Библия, Числа, глава 22

Йисъраэйля сыны во путь выступили,
И пошли они в Заиорданье,
Затем станом расположились,
В месте том – во степях Моава.

Стали станом в степях Моава,
По ту сторону Йардэйна,
Через реку, на запад прямо
Йэрехо от них – город древний.

И увидел Балъак, сын Циппора,
Всё, что сделал Йисраэйль Эмореям;
Испугался Моав недостойно,
Чрезвычайно боясь евреев.

Устрашился сего он народа,
Потому как велик он числом,
Жизнь постыла ему… коли б проклясть
Йисъраэйля теперь сынов.

Моав молвил Мидьяна старейшинам:
«Вот, объест ныне нас это общество!
Ведь, как бык поедает всю зелень,
Как бы в поле ест траву животное!»

А царём был Балъак, сын Циппора,
Был одним он из принцев Мидьяна,
Был царём он Моава в ту пору,
Всем Моавом тогда управлял он.
 
И направил послов он к Билъаму,
Сыну Беора он, в Пытор,
На реке, который Евфрате,
В землю сынов его народа.

В землю сынов его народа,
Он послов ко Билъаму послал,
Чтоб призвать его, горе-пророка,
Он послал послов, так говоря:

Вот, народ вышел здесь из Мицраима,
И покрыл он всё лице земли,
Так, на сколько взора хватает,
Только видны всё их шатры.

Станом против меня расположился,
Награжу твои щедро труды, 
Ты приди, своё слово скажи им,
Своим именем их проглоти; 

Ты пойди, прокляни мне народ сей,
Ибо, вижу, сильнее меня,
Как проклянешь, я их одолею,
Нанесу я ему удар.

Изгоню я затем всех с земли их,
Ибо знаю: благословишь
Ты кого – жив, а сгинет,
Тот, кто проклят словом твоим.

Потащились Моава старейшины,
В путь пошли и старшины Мидьяна,
Эти люди, рождённые женщиной,
Волокли ворожбу ко Билъаму;

И пришли они ко Билъаму,
Рассказали все речи Балъака,
Колдовство своё подоставали,
С перемётных всех сумок и саков;

Он сказал им так: «Ночь проведите,
Лишь потом я свой дам вам ответ,
Ночью будет Господь говорить мне,
И пришлось задержаться им всем.

И остались князья у Билъама,
Задержались Моава старшины,
Дух пророческий не оставил –
Ещё верил в свои он силы.

И явил Себя Бог Билъаму,
Так сказал ему: «Эти люди,
Кто они? (Будто Я не знаю!»)
Отвечал Билъам: «Проклянул чтоб!»

Так сказал Билъам, сын Беора,
Так сказал Билъам это Богу:
«Хоть в глазах Твоих я ничтожен,
Но зато Балъак, сын Циппора,

Царь Моава послал ко мне:
Вот, народ из Мицрайма вышел
И покрыл он земли всей лице,
Прокляни же, Билъам их всех.

Может быть я сумею сразиться,
Прогоню я их всех с земли»,
И сказал Бог Билъаму в лице:
«С теми кто пришёл не ходи!

Благословен народ! Не кляни их!»
И поднялся Билъам рано утром,
И сказал так Балъака старшинам:
«Все идите домой отсюда!»

Не изволил Господь идти с вами,
Пусть придут князья выше вас»;
И поднялись князья Моава,
И к Балъаку пришли, пожаловались: 

«Не изволил Билъам идти с нами»;
И послал Балъак вновь старейшин,
Числом больше и выше рангом,
Приплелись вот к Билъаму и эти.

И пришли те князья к Билъаму,
Так сказали они ему:
«Так сказал Балъак, сын Циппора:
Ты, явись ко мне, знатный муж!

Дам тебе я дары великие,
Тебе почести окажу,
Что не скажешь – исполню мигом,
Прокляни только их орду,

Прокляни мне народ Йисъраэйля»,
И ответил Билъам тем слугам:
«Как исполню я повеление,
Слово Господа не преступив?
 
Если даст мне Балъак, сын Циппора
Даже полный дом серебра,
А к нему ещё целый дом золота,
Не смогу Слово Господа

Преступить я, несчастный, Всевышнего,
Я лишён всегда самостоятельности,
Чтобы мизер мне сделать, великое,
Не в моей, господа, это власти.

Также вы, вот, останьтесь же на ночь,
Я узнаю ещё, что Господь
Будет мне говорить, что прибавит
Может быть, а проклятие… подождёт»

И пришёл Бог к Билъаму ночью,
И затем Он ему так сказал:
«Ты иди с ними, но исполни
Моё Слово, теперь же встань!

Если звать тебя пришли люди,
То иди с ними, Моё сделай!»
Встал тогда Билъам рано утром,
На ослицу седло надел он;

Да, поднялся Билъам рано утром,
Оседлал он ослицу свою,
И не делали этого слуги,
Господь спрятал как будто бы слуг.

И пошёл он с князьями Моава,
Без слуг будто бы в воду опущенный
Божий гнев на него воспылал уже,
Худо это в глазах Вездесущего.

Ангел Божий ему преткновением
На пути стал, а он на ослице,
Это Ангел был Милосердия,
Он посланцем был Всемилостивого.

