­ля.

Или нас­ту­пит век зо­лотой, где тех­но­логий про­рыв
При­ведет один не­уве­рен­ный жест пря­мо в глу­бокий об­рыв.
Бо­лез­ни - хо­лера, чу­ма, ге­патит - выр­вутся из лар­ца,
Уро­дуя всех, кто их соз­да­вал в ро­ли од­но­го бо­жес­тва.

И мно­жес­тво яр­ких кар­тин кон­ца при­думы­вал че­ловек,
Он при­вык по­лагать, что до­лог его праз­днества век,
Не­щад­но он ру­бит де­ревья и ис­треб­ля­ет зве­рей,
Он да­же по­доб­ных се­бе дав­но не счи­тал за лю­дей...

...а над ку­полом но­чи, где чер­ни­ла раз­лив, дрог­нув ру­кой,
Тво­рец за на­ми сле­дил, раз­де­ляя все­об­щую боль,
И ри­совал он кар­ти­ну на тон­ком пер­га­мен­те снов,
Где мил­ли­оны ос­тывших пла­нет жда­ли но­вых эпох.