История 1

                Страшная история №1

...было это так:

2002 год. Прошлое. Весна. Черновцы.

...бутылка водки + десять колес зеленого трама...

Сначала я вспомнил, что я и есть некоронованный король Анголы и начал созывать вассалов. В проходном дворе их оказалось не много. человек восемь. Молодые. Неорганизованные, но уже знакомые с моими припадками собственной значимости пацаны со двора. А шо им? "Дубрик" мочит - мы деньги с павших собираем.
Через двор проходило трое явно чужих людей. Мы стали их бить. Один убежал.
Потом я пошел домой. Поплыл точнее...
По дороге взорвал папиру с планом. К  не-короне добавилась ирония. И истерический смех над окаянным сущим.
Я шел домой.
Никого не трогал. А тут перед домом увидел людей, явно знакомых и именно меня дожидающихся. Это потом оказалось, что оперативник по фамилии Череп и четыре курсанта, просто проверяли поднадзорных. Но я то, сразу понял, что меня окружают...
Кое как я на морозе зашел в дом. Не долго думая, взял в руки молоток и вышел на встречу своим страхам.
Первый удар без слов был нанесен Черепу по голове. Молоток соскользнул по виску, через ухо к плечу и сломался в ручке. Оперативник издал звук подстреленной уточки и прилег в траву. Понимая, что я совершил ужасное, я повернулся в сторону курсантов и закричал дурным голосом про анальное изнасилование. Их строй дрогнул. Враги побежали в разных направлениях.
Я тоже испугался и побежал домой, где взял два кухонных ножа, лезвиями по 20 см. внутрь, а потом вернулся, чтобы догнать покинувших поле боя и причинить им понимание и прощение.
Череп уже полу-стоял. Я подошел к нему и попросил сдать оружие на чистом матерном. Он отдал телефон сименс и 1300 гривен.
Вот тут я и потерял контроль над собой. Я показал Черепу танец с ножами и прочел монолог о том как могут заебать оперативники на свободе человека с не стабильной психикой только освободившегося со своего первого строгого режима.
Череп внял и заплакал. Потом аккуратно, бочком лег на брюшко и застонал. С его головы сочилась кровь представителя правоохранительных органов.
Краем глаз я заметил непонятное движение сбоку. Обернувшись, увидел пучок курсантов в составе 4шт. Их клювики молили о прощении и пугали возмездием за содеянное. Я истерически возопел и бросился к ним. Курсанты побежали.
Двое из них, (знаю о этом из обвинительного заключения, "объебон" в проф. кругах) спрятались в новый мусорный бак "альт-фатер" а один скрылся во дворах, корректируя уже выехавшею на место происшествия опер-группу. Еще одного я долго гонял по району, пока не зажал в магазине "Продукты" где он забаррикадировался с помощью швабры и уборщицы.
Стоя перед магазином в полной безысходности, устав от собственного страха и фальши, с огромным чувством вины, я стал понимать, что мне ****ец. Развернувшись, я опустил голову и пошел домой. Вдали по улице Русской, ко мне ехали санитары в форме. Я увидел "бобик" и приспустил дворами до дома. Мне стало одиноко и тесно. Я захотел спать. Дома, помнил я, был еще трамм и пакет травы.
Подходя к дому, я увидел, что ничего не поменялось, Череп лежал спокойно, краски не поблекли, по прежнему светило полуденное солнце. Просто на моей улице стало больше открытых окон и торчащих с оттуда внимательно заискивающих лиц. Это был аншлаг. Они же три месяца ждали, подумал я, а до этого еще четыре с половиной года предвосхищали: "вот стасик освободиться, тогда и посмотрим".
Я зашел домой. Положил ножи в шуфлядку. Зашел в кухню и включил газ. Открыл все комфорки. Закурил и залез в шкаф спальни, где и уснул с зажигалкой и сигаретой в руке. Знаете, бывают такие моменты полного пре-поручения себя - в кулаки и ноги Высшей Силы. Силы более могущественной, чем наша собственная.

Проснулся я ощутив полет. Полет закончился на чем то мягком и родном. Потом я услышал, а через секунду и увидел диалог двух черных пятен:
- Вася бий його по голови, вин отямывся.
***к!!! ***к!!! - я сука поплыл.
- Вырубыв? - Та ни... - Бый ще раз!!! ***к. ***к.
- И тут мне стало чувственно и обидно: я закричал: - вы меня не вырубите пидорасы, я под трамадолом!!!
Черные пятна задумались и понесли меня куда то вбок. Очнулся я уже в вечернем обезьяннике первомайского РОВД.
Открылась дверь. Передо мной стоял раненный в голову боец со знакомым и несколько перекошенным лицом. Лицо сказало:
- Ну что же ты, натворил, Стасик, ну что же ты... Животное, сука, я тебя съем, я тебя на всю жизнь, ты покойник, мой папа генерал...Тебе ****а!!! И т.д.
Ну, с тем, что мне ****а, я свыкся еще в 17 лет, когда мне сказали, что мне жить в следствии тяжкого вируса года полтора или пол, неизвестно. Но страшно стало. Очень даже. Вспомнил маму... Мама пришла когда меня уже увозили с места происшествия и плакала, бежала за бобиком. Бессмысленно молила о прощении, почему то именно ее. Потом у нее обнаружили рак груди, но она сделала себе операцию и приехала ко мне на свидание в зону с семью сумками жратвы. На суд только не пришла. Не смогла.
Через три дня, меня повезли к прокурору. Так как потерпевшие мусора - дело вел прокурор. Он был большой и красный. Спросил меня все подробно и потом началось. Дело в том, что так как поступок был полностью неадекватный, то и пояснения в письменной форме я давал такие же.
Писал как есть: Череп латентный гомосексуалист. С первого дня моего освобождения, он приставал ко мне и просил дать ему в рот. Мотивировал это тем, что я мол привык мужичков чпокать на лагерях, шо с меня убудет? А тут и крыша и т.д. Я мол отказывался а потом они решили отсосать у меня силой, вот я и возбудился.
Сначала красный прокурор все это записывал, но потом как то несколько местами побелел и дико так с обидой и ужасом в нотках срывающегося голоса заорал вопрос:
- А шо ж ты падаль пересиженная, мусору в рот не дал?
- Понимаете, ответил, я, давя испуганный хохотунчик и смешливый ужас, если дать мусору в рот, начнется армагедон, и все погибнут, вы, что не знали о этом?
Он сначала как то умолк. Потом пристально посмотрел на моего адвоката, на стоящий рядом конвой, на меня с синим любом дельфина, успокоился и продолжил:
- Так и писать?
- Так и пишите, ответил я, и закрыл глаза.
Меня повезли на дурку. Я добился своего.
Признали частично вменяемым. Эмоциально-нестабильным. Конечно же подсудным. Но до суда у меня не было ни одной очной ставки. Начальник Опер-части Людвиг Йосипович, лично принес мне стакан сухого мака и сказал:
- Видкажешься вид абсурду, сгною. На, трымай подгон. Молоток, гы - гы - гы...
Статьи 186 187 и две части 345 ой,  первая и вторая. Кстати первая звучит как угроза убийством, и я долго доказывал, что не кричал: - Убью. Что другое кричал, но меня даже на суде никто не слушал. Просто подошла судья Савчук и уверенным тоном сказала:
- Придурок, минимум по одной статье, меняешь показания подписывая вот здесь и на хрен домой в свою зону.
Дали мне четыре года. Запрос прокурора по совокупности был одиннадцать лет. Эво оно как.
Это кстати, только одна из моих страшных историй, но по моему она реально номер один.
Да, няшечки фейсбучные?