И два отрока с ним в путь отправились,
Чтоб служить ему поочерёдно,
Выполняя друг друга обязанности,
Но предстал на пути Ангел Бога.

И ослица увидела Ангела,
Ей стоящего на пути,
И с дороги она отпрянула,
Стал Билъам её сильно бить.

Преграждавший путь Ангел Божий,
Его видела там ослица, 
Меч в руке держал обнажённый,
И Билъама убить грозился.

Уклонилась ослица в поле,
И Билъам её бил нещадно,
Возвратить её на дорогу;
На тропе между виноградников

И стал Ангел тогда Господень,
С двух сторон от Него ограда,
Справа – камень и слева – тоже,
Тут ослица к стене прижалась,

Как увидела Ангела Божия,
И прижала ногу Билъама,
Принялся её бить он снова,
Но был крепко прижат к ограде;

Перешёл тут Ангел Всевышнего,
Стал теперь же Он в месте узком,
Вправо, влево не уклониться,
Шибко сделался Билъам грустным;

Зрит ослица Господня Ангела,
Ангел Божий с мечом пред нею,
И легла она под Билъамом,
Разъярился Билъам сильнее;

Воспылал гнев тогда Билъама
Стал он бить ту ослицу палкой,
Но Господь ей уста открывает,
Что она ему так сказала:

«Что я сделала, что ты трижды
Бьёшь меня, да и так нещадно,
Будто хочешь ты истребить меня,
Будто празднуешь битья праздник?»

И сказал тут Билъам ослице:
«Надо мною ты надругалась!
Был бы меч у меня – убил бы!»
Тут ослица и засмеялась:

Уничтожить народ собрался,
Билъам, силою своих слов,
Как с мечом-то теперь порываешься
Ты охотиться на ослов!?»

И сказала ослица Билъаму:
«Разве я не твоя ослица,
На которой ты изначально
Ездил долго, ужель привычно

Тебе видеть со мной такое,
До сего дня такое было: 
Изрекала тебе, чтоб слово,
Я, твоя, верная ослица?»

И открыл Господь взор Билъаму,
И увидел он Ангела Божия,
«Нет, не было!» - Билъам тут мямлил,
И у Ангела меч обнажённый.

Он узрел Ангела, как ослица;
Ангел Божий, ведь на пути,
И повергся на свое лице,
Поклонился он до земли.

Так сказал ему Ангел Божий:
«За что бил ты свою ослицу?
Уж три раза её тревожил,
Не угоден твой путь, порывист».

Ведь Я выступил преткновением,
Как же этого ты не понял,
А ослица твоя, что гений
Меня видела, ты в агонии

Бил её, не поняв причины
Остановок её в пути,
Ты, Билъам, очень уж порывист,
Но не будь же ты нечестив;

Вот, узрела Меня ослица
И подвинулась она трижды,
Потому как посторонилась
Не убил тебя, и всё жив ты.

Если бы не посторонилась
Предо мною, прочь не взяла, 
То убил бы тебя, немилостивый,
Сын Беора, была б беда.

То убил бы тебя Я тотчас,
А её бы оставил жить,   
Ведь за тем Я сюда и послан 
Был тебя, чтоб остановить». 

Билъам Ангелу так Всевышнего
Отвечал: «О, я согрешил!
Ведь не знал я, что Ты стоишь
Сам супротив меня на пути.

Если худо в очах, о, Ангел,
То, как скажешь – я возвращусь»,
Даже здесь он хитрит, ошибается,
Забывая о Вездесущем.

И сказал Ангел Божий Билъаму:
«Нет, иди же теперь с людьми,
Только скажешь потом словами,
Теми буду, что Я говорить».

Путь продолжил с князьями Балъака,
Подчинился приказу Ангела,
Но надеялся, что проклятие
Он ещё на народ наложит.

Что пришёл Билъам Балъак слышет,
Известили гонцы о приходе,
Он навстречу тогда и вышел,
К граду Моава, на Арноне.

Город тот, на краю предела,
Он – столицей был, главный город,
Так сказал Балъак: «Что же медлил?
Иль считал меня недостойным?» - 

Так сказал там Балъак Билъаму:
«Почему ты не шёл ко мне?
Посылал, ведь тебя призвать я,
Что же медлил ты ранее?»

Неужели почтить не в силах,
Иль тебя не вознаградить?
Чтож не сразу-то ты потщился 
Посещения удостоить?»

И сказал так Билъам Балъаку:
«Вот, пришёл я, теперь к тебе,
Надо мною же висит клятва –
Говорить только то, что мне

В уста вложит Господь Премудрый,
Как же мне говорить что-либо,
Я изречь что-нибудь смогу лишь,
Только Бог как решит Всесильный.
 
Слово то, что в уста мне вложит,
Я смогу теперь и сказать,
Пришли в город они с улиц множеством
Кирьят-Хуцот тот город звать.

Заколол Балъак крупный скот, мелкий,
И послал их Билъаму, князьям,
Он послал им тельцов и овец всех –
Щедрости, уважения знак.

Было утром: Балъак взял Билъама
И возвёл на вершину горы,
Он возвёл на высоты Баала,
И узрел он оттуда шатры.