Творцы. Ассирийский цикл

      Певец

Я пою о земле,
Что овеяна славой святою,
Я пою о стране, той, что имя нетленно звучит.
О, Ассирия – мать,
Припадаю седой головою
К твоим теплым стопам,
Точно путник в кромешной ночи.

Немотою уста
Мне сковало слепое неверье,
Среди многих дорог и несущих несчастье даров,
О, Ассирия – мать,
Твоих храмов открытые двери
Гостем кличут любого,
Кто ступит ногою под кров.

Я почти заплутал,
Я совсем перепутал дороги,
Я ослаб, как росток
В полудневной жаре без воды…
О, Ассирия – мать,
Берегущая многих и многих,
Охрани и меня
От грядущей великой беды,

Чтобы смог я воспеть пышных злаков бескрайние нивы.
И народ,
Что способен несчастия все превозмочь.
О, Ассирия – мать,
Лишь тогда я умолкну счастливым,
Канув солнца лучом
На закате в беззвездную ночь.

Так хочу я успеть
Спеть, что прежде еще не воспето,
Коль мой голос звучит
В такт биению жаркой крови.
О, Ассирия – мать,
В песнях сына ты будешь бессмертной.
Пусть умру я стократно,
Но ты, Мать народов, живи!




             Скульптор


Он стучит сквозь зернистую корку,
Что не хочет идти на излом,
Исстрадавшийся,
Непокорный, -
Многоперым орлиным крылом.

Он когтистые лапы вонзает
В твердый камень, что клеткою стал,
И его беспощадно терзает,
Чтобы вырваться на пьедестал.

Он спиной упирается гибкой
Так, что мышцы гудят тетивой.
То, что он,
В этой глыбе –
Ошибка,
Он не каменный, а живой!

Он силен, точно бык, и, конечно
Далеко не последний боец…
Борода, завитая в колечки,
Распрямилась от пота, в конец.

Он подобен великому Солнцу,
Под которым с рожденья живу
Страж крылатый,
Наружу что рвется.
Я резцом помогу Божеству.




                Златошвейка

Я вышивала покрывало
Блестящей острою иглой.
Как будто бы цветы сажала
В саду, что омывает зной.

Он древний, точно мамы сказка,
Услышанная перед сном.
И дышит тонкой нитки краска
Любовью,
Счастьем и добром.

И вьются по деревьям лозы,
А у корней журчат ручьи
И жемчугом сверкают росы,
А в кронах дремлют соловьи.

И не хватало горю силы
Проникнуть в этот дивный сад,
В котором красота струила
Цветов нетленный аромат.

И задремала я устало,
Лицо, на пальцы уронив.
А вот игла не уставала,
Своею жизнью зажив…

Она летала, словно птица,
Когда дышала тишина,
Спеша свободой насладиться,
Как бы напившись допьяна.

Она искусно вышивала
Давно задуманную мной
Тропу, где с милым я гуляла
Своей шестнадцатой весной.

О, как далеко это было!
Но вились кудри на ветру
И тело холодом знобило
И опаляло на жару…

Как пел мой ненаглядный песню,
Тогда навеянную мной!
И обращался сад небесный
Обителью любви земной.

Игла, как лунный луч блестела.
К утру картина ожила.
А я проснуться не сумела,
Уж очень старою была.