Из дневника. Лист 5. Холодный апрель

Погода снова испортилась. Дожди, ветра… «Ветер. ветер, ты могуч, ты гоняешь стаи туч…» Знакомы с детства слова. А нынешний апрель совсем не такой, как в детстве, и, даже, как в юности. Ветер холодный, порывистый, чуть ли не сбивающий с ног. Всё гонит и гонит прошлогоднюю листву, еще сильнее побуревшую за зиму: мертвые свидетели моей жизни. Гонит, переворачивает с боку на бок, то ставит на ребро и катит, как маленькие колесики, то вдруг они поднимаются вверх и летят невысоко над землей, как стайка воробышков, то снова их бросает о земь… Гонит, гонит неведомо куда, неведомо зачем. Или снова поднимает ветер их выше-выше-выше… на ту высоту, на которой они прожили свою маленькую, яркую жизнь от весны до поздней осени: от пахнущих неуловимым нежным запахом почек, до яркой зелени, а затем до золотой осени, до насыщенного буро-коричневого цвета... До того времени, когда очередным порывом ветра оторвало их от родного дерева, от родной мамы-ветки и плавно, или порывисто-резко понесло, закружило в воздухе, опустило рядом на землю, или отнесло метров на 20-30… Потом намочили дожди, приморозили морозы, припорошил-засыпал снежок. Так закончилась их жизнь.

А там дальше – через дорогу, видна аллея, по которой бегут, бегут какие-то серо-бурые зверьки. Бегут быстро, догоняя, перегоняя друг друга, натыкаясь, сталкиваясь, куда-то торопясь. Вот запоздавшие три-четыре, а потом еще один, потом снова стайка… Это снова они – листья, гонимые ветром.
=============================================
Потихоньку, понемногу вышиваю букет фиалок, а на очереди букет тюльпанов. Даст Бог, дойдет и к нему очередь (если доживу…) Будет память о Люсе – Людмиле Марковне Гурченко. Светлая ей память. Почему о ней? Потому, что купила его (так случилось) в день ее кончины. Что-то было в ней хорошее, что-то плохое, как в любом человеке. Каким человеком была – не знаю, а роли играла,.. дай Бог чтобы нашлась еще хоть одна подобная…

Сентябрь, 2014г.